Читаем без скачивания Подкидыш - Джорджетт Хейер

Дойдя до площадки первого этажа, он понял, что был прав в определении своей темницы: он оказался в «Синице в руках». Он вспомнил дверь, ведшую во двор, и направился к ней. Из бара доносились звуки застольных песен и смеха. Никого не было видно в слабо освещенном пространстве около двери во двор, и на мгновение он подумал, что ему удастся совершить побег незамеченным. А потом, когда ему оставалось лишь несколько шагов до свободы, справа от него отворилась дверь, и из нее вышел мистер Миммз с большим кувшином в руках.

Мистер Миммз издал удивленный возглас, уронил кувшин и ринулся вперед. Герцог умел орудовать палкой с рукояткой для фехтования, и припомнил один из хороших приемов. Уклонившись от бычьего броска мистера Миммза, он сделал точный выпад своей тростью по ногам и свалил его на землю. В следующее мгновение он добрался до двери, распахнул ее и побежал от постоялого двора, спотыкаясь о булыжники и отбросы.

Была темная ночь, и двор, казалось, был переполнен препятствиями, но герцогу удалось перебраться через него, обогнуть сарай и, когда его глаза привыкли к темноте, выбежать на поле. Вдалеке, позади себя, он услышал голоса. Он возблагодарил Бога за то, что не было луны, и побежал, спасая свою жизнь, в направлении, как он надеялся, деревни Арсли.

К тому времени, как он добрался до большой изгороди, которая отделяла поля от дороги, он еле дышал и едва не валился с ног. Он должен был несколько минут простоять на месте, чтобы отдышаться, и за это время оглянулся назад, стараясь разглядеть постоялый двор. Но двор был скрыт за деревьями, однако, ему удалось различить красные отсветы, и он понял, что его костер принялся за работу. Он довольно усмехнулся и перебрался через ограду на дорогу. Мистеру Миммзу в ближайшее время будет не до погони, подумал он; а если тот другой, в дорожном платье, посчитает возвращение пленника более важной задачей, чем тушение огня, глубокая канава по краю дороги предоставит превосходное временное убежище. Герцог пошел по дороге быстро, как только мог, напрягая слух, чтобы различить шаги позади себя. Он подумал, что его скорее будут искать в поле, чем на дороге.

Показались первые домики Арсли. В некоторых светились окна. Герцог, шатаясь от слабости и усталости, наугад выбрал дом и постучался. Спустя минуту дверь открыл флегматичный мужчина в фланелевых брюках и бархатной куртке, который широко раскрыл глаза при виде своего растрепанного посетителя и воскликнул:

— Господи помилуй! Что это с вами случилось, сэр?

— Вы не позволите мне передохнуть здесь до рассвета? — спросил герцог, прислоняясь к дверной перемычке. — Я… попал в беду, и… кажется… какие-то головорезы идут за мной по пятам.

Полная женщина, которая выглядывала из-за массивной фигуры своего мужа, воскликнула:

— Бедный молодой господин! Клянусь своей жизнью, что это бандиты из «Синицы в руках»! Входите, сэр! Входите!

— Спасибо! — сказал герцог и потерял сознание.

Глава 18

Герцог оставил Арсли на следующее утро, без промедления. Его хозяева, после его драматического о6морока, принесли его во вторую спальню и не только сняли с него верхнюю одежду, но и привели его в чувство, используя все деревенские средства. Они были потрясены, особенно миссис Шоттери, — как его обожженным дорожным пальто, так и его тревожной бледностью; и по отличному качеству его белья они поняли, что он — человек благородного происхождения. К тому времени, как к нему вернулось сознание, достойные супруги убедили друг друга, что он пал жертвой разбойников, которыми кишела округа и которые использовали «Синицу в руках» в качестве своей штаб-квартиры. Герцог не чувствовал себя расположенным к разговору и просто лежал, устало улыбаясь и бормоча слова благодарности за их заботу. Миссис Шоттери суетилась, не покладая рук, принося горячие кирпичи к его ногам, посеет, чтобы смягчить горло, и уксус, чтобы уменьшить возможную головную боль, между тем ее муж, увидев зарево в отдалении, отправился на разведку. Он вернулся в то время, когда герцог начал засыпать, и рассказал ему, размахивая руками и восклицая, что вся «Синица в руках» в пламени и там творится такой переполох, какого он не помнит в Арсли.

Утром герцог был тронут, обнаружив, что миссис Шоттери выстирала и выгладила его рубашку и даже отутюжила складки на его оливковом пальто. Он сказал, что ни за что на свете не позволил бы ей так беспокоиться, но хозяйка отмахнулась и даже не стала выслушивать этих глупостей. Вместо этого она показала ему следы огня на его коричневом дорожном пальто, сетуя на невозможность избавиться от них. Ее муж с уважением смотрел на него и его вещи, приговаривая, что джентльмена сразу видно.

— Что случилось с постоялым двором? — спросил герцог. — Он выгорел? Право, я этого не предполагал!

— Ну, он не сгорел дотла, но больше в нем никто уже не сможет жить, — с удовлетворением ответил мистер Шоттери. — И один только Господь Бог знает, куда убрался этот негодяй Миммз! Говорят, что он вместе с барменом и еще одним типом уехал в повозке, а в ней было сложено столько вещей, что это было настоящее чудо, когда старая кляча тащила ее. Скатертью дорога, вот что я скажу!

— Если только они не вернутся, а это вполне возможно! — пессимистично заметила его жена.

— Думаю, они не вернутся, — сказал герцог. — Вы можете положиться на то, что у меня есть сведения против них, и я о них сообщу.

— И я верю, что вы так и сделаете, сэр! — с надеждой произнесла миссис Шоттери.

Герцог ответил уклончиво. Он определенно намеревался так поступить, но поразмыслив, увидел невыгоды этого правильного поступка. Его личность будет тотчас установлена, а ему так же мало хотелось, чтобы стало известно, что герцога Сейлского похитили, как и то, чтобы о его местонахождении узнала вся округа. После спокойной ночи и освежающего сна он обнаружил также, что, перехитрив своих врагов, он не так уж на них злится. Его самым настоятельным желанием было вернуться в Хитчин, где двое его протеже уже воображали себя покинутыми.

И он спешно отправился туда, как только нашелся человек с двуколкой, у которого были дела в городе, и он согласился подвезти герцога. Семья Шоттери нежно с ним простилась, с негодованием отвергнув предложение заплатить им за ночлег. Он сказал, краснея, как мальчишка, что доставил им много беспокойства, но они уверили его, что многим обязаны человеку, который смог выкурить разбойников из притона.

День был чудесный, и ночной отдых вернул герцога к наслаждению его обычным здоровьем. Он склонялся к тому, чтобы быть довольным собой и думать, что для новичка он вел себя похвально. Было не похоже, что мистер Ливерседж со своими приспешниками еще раз посмеет покуситься на его жизнь или свободу, и было разумно предположить, что его приключения завершились. Теперь ничего не оставалось кроме того, чтобы отвезти Тома и Белинду в Бат и перепоручить Белинду Хэриет в то время, как он займется поисками мистера Мадгли.