Читаем без скачивания Сломанная роза - Джо Беверли

К ней прижималось сильное, большое тело; оно подчиняло ее своей власти, влекло к неизвестным опасностям, окружало острым запахом лошадиного пота и сыромятной кожи. Неожиданно Рауль задрал ей юбки и раздвинул 6едра ногою. Затем, будто не слыша ее приглушенного вопля, поставил ногу на колесо, и земля ушла у Алины из-под ног.

Чтобы не упасть, ей пришлось обхватить его за плечи. Теперь она тоже прижималась к нему всем телом, беззащитная, открытая его натиску.

Тут что-то пронзило ее всю, и она содрогнулась, как от удара грома.

Испугавшись собственных ощущений, она в отчаянии уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но силы изменили ей. Рауль тихонько покачивал ее на ноге; завладев ее ртом, раздвигал губы кончиком языка, подчинял еесвоей воле руками, губами, бедром, пока она не перестала сопротивляться и не могла уже думать, не то что биться с ним.

Тогда она сама поцеловала его и обнаружила, что поражение сулит ей гораздо больше приятного, чем дальнейшее сопротивление…

И вот, наконец, спустя несколько долгих мгновений, Рауль с сожалением оторвался от губ Алины и поцеловал ее в кончик носа.

— Теперь вы завоеваны, моя маленькая крепость?

То был не вопрос, а самодовольное утверждение.

Алина кольнула ему спину кинжалом, который незаметно вытащила у него же из ножен.

— А вы?

От изумления улыбка сползла с его лица, но мало-помалу вернулась, хотя в глазах все еще пряталась тревога.

— Отвлечь, а потом атаковать? Отличная тактика. Но помните: опасно брать пленных, с которыми вы можете не справиться.

Алина постаралась придать голосу твердость, несмотря на свое нелепое положение: она все еще сидела верхом на бедре Рауля.

— Я знаю, как справиться с вами, Рауль де Журэ. Я отпущу вас за выкуп, как только вы, — и она кольнула его кинжалом так, что он охнул, — признаете, что были так же ошеломлены этим нападением, как и я.

— Больше, мой прекрасный противник. Иначе вы не завладели бы моим ножом.

Она не могла и ожидать столь полной капитуляции.

Теперь медленно и осторожно убрать нож. Какой ответный удар готовит Рауль? Но он просто опустил ее на землю, отступил назад и протянул руку. Алина положила в эту руку нож и принялась оправлять на себе платье, ни на минуту не забывая горячей боли там, где ее касалось только что бедро Рауля; боли, от которой ей хотелось схватить его за пояс и притянуть обратно к себе. Она потупилась, старательно расправляя складки туники.

— Вы замечательная женщина, Алина Берсток.

Алина подняла глаза.

— Потому, что я не совсем потеряла голову от ваших поцелуев?

— Потому, что даже в наслаждении вы не теряете себя. — Рауль медленно, очень медленно вложил кинжал в богато украшенные ножны. — Или вы отрицаете, что наслаждались, леди Алина?

Она хотела бы, но пересохший рот и боль в промежности не позволили. Теперь, когда они с Раулем разрушили еще одну стену вежливого отчуждения, лгать нельзя.

— Нет, не отрицаю, но сержусь на вас. Вы ожидали, что останетесь спокойны.

— Этого я ожидать не мог. Просто я недооценил вашу силу. Итак, — продолжал он со своей обычной теплой улыбкой, — я ваш пленник. Какой выкуп вы хотите получить?

— А что вы предлагаете?

— Полноте, Алина. Это глупо.

— Вовсе нет, — усмехнулась она. — Я лишь хотела трижды повторить то, что сделали вы.

Он снова закрыл ей путь на свободу.

— Сто поцелуев.

Алина смотрела на него, уже подчиняясь его чарам.

— Что станется с нашими губами?

— Можно растянуть три сотни на долгие годы.

Она перевела взгляд на его грудь, где мерцал и переливался золотистый камень, окаймленный затейливой вязью золотого шитья. Пышная, многоцветная одежда напомнила ей, что он чужестранец.

— Еще до холодов вы вернетесь обратно в край винограда и цветущего миндаля.

— Вы могли бы поехать со мною.

Именно этих слов Алина ждала, но теперь, когда они были сказаны, она испугалась.

— Нет, не могла бы.

— Отчего?

— Я не могу оставить дом, друзей, семью…

— Понимаю, — с обидным спокойствием отвечал Рауль. — Ну что ж, возможно, нам пора отвлечься от наших игр и сосредоточиться на заботах наших друзей. Джеанне и Галерану нужны наши ясные головы и готовность к действию…

Вот как мало ему дела до нее! Алина вырвалась из его объятий.

— Вы правы. Итак, сэр учитель, больше никаких атак. Вы теперь знаете, что моя крепость умеет защищаться.

— Умеет. Пока на нее не двинутся по-настоящему крупные силы.

Борясь со слезами, Алина пошла вдоль повозки. Он мог хотя бы попробовать переубедить ее.

— Алина…

От прикосновения его руки она застыла на месте, так и не выйдя на свет, но не сказала ни слова. Она ждала, сердце ее билось часто и высоко. Быть может, сейчас он все-таки попросит?..

— Не идите в монашки.

Стиснув зубы, Алина пошла дальше, туда, где языки пламени, вырывающиеся изо рта ярмарочного шарлатана, казались скорее адским заревом, чем спасительным светом. Воспоминание о чувственном натиске Рауля пронзило ее, и она содрогнулась. Всю жизнь она словно барахталась в тихих заводях, а теперь течение вынесло ее в открытое море, и опасность погибнуть в волнах страшила и вместе с тем будоражила ее. Но тот, кто открыл ей это течение, очевидно, не хотел оставаться в море вместе с нею.

А если она не нужна ему, по какому праву он будет решать за нее, принимать ли ей обет монашества, и пытаться сломить ее волю, чтобы настоять на своем?

По праву или без права, но это ему удавалось.

Галеран видел, как Рауль увел Алину за повозку, и заметил, когда они оба снова появились. Круглое личико Алины было расстроенным и обиженным. А он ожидал, что Рауль зацелует ее до изумления. Но еще больше заинтриговало Галерана выражение лица Рауля: его изумления хватило бы на двоих.

Джеанна тоже заметила неладное.

— Он не должен был…

— И она не должна была.

— Но у него намного больше опыта в таких делах.

— Верно, но и у Алины глаза открыты.

— Хорошо бы у нее были открыты только глаза.

Галеран посмотрел на жену, приподняв брови.

— Джеанна, что бы там ни было, я не думаю, чтобы Алина лишилась невинности за те несколько мгновений, что провела за повозкой с Раулем.

— Знаю, знаю, — рассмеялась Джеанна, качая головой. — Сама не понимаю, зачем я так хлопочу о ней, когда у нас довольно своих забот.

Он легонько погладил ее по затылку.

— Быть может, проще думать об этом, чем тревожиться о более серьезных вещах. Ведь завтра мы уже должны быть в Лондоне.

Она вздрогнула.

— Я была бы счастлива просто путешествовать, неважно куда. Мне страшно, Галеран.

— Правильно. — Он все гладил ее по болезненно напряженной шее. — Хочешь, отправимся в плавание? Рауль, конечно, приютит нас у себя в Гиени.