Читаем без скачивания Турнир (СИ) - Кондратюк Глеб

— Что случилось?

— Убийство.

Ханс закрыл глаза и шумно выдохнул. Он считал, что хуже уже быть не может и вот судьба в очередной раз преподала ему горький урок.

— Веди, — произнес уже полностью проснувшийся Ханс, вешая ножны с мечом на свой пояс.

Глава военных, обеспечивающих порядок на Турнире, был не слишком удивлен, когда вошел в здание принадлежащее Ордену Черного Волка, вслед за своим помошником.

— Вам лучше приготовится, — сообщил ему один из солдат у опечатанной двери, — там настоящее месиво.

Солдат оказался прав.

Ханс еле сдержал рвотные позывы, возникшие стоило ему зайти внутрь.

Месиво — самое точное описание произошедшего здесь. В комнате были десятки разорванных на куски трупов. Кровь и внутренности были разбросаны по всему полу, стенам и даже потолку. У тех мертвецов, чьи головы не были изуродованы до неузнаваемости, на лицах застыл неописуемый ужас. Запах в помещении стоял соответствующий. Пахло кровью, а еще больше горелой плотью: несколько тел были сожжены до самых костей.

Однако не это больше всего бросалось в глаза. Первым, что привлекло внимание вошедшего внутрь Ханса, оказалась надпись, написанная кровью на стене.

Им подобным, уготована та же участь.

Под надписью лежали изуродованные тела лидеров Ордена Чёрного Волка — Итана и Лукаса.

— Как чёрт возьми никто не услышал что здесь происходит? — спросил Ханс.

— Понятия не имею, — честно ответил приведший его офицер, — и это еще не все. В этом здании нашли еще трупы, а буквально минуту назад мне сообщили о телах и у Матадоров.

Ханс огляделся и нашел среди всего этого кошмара, труп лидера вышеназванной организации. Мужчину располовинило одним ударом, от левого плеча до правого бедра. Он быстро огляделся и опознал еще нескольких лидеров других крупных организаций.

— Опознайте всех как можно скорее, а потом отправьте людей к их организациям. Готов поставить руку на отсеченье, Матадоры и Орден Черного Волка не единственные кто потерял этой ночью своих людей.

Офицер кивнул и развернулся чтобы направиться к выходу.

— И скажи всем подразделениям вокруг Оплота быть наготове.

— Думаешь это их рук дело?

У Ханса в голове тут же всплыли последние слова Элима, сказанные им перед уходом со стадиона.

— Уверен в этом.

Очень скоро предположение Ханса подтвердилось. Тела убитых были найдены еще в нескольких местах. За следующие несколько часов военные обследовали половину деревни Перерожденных и оказались поражены количеством убитых людей. Все были убиты с особой жестокостью, у всех на лицах был ужас. Убийца не позволил никому уйти тихой и спокойной смертью во сне. Уже было найдено больше сотни убитых.

Также в комнате, где были убиты главы коалиции Ордена Черного Волка, нашли еще одно послание от убийцы. В этот раз оно было написано не кровью на стене, а ручкой на бумаге. В этом послании был список адресов и, судя по пометкам написавшего, там находились ключевые точки криминальной сети Ордена. Лаборатории, склады, арены нелегальных боев и т. д.

Как Ханс понял, что это написал именно убийца?

Внизу была подпись. Это послание было специально для него.

Мне не совсем все ровно, Ханс.

Это послание вызвало у мужчины почти истеричный хохот. Убийца всех этих людей оставил послание ему, чтобы у него была хотя бы одна положительная новость для начальства.

Успевшие прибыть криминалисты, как и охраняющее место побоища, солдаты, с опаской посмотрели на смеющегося посреди кучи трупов командира. После всего навалившегося на его голову, теория о том, что у него шарики за ролики заехали имеет под собой твердое основание.

Если до этого у него и оставались сомнения в причастности Элима ко всему этому, то после прочтения этого послания все сомнения развеялись окончательно. Отдав второе послание убийцы криминалистам, Ханс быстрым и уверенным шагом направился в сторону здания Бессмертного Оплота.

По дороге Ханс успел испытать целую гамму эмоций. Сначала были разочарования и грусть. Если бы Турнир прошел нормально, то ему точно дали бы генеральский чин, до которого ему оставалось лишь одно повышение. Теперь ему очень сильно повезет, если удастся сохранить свое нынешнее звание, во что он сам уже не верил. Затем пришли гнев и ярость, направленные на виновника всего этого дерьма, свалившегося ему на голову — на Элима, Первого Перерожденного и Основателя Бессмертного Оплота. А у самого подхода к зданию Оплота весь гнев испарился, исчез будто его и не было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ханс вдруг понял, что мечта всей его жизни — генеральское звание, теперь ничего не стоит, как и говорил Элим. Будь он хоть трижды генералом, изменило бы это хоть что-нибудь? Посмел бы Элим убить столько людей на его территории? Слушал бы он его слова и приказы?

Конечно нет. Элим бы точно также бесчинствовал.

Ведь теперь, как и говорил Элим, настоящая власть находится в руках тех, у кого есть сила. Их собственная, личная мощь.

Пройдя через многочисленные отряды военных, окруживших территорию Бессмертного Оплота, Ханс, наконец, оказался в окруженную забором территорию Оплота.

Элим с трубкой во рту сидел на ступеньках у главного входа в здание.

Ханс молча сел рядом и также как Первый Перерожденный закурил.

— Зачем пришел? — нарушил тишину через несколько минут Элим.

— А ты не догадываешься?

— Не имею ни малейшего понятия.

— Кто-то убил больше сотни людей из Ордена Чёрного Волка и их союзников.

Ханс внимательно следил за реакцией собеседника.

— Да? Ничего об этом не знаю, — спокойно ответил Элим.

Элим даже не старался изобразить удивление. Он знал о всех этих убийствах, ведь именно он их совершил. После того, как он собрал души Итана, Лукаса и всех их партнеров, то быстро выпытал, кто еще во все это втянут и сделал тоже самое с ними.

— Мы ведь живем в цивилизованном мире. Можно было собрать доказательство и посадить их всех.

Элим хмыкнул, услышав подобную реплику.

— Ты сам-то веришь в то, о чем говоришь? Цивилизованный мир? Мир, где большая часть богатств сосредоточена в руках пары тысяч человек. Мир, где одни пьют алкоголь стоимостью в десятки тысяч, а другие не могут получить даже стакан воды. Мир, где любой чиновник, богач или имеющий связи может делать все, что ему вздумается и оставаться безнаказанным. Мир, где судьбы миллионов людей решает парочка богачей, стремящихся набить свои и без того полные карманы. Этот мир ты считаешь цивилизованным, Ханс?

Мужчина ничего ему не ответил.

— Эти люди на протяжении десятков лет являлись безжалостными преступниками. Им всегда удавалось выйти чистыми из воды. Какие бы улики или свидетелей не собрало обвинение, они с ними справятся. Улики исчезнут, свидетели замолчат или тоже исчезнут. Такие как они не сидят в тюрьмах, Ханс. И тот, кто их убил, прекрасно это знает.

— Может и так, — не стал спорить мужчина, — но кто дал их убийце право решать их судьбу?

— Сила, Ханс. Ему дала это право сила, — произнес Элим и выдохнул маленькое облачко чёрного дыма.

— То есть, по твоему, тот у кого есть сила может делать все, что угодно?

— Да. Тот, у кого есть сила действительно вправе поступать, как захочет. Но любой обладатель большой силы должен помнить одну вещь.

— Какую же?

Элим впервые за весь разговор повернулся лицом к своему собеседнику.

— Всегда есть кто-то сильнее, Ханс. И он тоже имеет право поступить с тобой так, как ему заблагорассудится.

— А как же ты? Ты самый сильный человек на планете. Никто не может тебя контролировать или навязать тебе какие-то требования.

— Возможно я самый сильный на этой планете. Но можешь быть уверен, за её пределами найдутся миллионы способных стереть меня с лица земли, — Элим посмотрел на небо, — как я и сказал, всегда есть кто-то сильнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ханс, непонятно для чего, тоже взглянул на небо. Почему то ему казалось, что с ним разговаривает не молодой парень, а кто-то совсем древний, познавший некую мудрость, пока недоступную для разума Ханса. Почему Элим так уверен в своей философии и почему считает, что за пределами планеты так много существ наголову сильнее его самого? Почему у такого молодого и сильного человека нет никакого желания или тяги к власти? И почему уже в таком возрасте он так разочарован в их мире? Ни на один из этих вопросов Ханс не знал ответа.