Читаем без скачивания Измена (СИ) - Макарова Анна

Так, Хьюго, спокойно, они не могут быть вместе. Не могут. Она не поступит так со мной. Она моя. Не посмеет предать и меня. Если она вернется к мужу, я не знаю, что сделаю… К тому же я постарался на славу, намеренно причинив Дэвиду боль, когда мог и остановиться…

Но нет… Я не остановился, о чем ни капли не жалею. Она моя. Нам хорошо вместе. Я должен был создать себе подушку безопасности, чтобы чувствовать уверенность в том, что они никогда больше не будут вместе. Никогда не сойдутся. Слишком эгоистично, знаю, но так я чувствую.

Мне нужно, чтобы она смотрела лишь на меня, чтобы видела только меня и никого больше. Я должен стать всей ее вселенной, пока мы вместе. По крайней мере, до тех пор, пока я этого хочу.

Мне важно было услышать то, что она не стала отпираться, будто случившееся на глазах ее мужа лишь ошибка, и только. Меня это успокоило. Я упивался тем, как Дэвид убивался горем, видя, что его женщина, увы, больше не принадлежит ему.

Я не очень хорошо помню все детали той ночи и то, что происходило после, находясь под обжигающим наслаждением. Нам было слишком хорошо вместе, я не смог остановиться. Ничто меня не могло остановить, даже боль в глазах преподавателя, уважаемого многими. Если бы этот придурок не заговорил с ней, я бы и дальше продолжил ласкать тело блондинки. Дэвид даже врезать мне не смог. Был бы я на его месте, убил обоих. Однако, хочу сказать, что никогда не влезу в его шкуру, никогда не окажусь в таком положении, поэтому даже примерять роль мистера Кэмпбелла не стану. Слабак он…

Когда Джозефин призналась в том, что сама, по собственной воле собирается уйти от мужа, я растерялся, надо понимать почему. Но после, немного остыв, осознал, что все поступки блондинки, хоть Джозефин и не признается в этом, сделаны только ради меня. Пример тому ее сын и муж…

Я захотел и разрушил чужую жизнь небрежным щелчком пальцев, вызвав ненависть и брезгливость ее уже бывшего мужика… уже бывшего. Раз и навсегда. Потому что могу. Да, это гнусный поступок. Это мерзко, эгоистично, подло и некрасиво с моей стороны. Но мне плевать.

Мир вообще жесток и несправедлив. Я пережил то же самое когда-то, глядя на собственную мать, такую же блондинку с синими глазами, собирающуюся бросить нас с отцом, променяв на своего любовника. Точная копия Джозефин, что по внешности, что по поступкам. Просто один в один. Плевать на разорванное и выкинутое сердце ее Дэвида. Пусть и временно, но я стану ее центром вселенной. Только я…

Кручу телефон в руках, порываясь позвонить ее мужу, но понимаю, что идея не из лучших. Борюсь с тем, чтобы не отследить Джозефин, как обычно, это делаю.

Неужели ты его выбрала, детка? Я же выбью это из тебя…

В голову приходит идея ждать Джозефин у ее же дома. Все равно когда-нибудь заявится.

Сука! Где же ты? Почему не приходишь ко мне? Ты должна уже быть рядом.

Перед тем как мобильный окончательно разрядится, решаю отправить еще одно сообщение:

«Я буду ждать тебя у себя в квартире!

Завтра! Прошу, не избегай меня!».

Отправить.

ГЛАВА 31

ДЭВИД

«Два дня и целая ночь, чтобы закончить роман, задушить его, забить до смерти по голове, сбросить в неглубокую могилу и поскорее вернуться домой».

— Энрайт Энн, «Забытый вальс»

— Джози, — смотрю в ее заплаканные глаза, держа в трясущихся руках нашу маленькую крошку, напоминающую его маму. — Сегодня мы с тобой завершим одну из глав нашей жизни и перейдем на другую, более значимую. Я лишь хочу, чтобы наша с тобой необыкновенная история не заканчивалась, а лишь дополнялась нечто новым. Мечтаю, чтобы каждый прожитый день стал для нас все более захватывающим, чем предыдущий. Пусть за каждой черной полосой перед тобой и мной открываются множество белых… Ведь ты же знаешь, после каждой мрачной грозы тучи рассеиваются над небом, и начинает вновь ярко светить согревающее солнце. Пусть наш с тобой малыш, наш Джеймс, преподнесет нам эти животворящие солнечные лучи. Он уже открыл нам с тобой самое светлое и радостное будущее. А его будущее, надеюсь, откроет для нас, как для его родителей, безграничные возможности. Я уверен, что теперь пред нами вновь засияют все новые и новые горизонты, а после… откроются прекрасные перспективы, сверкающие в лучах восходящего утра завтрашнего дня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Присев рядом со своей красивой девочкой и держа в одной руке малыша, а другой взяв жену за нежную ручку, я продолжил воспроизводить свою заученную наизусть пламенную речь, которая так и рвалась наружу от пережитого восторга. Я теперь папа!

— Джози, я люблю тебя, как океан любит солнечный восход, как звезды одинокую луну, как пламя мотыльки… Помнишь, в тот безумный день нашего знакомства я лишь благодаря тебе попробовал и познал истинный вкус счастья. Ты и Джеймс — моя палитра безграничных эмоций, с которыми я иногда не знаю, что делать. Я лишь благодаря вам живу, дышу и существую. Я люблю вас. Я люблю вас настолько сильно, что даже не могу передать этого в полной мере, потому что и сам не понимаю, как это сделать…

Все чувства разом будто перемешались, превратившись в один комок, сгусток чего-то вязкого и неприятного внутри, который застрял в распоротой без анестезии груди…

Ступаю по лестнице… ступенька… еще одна. Меня словно накрывает предобморочное состояние вперемешку с чересчур тяжелой головой. В груди давит, сердце, не переставая, колотится. Слишком сильно тело пошатывает при ходьбе. Держусь из последних сил за перила, не в силах мыслить здраво, трезво, спокойно. Зажмуриваю сильнее глаза, но в голове все до сих пор как в тумане, словно в вакууме. Абсолютная потеря концентрации внимания даже сквозь очки. Еще ступенька… в голове проносится сотня мыслей, бесконечный поток, кажется, что сейчас голова разорвется, лопнет…

Доковыляв до двери, приходится опереться голой об нее, ибо перед помутившимся взором все поплыло, вся комната стала расплывчатой. Ухватился мертвой хваткой за дверную ручку, как за спасательный круг, не в силах пошевелиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Слышу какой-то шорох и ее шаги, что заставляют мое сердце колотиться все сильнее и чаще, а тело ломать до хруста конечностей. Господи! Я сейчас просто умру от того, что ощущаю ее присутствие подле себя. Ее. Моей Джози…

Дыхание перехватывает, и я начинаю ловить ртом воздух, чтобы и вовсе не задохнуться. Как мне дальше жить без этого человека? Как теперь жить с её предательством, когда часть меня, моей души и сердца просто безжалостно разорвана… За что?

Я не могу даже повернуться. Что-то внутри опустело. Отмерло. Высохло. Кровь отхлынула от тела, призывая его чахнуть. Как мне заполнить пустоту, что поглощает в свой мрак бесповоротно?

Чувствую внутреннюю борьбу внутри себя, но все же решаюсь обернуться. Оказывается, что и это сделать безумно трудно, ибо тело совершенно ватное. Состояние напоминает сильное алкогольное опьянение, поэтому, повернувшись, я опираюсь спиной о дверь, чтобы просто-напросто не рухнуть навзничь.

И вдруг я вижу позади нее… Хьюго. Своего студента. Я до сих пор не понимаю… Как так? Что? Как? Когда я упустил это? Каким образом выпустил из виду?

Я не понимаю… Что я сделал не так? Чего ей не хватало в жизни?

Его глаза, как никогда, надменны, но в них отлично считывается гнев, который я вижу впервые. Он ее любит? А она его? Сжимаю крепко кулаки, ощущая, что кожа в некоторых местах уже начала трескаться. Раны рваные, на костяшках кровоточат… И пусть. Мне сейчас хочется уничтожить их всех. И самому броситься в петлю. Сдерживаю себя из последних сил ради собственного ребенка. А где же он, кстати?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Где Джеймс? — подаю голос, напоминающий прокуренный сиплый бас, прожигая глазами того, кто присвоил часть моей души. Ненавижу!

— Он у… — она замолкает, наверняка пытаясь взять себя в руки. — Эммы.

Что он там забыл? Хочется заорать на нее впервые в жизни, встряхнуть как следует, чтобы сама заговорила. Чтобы я не тратил время на вытягивание от нее признаний.

Делаю вид, что со мной все в порядке, стоя неподвижно, но внутри бушует настоящий шторм. Все стихии разом охватили внутренности, заставляя ненавидеть все, что связано с этим домой и людьми, находящимися напротив. Хочется орать, кричать, выть на весь мир о своей боли, чтобы мне хоть чуть-чуть стало легче. Чтобы меня отпустило! Почему?.. Кто меня сейчас поймет?