Читаем без скачивания Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны расследования - Филип Шенон

Разобраться в том, что именно происходило на Дили-Плаза было очень трудно. Хотя Белин был убежден в том, что Типпита Освальд убил в одиночку, насчет покушения на Дили-Плаза такой уверенности у него не было. Возможно, на Травяном холме убийцы не было, однако могла ли комиссия исключить возможность того, что сообщник присоединился к Освальду на книжном складе? Или же второй убийца мог занять иную позицию позади кортежа? Белин вошел в комиссию с заведомым убеждением в том, что убийство Кеннеди стало результатом заговора, и все еще стремился разоблачить этот заговор, если он действительно существовал. С января Мел Эйзенберг, заместитель Редлика, организовывал для штатных сотрудников комиссии просмотры фильма Запрудера. Сам Эйзенберг и еще несколько человек, в том числе Белин и Спектер, смотрели одни и те же чудовищные картины по многу часов, изучали этот фильм кадр за кадром.

В конце февраля журнал Life, хотя и без особого желания, согласился наконец предоставить комиссии оригинальную пленку, приобретенную у Эйбрахама Запрудера. До тех пор сотрудники комиссии работали с копиями фильма, сделанными Секретной службой и ФБР. Оригинал оказался намного чище и содержал «значительно больше деталей, чем любая из наших копий», как вспоминал Белин20. Life также обещал предоставить комиссии 35-миллиметровые цветные слайды каждого кадра оригинальной пленки. Белин обрадовался возможности посмотреть исходную пленку: ему представлялся шанс доказать существование заговора, возможно, показав, что Освальд не успел бы выпустить столько пуль в Кеннеди и Коннелли.

Любительская камера Запрудера фирмы Bell & Howell была конфискована ФБР. Технический отдел Бюро установил, что камера работала со скоростью 18,3 кадра в секунду. Эти данные позволили вычислить среднюю скорость движения президентского лимузина по Дили-Плаза – 20 км/ч. Затем ФБР сопоставило скорость лимузина с данными тестов, устанавливавшими частоту выстрелов из принадлежавшей Освальду винтовки Mannlicher-Carcano. Тесты показали, что на «два удачных, своевременных выстрела» понадобится около двух с четвертью секунд – 42 кадра фильма Запрудера. ФБР настаивало на том, что собранные данные указывают: в Кеннеди и Коннелли попали разные пули. Итак, если бы Белин с коллегами сумел на основании фильма Запрудера доказать, что выстрелы по кортежу были сделаны с интервалом менее двух с четвертью секунд, это подкрепило бы версию о втором стрелке на Дили-Плаза.

Несколько дней на рубеже зимы и весны штатные юристы комиссии заседали в конференц-зале с Линдалом Шейнифелтом, бывшим газетным фотографом, который стал главным экспертом ФБР по фотографиям. Вместе юристы и эксперт сотни раз просматривали фильм Запрудера. По словам Белина, эти кадры будут преследовать его до конца жизни: «Я буду просыпаться посреди ночи, увидев, как президент машет толпе, а через несколько мгновений гремит роковой выстрел, и голова президента, дернувшись, падает на грудь».

Шейнифелт пронумеровал все кадры пленки. Самый страшный кадр, под номером 313, запечатлел момент, когда пуля попала в голову президента и над лимузином поднялось кровавое облачко. В лимузине было найдено и идентифицировано два фрагмента этой пули – очевидно, третьей и последней, выпущенной Освальдом. Проблема возникала с первыми двумя выстрелами. Судя по фильму, первый выстрел угодил Кеннеди куда-то в верхнюю часть спины или нижнюю часть шеи в какой-то момент между кадрами 210 и 214 – точнее определить время не удалось, потому что в эти мгновения обзор Запрудеру загораживал дорожный знак. (Кадр 225, на котором Кеннеди появляется вновь, явно сделан уже после выстрела, поскольку президент поднимает руку к горлу.)

С учетом места, на котором Коннелли сидел в автомобиле, и характера его ранений, Шейнифелт и штатные юристы пришли к единому выводу: Коннелли был ранен в период между 207-м и 225-м кадрами. Анализ медицинских данных о ранении Коннелли при сопоставлении с положением его тела на других кадрах убеждал в том, что пуля должна была попасть в него никак не позднее момента, запечатленного на 240-м кадре.

Оставалось сделать несложный подсчет, решил Белин. Если Кеннеди был ранен не ранее 210-го кадра, а Коннелли – не позднее 240-го, время между выстрелами не превышало 30 кадров, а это меньше двух секунд. У Освальда не хватило бы времени прицелиться в обе жертвы. А это значит, думал Белин, что он уже получит тот ответ, который искал: на Дили-Плаза присутствовали как минимум два стрелка.

Глава 27

Офис комиссии

Вашингтон

март 1964 года

На Арлена Спектера навалилось чрезвычайно много работы. Ему приходилось делать столько же, сколько всем молодым юристам в штате, а после внезапного исчезновения его старшего напарника Фрэнсиса Адамса – пожалуй, и больше. «Когда же я наконец повидаюсь с семьей?» – уже не вполне шутя спрашивал он коллег. Из девяноста трех свидетелей, дававших официальные показания перед комиссией в Вашингтоне, двадцать восемь вел Спектер1. Он выслушал показания большинства государственных служащих и других лиц, ехавших в том кортеже в Далласе, а также практически всех врачей и других членов медицинского персонала больницы Паркленда и прозекторской в Бетесде. Спектер обязан был разобраться в мельчайших подробностях рассказов свидетелей, и, судя по протоколам их показаний, он всегда добросовестно готовился к разговору.

Коллег также восхищала готовность Спектера противостоять и председателю Верховного суда, и Рэнкину. Не всегда ему удавалось добиться своего: например, Спектер предлагал начать сбор показаний в Вашингтоне с тех, кто находился в непосредственной близости к президенту. По мнению Спектера, логично было бы в качестве первоочередного свидетеля вызвать вдову президента. «Начинать следовало с Жаклин Кеннеди», потому что никто не был к президенту ближе (в физическом или ином смысле) в момент его смерти.

В первые недели расследования Спектер подготовил список из девяноста вопросов, которые он намеревался задать бывшей первой леди. Вопросы он разделил на семь категорий, начиная с «События 22 ноября перед покушением»2. Спектер считал, что Жаклин следует допросить обо всех моментах гибели ее мужа, включая выражение его лица (как оно запомнилось супруге) после того, как первая пуля пробила ему гортань. Вопрос 31: «Какова была, если была, реакция президента Кеннеди на первый выстрел?» Юрист также хотел получить ответ на занимавшую многих загадку: почему миссис Кеннеди, когда прозвучали выстрелы, попыталась выбраться на капот лимузина. «Этот вопрос представляет исторический интерес, и уже пошли некоторые домыслы», – писал Спектер Рэнкину, перечисляя возможные объяснения, в том числе предположение, что женщина попросту пыталась бежать «из машины от опасности и трагедии».

В марте Спектер заявил: он разочарован, но не удивлен решением не брать у миссис Кеннеди свидетельские показания на ранних этапах расследования и тем, что ее могут вовсе не допросить, поскольку Уоррен противится этому. «Председатель Верховного суда взял миссис Кеннеди под свое покровительство»3, – говорил впоследствии Спектер. Ему лично это казалось отвратительным примером двойных стандартов. Если бы в офисе окружного прокурора Филадельфии рассматривали обычное убийство, полиция в первые же часы после преступления допросила бы супругу жертвы, тем более что супруга присутствовала при выстрелах. «В делах об убийстве первой степени власти обязаны вызывать всех свидетелей, – утверждал Спектер, – поскольку они необходимы для установления истины». Теперь же выходило, что на данном следствии об убийстве вдова, вероятно, вообще не будет давать показания. «По моему мнению, ни один человек не находится настолько выше закона, чтобы его нельзя было вызвать для дачи показаний, – говорил Спектер. – И я не считаю, что миссис Кеннеди хоть на йоту выше других». Столь же упорно он настаивал на необходимости получить показания президента Джонсона. Его требовалось допросить в том числе и потому, что в Вашингтоне, в Далласе и других местах рождалось множество теорий заговора и некоторые из них предполагали, будто новый президент так или иначе замешан в убийстве прежнего. Спектер заявлял, что готов спросить Джонсона «в лоб», участвовал ли он в подобном заговоре. «При иных обстоятельствах он бы считался главным подозреваемым, – говорил Спектер впоследствии. – Не думаю, что президент Джонсон был причастен к убийству президента Кеннеди, но также не думаю, что этот вопрос не следовало и задавать».

Когда Спектер наконец начал собирать в Вашингтоне показания, двумя ключевыми свидетелями оказались агенты Секретной службы, которые находились в лимузине Кеннеди: первым он заслушал Роя Келлермана, ехавшего на правом переднем сиденье, а затем водителя Уильяма Грира. Обоих вызвали на понедельник, 9 марта.