Читаем без скачивания Море сумерек - Владимир Мясоедов

— Уах! — То ли самый смелый, то ли самый глупый из монстров развернулся и попробовал обогнуть пламенную стену. Пройти ее насквозь дикарь, облаченный в полуистлевшую от времени, плохо выделанную шкуру не стал даже пытаться. Видимо, сталкивался уже с магией и знал, как опасна она для незащищенной кожи, способной выдержать скользящий удар меча. Какую-нибудь огненную стрелу или средней силы молнию он бы, вероятно, проигнорировал, но вот подобные чары являлись фатальными даже для гиганта. Дубину, которую он сжимал в руках, захудалый отряд наемников, вероятно, попробовал бы выдать за таран. Земля под монстром, повинуясь чарам архимага, превратилась в грязь, и чудовище поскользнулось. А потом пламя настигло его. Дикий визг заживо поджаривающегося существа прибавил скорости оставшимся в живых.

«Демонам надо бы мясо отнести, — решил Келеэль, взмыв в прыжке, со стороны похожем на полет, над обугленной тушей. — А то не по-хозяйски как-то получается».

Оставшиеся три огра бежали в полном молчании, не издавая криков или гневного рычания, видимо, все еще надеялись уйти. Мыслей, что волшебник просто играет с ними, как кошка с мышью, дикари не допускали.

«Даже жаль их разочаровывать», — подумал волшебник и создал усиленную версию кислотной стрелы, которая должна была оборвать жизнь второго монстра практически без мучений. Вряд ли бы он успел почувствовать боль, превратившись в лужу слизи за одно-единственное мгновение. Но пустить чары в ход архимаг не успел.

— Гра! — наконец-то проявил свои чувства самый большой из монстров, подбегая к непримечательной на первый взгляд скале и врезаясь в нее со всего размаху.

Келеэль почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. В самом прямом смысле. Она провалилась куда-то вниз, а сам он завис в воздухе без малейшей видимой опоры.

— Волчья яма! — ахнул чародей, взглянув вниз, туда, где торчали скорее обломанные, чем заостренные колья. Вместительность ловушки, без сомнения рукотворной, была достаточной, чтобы принять двух прижавшихся друг к другу драконов. — И огр ею воспользовался, причем абсолютно верно! Заманил меня, возможно, даже продумал скорость бега, чтобы я оказался прямо над ней. Ну интеллектуал! Уникум! Или, может, просто полукров… да нет, слишком здоровый. Или квартерон?

Участь чудовища и всех его собратьев, заинтересовавших древнейшего мага мира, была предрешена.

— Невероятно, — произнес Келеэль уже ближе к вечеру, выходя из своей лаборатории. Следом за ним шли огры. Как те, кого он убил лично, так и погребенные под лавиной. И естественно, все неживые. — Эти тупые груды мускулов с почти атрофировавшимся мозгом действительно потихоньку умнеют! Мир меняется. Думаю, в этом есть малая толика и моих заслуг. Конечно, целенаправленных экспериментов над дикарями никто не ставил, но, видимо, образ жизни и редкие контакты с более цивилизованными народами все же сыграли свою роль.

Мертвецы внимательно слушали излияния пятитысячелетнего некроманта. Ничего, правда, не понимали, но, если бы хозяин отдал им прямой приказ, немедленно кинулись бы его исполнять. Слегка уставший, но довольный, архимаг проводил их до просторного холодного подвала, в котором хранил свою армию. В помещении, покрытом рунами, замедляющими гниение и отток маны, лежали тысячи разнообразных созданий, каждое из которых могло моментально пробудиться, получив толику энергии или свежей крови.

— Так, вам в тот угол, — прикрикнул волшебник на послушных его воле марионеток, — между великанами и орками. Аккуратнее, увальни косолапые, раздавите мне стрелков-дроу, я вас самих арбалетами вооружу. Хотя нет, наверное, они будут вам не по руке. Может, баллист наделать? Гномов, правда, маловато осталось, уж больно быстро мертвецы этой расы в негодность приходят из-за сопротивления чарам, которое не до конца исчезает даже после смерти.

Слегка успокоенный привычной и, чего греха таить, любимой работой, являющейся одновременно источником личной силы и власти, Келеэль вернулся к наблюдательному кристаллу и решил посмотреть, чем там занят Михаэль в своей пустыне. Правда, найти Миха удалось далеко не сразу, а лишь тогда, когда архимаг использовал чары, наложенные на мельчайшие частички живого мха, освещающего лишенные окон коридоры пирамиды и прилипшие к одежде правителя сумеречных эльфов.

Шаман тонул. Причем не в песке, а в воде. Бестолково молотил руками, пытаясь плыть, но волны швыряли его как щепку. Небосвод раскалывали молнии. Судя по брызгам, ветер мог поднять в воздух даже того, кто отродясь не умел летать. Неведомым путем эльфа угораздило попасть в самый настоящий шторм.

— Если он умудрился довести до такого состояния пустыню, заставлю его переселиться к дроу, — ошеломленно пробормотал архимаг, создавая целый комплекс сложнейших заклятий, призванных прояснить обстановку. — Гнев светлых богов их не пронял, очистительные походы тоже, соседи по мрачным подземельям регулярно давятся… Может, хоть Михаэль их доконает?

Волшебство немного успокоило древнего мага. Правитель сумеречных эльфов действительно находился в море. В открытом. Примерно в полудне пути от континента. Не иначе перенесся в такую даль из своей резиденции с помощью телепортации, вот только Келеэль никак не мог взять в толк зачем. И плавать он явно не умел. Хотя в буйстве разыгравшейся стихии вполне могла утонуть и рыба. Усмирить погоду чарами шаман бы, наверное, смог, но не в таком полупокалеченном после боя с высшей жрицей состоянии. И не быстро. А давать ему время и место для ритуалов и заклинаний пытающиеся утянуть Михаэля в пучину явно не собирались.

«Если потонет, это будет самая глупая смерть правителя за последнюю тысячу лет, — рассуждал Келеэль, наблюдая за попытками эльфа не пойти ко дну. — Послать ему помощь? Морскими демонами никогда особо не увлекался, но парочка где-то имелась… А, нет, сам справился».

Шаман, видимо уставший пускать пузыри, принял решение, что лучше плохо лететь, чем хорошо идти, и, призвав свой доспех, являющийся, по сути, не чем иным, как воплощенной в реальность связью с сотнями мелких духов, воспарил к небесам. Левитировать в такую погоду было трудно, штормовые порывы швыряли его пару раз обратно на волны, но правитель сумеречных эльфов все же преодолел стихию и поднялся на недосягаемую для брызг высоту. А потом стрелой понесся к видимой одному ему цели, которой почти моментально и достиг. И оказалась она побитым временем и прочими жизненными невзгодами кораблем, который не разваливался, очевидно, лишь из-за упрямства. На палубе было абсолютно пусто, да оно и понятно, перехлестывающие через нее волны снесли бы любого моряка. Если, конечно, капитан не озаботился заиметь в команде големов, как раз на такой случай. Каменная статуя, оживленная магией, имела некоторые шансы остаться на своем месте. Не слишком большие. Впрочем, окажись на судне даже высший друид, способный в прямом смысле пустить корни прямо в корабельные доски, гарантировать его абсолютную устойчивость Келеэль бы не стал.