Читаем без скачивания Дом на берегу - Дафна дю Морье

Потом я спустился в подвал и через старую кухню прошел в лабораторию. Я не был здесь со среды, когда после моего возвращения из Граттена Билл застал меня за приготовлением чая. Ряды банок и пузырьков, обезьянья голова, кошачьи эмбрионы и различные культуры грибов уже не казались мне опасными. Теперь, когда их хозяин-чародей ушел навсегда, они выглядели покинутыми и какими-то жалкими, совсем как марионетки или аксессуары, оставленные фокусником-иллюзионистом. Никакая волшебная палочка не вернет эти вещи к жизни; нет больше многоопытной руки, умевшей брать вытяжки, сортировать кости и помещать все это в какой-нибудь дымящийся котел.

Я собрал баночки с различными жидкостями и вылил их содержимое в раковину, затем вымыл и снова расставил по полкам. Обычные банки, из тех, что предназначаются для варенья или компота, ничем особенным они не выделялись, кроме разве что этикеток, которые я посрывал и засунул к себе в карман. Потом я сходил за старым мешком — вспомнил, что видел его в котельной, — и принялся отвинчивать крышки у оставшихся банок и склянок, в которых, в частности, находились эмбрионы и обезьянья голова. Все это я сложил в мешок, предварительно вылив в раковину жидкость, служившую консервантом, и внимательно следя за тем, чтобы ни одна капля не попала мне на руки. Точно также я поступил и с культурами грибов. Оставалось только два небольших пузырька: пузырек А с остатками препарата, которым я пользовался до сих пор, и пузырек С — еще нетронутый.

Пузырек В я отослал Магнусу, и теперь он, пустой, лежал в моем чемодане наверху. Я не стал выливать жидкость из пузырьков в раковину, а положил их к себе в карман. Покончив с этим, я подошел к двери и прислушался. Миссис Коллинз сновала между кухней и кладовкой — до меня отчетливо доносился звук включенного радиоприемника.

Я взвалил мешок на плечо и запер дверь лаборатории. Потом вышел через черную лестницу в огород позади бывшей конюшни и дальше в лесок. Я шел туда, где заросли были гуще: кусты лавра, рододендроны, которые не цвели уже много лет подряд, бурелом, ежевика, крапива, толстый слой почерневших листьев. Я поднял с земли сухую ветку, сделал ею углубление в сырой земле и вывалил туда содержимое мешка. Большим камнем с острыми краями я разбил обезьянью голову, чтобы не осталось никакого сходства с животным, а только месиво из костей; в этом месиве эмбрионы сделались неузнаваемыми — по виду какие-то растерзанные рыбьи внутренности, вроде тех, что швыряют голодным чайкам. Сверху я положил мешок, прикрыл все это прелыми листьями, присыпал коричневой торфянистой землей и сверху еще замаскировал охапкой крапивы. И тогда мне пришла на ум ритуальная фраза: «Из праха ты вышел и в прах обратишься» — в некотором смысле я словно хоронил Магнуса и труд всей его жизни.

Я вернулся в дом через подвал и поднялся по черной лестнице, дабы избежать встречи с миссис Коллинз, но она, должно быть, слышала, как я входил в холл, и окликнула меня:

— Это вы, мистер Янг?

— Да, — отозвался я.

— Я вас повсюду искала, но так и не нашла. Звонил инспектор из Лискерда.

— Я был в саду, — объяснил я. — Сейчас позвоню ему.

Я поднялся наверх, в гардеробную, положил пузырьки А и С в свой чемодан рядом с пустым пузырьком В, снова закрыл его, ключик прикрепил к кольцу вместе с остальными ключами, вымыл руки и спустился в библиотеку. Оттуда я позвонил в полицейский участок Сент-Остелла.

— Прошу прощения, инспектор, — сказал я, когда услышал в трубке его голос, — я был в саду, когда вы звонили.

— Ничего страшного, мистер Янг. Просто я подумал, что вам будет интересно узнать последние новости. Наше расследование немного продвинулось. Профессора сбил товарный поезд, этот факт сомнению как будто не подлежит. Он проходил Триверранский туннель примерно без десяти десять. На подходе к туннелю машинист никого не заметил возле путей, но товарняки бывают иногда довольно длинные; а на этом к тому же сзади не было тормозного кондуктора. Поэтому, как только локомотив нырнул в туннель, с поезда уже нельзя было заметить, что кто-то выскочил на насыпь и тут же был сбит.

— Ну конечно, — сказал я, — я все понимаю. Значит вы уверены, что это случилось именно так?

— Видите ли, мистер Янг, все говорит в пользу этой версии. Видимо, профессор Лейн шел по проселочной дороге мимо фермы Тринадлин и, не доходя до шоссе, свернул налево, в поле, и пересек его по диагонали в направлении железнодорожных путей. В принципе, конечно, можно перелезть через проволочное заграждение и взобраться на насыпь, однако при этом нельзя не заметить приближающегося поезда. Понятно, было темно, но у самого входа в туннель есть светофор, да и товарняк грохочет будь здоров. Я уж не говорю о том, что у входа в туннель машинист всегда дает гудок!

Все так, но шесть веков назад не существовало ни светофоров, ни проволоки, ни рельсов, ни предупреждающих гудков, от которых дрожит воздух…

— Вы хотите сказать, инспектор, что только слепой или глухой мог не заметить приближающегося поезда, даже на приличном расстоянии?

— В общем да, мистер Янг. Разумеется, можно стоять и на насыпи, пережидая, пока пройдет поезд — места там вполне достаточно. Похоже, профессор Лейн так и поступил. Мы обнаружили следы на земле в том месте, где он упал, и дальше — когда он уже полз по насыпи к хижине.

Поразмыслив немного, я спросил:

— Инспектор, могу я взглянуть на то место, где это произошло?

— По правде говоря, мистер Янг, я и сам хотел предложить вам съездить туда, но не знал, как вы на это посмотрите. Польза была бы не только вам, но и нам.

— Тогда я в вашем распоряжении.

— Если вы не возражаете, встретимся в половине двенадцатого возле полицейского участка в Тайуордрете.

Часы показывали уже одиннадцать. Я выводил машину из гаража, когда на бьюике подъехала Вита с мальчиками. Они вылезли, нагруженные сумками с продуктами.

— Куда ты едешь? — спросила Вита.

— Инспектор хочет показать мне то место рядом с туннелем, где они нашли Магнуса, — сказал я. — Похоже, они уже точно знают, как все случилось. Без десяти десять там проходил товарный поезд. Паровоз с машинистом, очевидно, был уже в туннеле, когда Магнуса сбило одним из последних вагонов.

— Живее, отнесите все это миссис Коллинз! — крикнула Вита мальчикам, переминавшимся с ноги на ногу. Когда они уже не могли услышать о чем мы говорим, она сказала: — Но что было делать Магнусу на железнодорожном полотне? Нелепость какая-то! Хочешь знать, что будут говорить люди? Я уже слышала в одной лавке, и мне стало просто жутко!.. Что он покончил с собой.

— Это абсолютно исключено.