Читаем без скачивания Радуга на земле - Виктория Иванова

Под моим пристальным взглядом трактирщик окончательно сравнялся цветом с полотенцем, которое мял в руках. То есть стал невнятно-серого цвета. Что же его, беднягу, так пугает? Моих скромных сил на такое явно недостаточно. Значит, хозяин боится чего-то другого, причём до дрожи в коленях. Интерес-с-с-сно…

— Д-да, сей момент, будет исполнено, — как болванчик закивал головой мужик, задом пятясь от меня и не решаясь повернуться спиной.

— Сколько с меня за это? — осторожно любопытствую, прикидывая, что могу и поголодать, а вот Бобик мне такого не простит.

— Что вы, что вы! — замахал полотенцем трактирщик, словно мух отгонял. — За счет заведения!

Это ещё что такое?! На мой возмущенно-недоуменный взгляд остальная компания ответила не менее непонимающими взорами. От удивления я даже на мгновение забыл о Бобике, нервно дернув хвостом. В тот же миг услышал удовлетворенное урчание и почувствовал, что его зубы снова заняли исходную позицию. Нет, ну в самом деле, что это с ним?

Воспользовавшись моей заминкой, трактирщик быстро скрылся с глаз долой. Так что жертвой любопытства пали мои новые знакомые.

— Скажите, вы не в курсе, это мой зверь такой странный или я просто чего-то не понимаю? — вежливо интересуюсь у пораженно молчащей компании.

— Эл… ты вообще хоть каким-нибудь боком шаск или притворяешься? — подозрительно поинтересовалась Тин, в то время как все остальные молча изображали скульптурную группу «крайнее офигение».

— Я же тебе уже говорил, что неправильный змеелюд, не-пра-ви-льный! — напоминаю, одновременно играясь с псинкой в «догони хвост».

— Но я же не думала, что НАСТОЛЬКО! — закатила глаза к потолку девушка.

М-да, во тебе и трагедия вселенского масштаба. И вообще, чего это она к моей неправильности пристала? Я что, нанимался всем и каждому доказывать свою… змеелюдистость? Серпентерость? Э… В общем, что принадлежу к широко известной расе шасс-саари.

Если бы ещё эта их слава была доброй…

Бобик поддержал её согласным ворчанием, в очередной раз промахнувшись мимо вожделённой цели, а вместо этого опробовав лбом лавку. Потряс головой, собрал глаза в кучку и пошел на второй круг. Сидящая за столом рурра нервно подергивала хвостом и выпускала когти. Когда же к нам, опасливо косясь, подошел трактирщик, выставляя предо мной две тарелки с мясом — не выдержала, с громким мявком бросившись на мой многострадальный хвост.

Удивились все. Хозяин заведения застыл в позе журавля, поджав одну ногу и прикрывая самое сокровенное громадным подносом. Щен от неожиданности запрыгнул ко мне на руки и оттуда с угрозой рычал на незваного агрессора. Остальные же просто пялились на распластавшуюся по полу Шаки. Я же каким-то образом умудрился обернуть весь хвост вокруг тела и теперь очень сильно напоминал эдакий клубок-переросток, опасно балансируя на лавке.

— Извините, это было выше моих сил, — покаялась рурра, возвращаясь на место. — Я больше так не буду…

И после этого они меня называют ненормальным?!

Подавив обречённый вздох, пришлось распутываться самостоятельно. Трактирщик исчез, как его и не стояло, Бобик сидел на земле, угрожающе ворча на смущенно прижимающую уши к голове Шаки. Чтобы отвлечь его от невеселых мыслей я опустил тарелку со свежим мясом на пол, тихо свистнув. Большего не понадобилось. Зверёнок тут же простил всех и вся, с чавком и хрустом вгрызшись в угощение. Я же лениво ковырялся в собственной, иногда косясь на остальных. Они отвечали мне такими же настороженно-заинтересованными взглядами.

— Так всё же, что ты здесь делаешь? — упорствовала Тин. Ей бы дознавателем работать, честное слово. Немного подумав, а стоит ли вообще говорить, осторожно признался, глядя в тарелку:

— Подзаработать хочу.

Похоже, сегодняшний день пройдет под знаком всеобщего удивления и поражения. Поскольку уже в третий раз за день столь разношерстная компания изображала живую иллюстрацию воплощенного изумления.

— Что?! — осторожно переспросила девушка, видимо, являвшаяся неформальным лидером этой студенческой шайки.

— Хочу немного подзаработать, — чуть громче и более четко отвечаю.

— Но… зачем? — недоумение сквозило в каждом слове.

— Ну надо же мне как-то кормить Бобика, — спокойно поясню, краем глаза наблюдая за насытившимся зверем. Оный, тоскливо поглядев на вожделенный хвост (встать или хотя бы шевельнуть лапой ему было лень), вздохнул и свернулся клубком. И добавляю себе под нос: — А он жрёт, зараза…

— Идиотское имя, — впервые подал голос блондин, передёргивая плечами.

— Р-р-р-р-р… Гав! — довольно внятно высказал своё мнение по этому поводу щен и клацнул зубами в опасной близости от ноги этого типа.

— Сам дурак, — перевёл на человеческий язык я.

— Уйни, тебе жить надоело? — наконец переключилась на другой объект Тин. — Знаешь же как шурги к своим матерям относятся!

— К кому?! — теперь уже недоумевал я. Честно говоря, в самый первый раз услышав подобное определение я подумал, что это просто шутка.

— А тебе следовало бы знать, — повернувшись ко мне, лекторским тоном ответила девушка. — Что детёныши шургов следуют за своими родителями, держась за их хвост! Правда я не могу понять, каким образом ты стал ему матерью…

М-да, вот так влип! Тихо зашипев, посмотрел на мирно дрыхнущего Бобика. Ну и свинью же ты мне подложил, дорогой товарищ!

— Но я не могу понять, — продолжала тем временем свои рассуждения студентка, — зачем тебе самостоятельно платить за его прокорм, если это может сделать и Грессе[31]…

— Ты знаешь, сколько он ест? — невольно вспылил я. — Да меня Реклар собственными руками придушит, и на деда не посмотрит!

— Да откуда ты вообще его взял?! — теперь не стерпел хонк. Весь разговор, когда мы ругались, обсуждали поведение рурры, моё невольное «материнство», он молчал, только угрюмо, исподлобья, смотрел на меня.

— Откуда, откуда… где взял, там больше нет, — раздраженно отозвался я, нервно отстукивая хвостом по полу. Ну вот, и стоило сюда приходить? Ничего же всё равно не получилось. Значит, придется искать другие способы кормить своего зверька.

— Верю, — неожиданно серьезно кивнул Норм и, посмотрев в сторону громче и громче орущих наемников, выдал тем же тоном: — У нас опять неприятности.

— Кто спорит, — как-то обречённо потянул Уйни и со сдавленным стоном почесал собственную спину.

Мне тоже стало интересно. Переведя взгляд на дальний столик, я стал свидетелем любопытной сценки. Тот самый наёмник, который разговаривал со мной на входе, что-то пытался доказать ушибленному столом. Его упорно не слушали, а потом ещё приголубили почти полным кувшином вина и отправились к нам. Явно не чай пить. Тем более что подобного напитка на нашем столе и не было.