Читаем без скачивания Шрам - Марина Дяченко

Длинный стол качнулся — кто-то присел рядом; Солль не сразу поднял голову — мало ли кто из приятелей-студентов отошёл от шумной компании, чтобы в относительном спокойствии выпить своё пиво, закусывая румяным пирожком. Тем временем Лис, утомившийся было за вечер, возобновил свои балаганные штучки — и в наполнявшем таверну хохоте Эгерт различил раздавшийся рядом тихий смешок.

Тогда он обернулся и посмотрел на соседа. С первого взгляда этот крепкий молодой человек показался ему совершенно незнакомым — но уже в следующую секунду Эгерт, холодея, узнал Фагирру.

Фагирра сидел в студенческой таверне, где сроду не показывался ни один плащеносец; Фагирра был одет небогато и просто, подобно любому из Соллевых товарищей, и теперь, свободный от зловещего капюшона, казался даже моложе своих лет — едва ли не ровесником Эгерта. Никто не обращал на Фагирру особенного внимания — похожий на прочих, он небрежно потягивал что-то из высокой кружки и по-дружески глядел на обомлевшего Солля; из-под рукава рубашки едва выглядывала татуировка — знак профессионального фехтовальщика.

Эгерт не нашёл ничего лучшего, как взять свой стакан и тоже отхлебнуть; Фагирра улыбнулся:

— Здравствуйте, друг мой… Накануне больших испытаний мне особенно приятно видеть вас в добром здравии.

Солль невнятно пробормотал приветствие; Лис, собравший вокруг кафедры целую компанию слушателей, изощрялся в насмешках — шутки, одна злее другой, предназначались ордену Лаш. Студенты хохотали.

Фагирра внимательно вслушивался, и с лица его не сходило чуть рассеянное, благожелательное выражение — так старый учитель внемлет сбивчивому ответу нерадивого ученика, уже отсчитывая про себя полагающиеся школьнику розги; Эгерту снова стало страшно.

— Вижу, что проведённые за учением часы не прибавили юношам мудрости, — вздохнул Фагирра. — Между тем срок близится…

— Какай срок? — вырвалось у Эгерта, и он тут же смутился: — Я хотел спросить — когда…

Фагирра снова мягко улыбнулся:

— Мы знаем, когда… Но знание это предназначено тому, кто с нами. А вы с нами, Эгерт?

Солль запнулся. Ему вдруг несказанно захотелось ответить «да», тем самым умилостивив Фагирру; кроме того, у него мелькнула вдруг дикая мысль: а что, если этот ответ окажется первым в ряду пяти «да»? Что, если ребус Скитальца связан с орденом Лаш?

— Что же, Солль? — укоризненно вздохнул Фагирра. — Вы колеблетесь? Накануне великого Окончания — вы колеблетесь?

Лис завернулся в скатерть, соорудив из края её капюшон, и теперь расхаживал по таверне, мрачно покачивая головой, то и дело воздымая глаза к прокопчённому потолку. Солль молчал.

Фагирра пожал плечами, как бы говоря: вот какая неудача! Потом молниеносным, незаметным со стороны движением приставил руку к Эгертовым рёбрам:

— Сидите, Солль… Не двигайтесь, ради неба. Спокойно…

Солль скосил глаза. У самого его бока тускло поблёскивал небольшой изящный стилет с тёмной капелькой на самом острие.

Эгерт не помнил, когда в последний раз его охватывал такой дремучий, такой звериный ужас. Он не вскочил с воплем только потому, что руки и ноги немедленно отказались служить ему.

— Это не мгновенная смерть, — всё так же негромко успокоил Фагирра. — Это долго, Эгерт… Долго и, как бы сказать… неприятно, что ли. Одного укола достаточно, и ранка-то будет небольшая… Вы слышите меня?

Солль сидел бледный, как выбеленная солнцем кость, и в ушах его тяжело колотилась кровь.

— Теперь внимательно, Эгерт… Вы были с деканом, когда он узнал об Окончании времён?

В горле у Эгерта пересохло, он смог только кивнуть.

— Хорошо… Что сказал господин Луаян, что он сделал?

Ужасаясь сам себе, Эгерт выдавил:

— Он ушёл… К себе в кабинет…

— И что он делал в кабинете?

Соллю вдруг стало легче — он понял, что ничего об этом не знает.

— Что он делал в кабинете, Эгерт?

Студенты танцевали; вокруг Лиса вилась смазливая Фарри, и посреди весёлой пирушки невероятными казались и шелестящий голос Фагирры, и капля яда на кончике изящного стилета.

— Не… знаю, — прошептал Солль. — Я не видел…

— Вас ведь просили смотреть и слушать, вы помните?

Кончик стилета почти касался рубашки.

— Никто не видел. Это невозможно… Он запер дверь…

Фагирра удручённо вздохнул:

— Плохо, очень плохо… Кстати, господин декан когда-нибудь отпирал при вас свой сейф? Он заперт на замок — или на заклинание?

Память Эгерта тут же предательски подсунула ему картину — вот декан подходит к одному из запертых шкафов…

— На замок, — простонал он, чтобы хоть что-то сказать.

— Что там внутри, вы видели?

Ни один из веселящихся юнцов не замечал, конечно же, ни стилета, ни Эгертовой бледности. Лис во всеуслышанье заявил, что вот и настало великое время сходить по нужде.

— Нет, — выдохнул Эгерт. — Я не знаю…

Фагирра вдруг перестал улыбаться — лицо его из ласкового сделалось вдруг жёстким, как плаха.

— Не надо увиливать. Подробно. Собирается ли господин декан что-либо предпринять в преддверии великого Окончания?

Тяжёлая входная дверь с грохотом отлетела к стене. Учёные юноши удивлённо обернулись.

В трактир ввалилась сначала нога в заляпанном грязью ботфорте, затем огромный, сверкающий позолотой эфес, а затем и сам господин Карвер Отт; за ним хвостом волочились угрожающих размеров шпага и двое гуардов — один Бонифор, другой безымянный с усиками.

«Одноглазая муха» давненько не видела таких гостей — удивительно ли, что все как один посетители молча уставились на вошедших. Даже Фагирра прервал допрос и нахмурился.

Карвер обвёл студентов круглыми, слегка замутнёнными глазами — новоиспечённый лейтенант тоже был пьян, однако от взгляда его не укрылись ни Эгерт, скорчившийся в тёмном углу, ни придвинувшийся к нему Фагирра.

— А-а! — воскликнул Карвер громко и радостно. — Это твоя подружка?

Все молчали; топая ботфортами и цепляясь шпорами за всё подряд, Карвер пересёк трактир и остановился против Эгерта и Фагирры, чей стилет надёжно скрывался от посторонних глаз за массивным столом.

— Чего-то я не пойму, — раздумчиво протянул Карвер, переводя взгляд с Эгерта на Фагирру и обратно, — кто тут чья подружка, а? Бонифор, — он оглянулся к приятелю, — гляди, как голубки сидят, друг к дружке прижались… — он икнул и продолжил, обращаясь ко второму своему спутнику, который таким образом обрёл, наконец, имя: — Дирк… А давай их обоих заберём… Что нам этого, второго… обездолить, что ли?

Солль почувствовал, как нехотя отодвигается отравленное остриё — и вздохнул свободнее.