Читаем без скачивания Венецианец Марко Поло - Генри Харт

Тем временем Марко целиком отдался торговым делам, используя свои способности и весь опыт, приобретенный в странствиях по Азии. Он торговал русскими мехами и корнуэлльским оловом. Он привозил из Малой Азии кипы красных колпаков и сбывал в мечети неверных стеклянные лампы, изготовленные в Мастерских Мурано. Он закупал прославленные на весь мир ткани Флоренции и отправлял их в Берберию, Египет, Сирию, на острова Эгейского моря, на Балканы. Иногда он даже брался перевозить паломников в Святую Землю — такие операции приносили изрядный доход. Паломников набивали в трюмы, как рабов, — это были простые люди, много платить они не могли. Они плыли в тесноте и грязи, питаясь чем придется, в то время как хозяин корабля, восседая на палубе, обедал под музыку с серебряных блюд.

Средние века нередко называют «темными веками». Действительно, в те времена людские устремления были совсем другими, кругом царили предрассудки и дикие поверья. Но хотя деятельность человека носила в ту пору иные формы, чем позднее, жизнь была все же богата и красочна. В Венеции это ощущалось сильнее, чем где-либо, все здесь было полно новизны и движения — поток торговых грузов и изделий человеческих рук, проходивший по каналам и лагунам Царицы Адриатики, постоянно нес, возбуждая ум и энергию, новые идеи, новые открытия.

Каждый год уходили в Англию две галеры, до отказа нагруженные пряностями, и привозили оттуда увесистые мешки с английской шерстью — ее сбывали в Лукку, во Флоренцию, в Геную. Из-за Альп в Венецию слали молодых людей немцы — «изучать грамматику, арифметику и торговое дело». Швейцарский Базель закупал множество венецианского стекла. В Венецию везли столько парчи из Багдада, что слово «балдахини» — багдадские товары — стало ее названием. Немало парчи перепродавалось во Францию и Англию; там из нее делали занавесы и полога — их назвали балдахином.

Из несчастий городов-соседей Венеция извлекала только выгоду. Вскоре после того, как мессер Марко приехал из татарских земель, возникли беспорядки в Лукке, а лукканские ткачи славились как самые искусные мастера по шелку и бархату. Много ткачей сбежало в Венецию, прихватив свои орудия труда и инструменты. Хитрый Совет Светлейшей, как часто называли Венецию, гостеприимно встретил беженцев и позволил им установить свои станки близ моста Риальто. Здесь они делились с венецианцами секретами своего ремесла, и благодаря их искусству венецианский шелк и бархат завоевали в то время весь мир. Предусмотрительные купцы требовали от ткаческих цехов выпускать изделия во всех отношениях высококачественные, и у старинного Риальто нередко вздымались в небо столбы дыма — чтобы предотвратить продажу недоброкачественных тканей и, следовательно, потерю рынков, плохие ткани публично сжигали. Но торговля тканями все росла и росла, одних венецианских шелков не хватало. Шелк ввозили из Греции, в платяные шкафы и сундуки прелатов, монархов и богачей-купцов все больше попадало изделий арабских ткачей.

Марко торговал также металлическими и ювелирными изделиями — ими Венеция славилась повсюду, — торговал он и всякого рода стеклом — разве не всем было известно, что в странах Востока каждая состоятельная девушка на выданье должна была запасти в приданое хотя бы одно венецианское зеркало?

Оживленный товарообмен и наплыв иностранных денег заставили венецианцев прибегнуть в торговых делах к таким нововведениям, как, например, вексель, посредством которого можно было перевести деньги из одного места в другое, в какой-нибудь далекий город. В этих нововведениях религия столь причудливо переплеталась с соображениями о барыше, что на векселях были начертаны такие слова: «Е che Christo vi guarde» [«Храни тебя Христос»].

Марко немало торговал с иностранцами, и это казалось ему довольно сложным делом. Ведь венецианские законы не позволяли торговать с иностранцами непосредственно, надо было пользоваться услугами маклера, или sensal. Торговля с иностранцами представляла собой некую разновидность товарообмена. Платить иностранцам за их товары не разрешалось, они должны были брать в обмен венецианские товары. Денежный доход оставался в руках венецианских купцов, которые страшно обогащались.

В Венеции развивались своим чередом крупные события, немало изменений происходило и в правительственной структуре республики. Но нет никаких свидетельств того, чтобы мессер Марко занимался политикой. Он с головой ушел в торговлю — его занимала только торговля да неизбывные думы о прошлом, о золотом Востоке. Хотя его книга была написана, размножена в копиях, переведена на много языков и уже ходила, часто в искалеченном виде, из рук в руки, он все еще всюду рассказывал о виденных им странах и чудесах. Семейным эти разговоры, должно быть, давно надоели, друзья и знакомые Марко уже избегали его. Поскольку в своих рассказах Марко называл необыкновенные числа, к нему прилипло прозвище — «мессер Марко Мильоне». Ему страстно хотелось возбудить у своих земляков интерес к торговле с Дальним Востоком, он то и дело предлагал им разные проекты — он убеждал венецианцев, что торговля с землями великого хана принесет «миллионы», в особенности если руководить ею будет он, мессер Марко Поло, знающий эти земли так, как никто другой на свете.

Но ко всем этим проектам Марко, обещавшим златые горы, венецианцы, оставались глухи. У них было достаточно хлопот и у себя на родине и в других странах, от фантастических планов торговли с Дальним Востоком они просто отмахивались. Хотя Венеция Светлейшая богатела и набиралась сил, такие обстоятельства, как постоянные раздоры с папой, войны с другими городами и государствами, смена дожей и членов совета, а также внутренние волнения заставляли купцов с Риальто вкладывать капиталы лишь в те предприятия, где прибыль была надежна и давалась быстро. Быстрый оборот и скромные барыши, которые приносила торговля в близлежащих землях, были желательнее, чем связанные с огромным риском сказочные доходы в отдаленных странах. Более того, этим опытным дельцам, благодаря которым Венеция стала владычицей морей, мессер Марко Мильоне, всем надоевший своими россказнями о Дальнем Востоке, казался просто помешанным.

Свою книгу, написанную в генуэзской тюрьме, путешественник не забывал; живя в Венеции, экземпляр или даже несколько экземпляров этой книги он, видимо, хранил при себе. Надпись на экземплярах рукописей книги Марко, находящихся в Париже и Берне, гласит, что мессер Марко подарил свою книгу «монсиньору Тибо, рыцарю, владельцу Сепой, да хранит его Господь». Из надписи явствует, что этот рыцарь, приезжавший в Венецию как представитель Карла Валуа[103], попросил книгу Марко у самого автора. Он получил — в августе 1307 года — будто бы первоначальную рукопись книги Марко. Хотя то обстоятельство, что Тибо был в это время в Венеции и получил список книги Марко, не подлежит сомнению, мы, однако, не знаем, преподнес ли ему книгу сам Марко: для решительных утверждений у нас не имеется никаких доказательств. Ведь в упомянутой выше надписи говорится, что экземпляр, на котором она сделана, представляет собой лишь копию первоначальной рукописи, полученной Тибо, — учитывая этот факт, а также фальшивую льстивость надписи по адресу Карла Валуа, приходится сомневаться, дарил ли вообще Марко рыцарю рукопись своей книги или какую-либо ее копию.