Читаем без скачивания Колючий крыжовник (СИ) - Гринвэлл Ольга

Надо позвонить Полин. Он так соскучился по ней.

Около его рабочего места стояла Айрин.

— Ну как все прошло? — спросила она.

— Более-менее ничего, — Майкл устало вздохнул. — Наверное, придётся здесь задержаться подольше.

Девушка покачала головой.

— У меня там Полин наедине с моей матерью… Меня это немного волнует.

Айрин закатила глаза.

— Ну, если твоя мать такая же, как твой отец, то меня бы это тоже волновало. Ой, что я говорю про своего босса!

Они рассмеялись.

— Кстати, Полин звонила тебе рано утром, как только ты скрылся за дверями переговорной. Я взяла на себя смелость ответить, но наш разговор прервался. Какая-то связь в последнее время не очень…

— Спасибо, Айрин. Я как раз собираюсь ей позвонить.

— Я иду на ланч. Присоединишься?

Майкл посмотрел на часы.

— Не, нет времени. Второй раунд переговоров.

Майкл так и не смог дозвониться Полине. Телефон был отключен. Может быть, не хватило денег на счете?

Задумываться об этом ему было некогда, и, решив, что попробует позвонить попозже, мужчина углубился в изучение юридических документов.

За завтраком не было привычных тостов и апельсинового сока. Кофейник был полупустой. Даже матери Майкла не было поблизости. Полина посмотрела на часы. Может быть, она опоздала?

Наверху послышались шаги, и вслед за этим девушка увидела Одри Эверс, спускающуюся вниз по винтовой лестнице. В одной руке она комкала носовой платок, а в другой держала лист бумаги. Сердце Полины глухо забилось. Что-то случилось с Майклом?

— Одри? С вами все в порядке?

Увидев Полину, женщина всхлипнула и протянула ей бумагу.

— Полин! Я не понимаю, как можно так поступать?!

Девушка онемевшей рукой взяла лист бумаги.

Женщина тем временем продолжала громко рыдать, время от времени сморкаясь в носовой платок.

«Мам, я не хочу больше видеть и знать эту женщину. И ее ребёнок мне тоже не нужен. Скажи ей, чтобы убиралась прочь из твоего дома и больше не показывала своего носа. Я даже не собираюсь ей звонить. Если она тебе не поверит, то дай ей почитать этот имэйл.

Целую, твой сын»

Полина почувствовала, как ее зубы начали отбивать дробь. В глазах на миг потемнело, и если не перила лестницы, в которые девушка что есть сил вцепилась, то она бы упала.

«Нет, я должна взять себя в руки», — приказала она себе. — «Меня не на помойке нашли».

Она поглядела на мать Майкла. Криво улыбнулась.

— Я бы улетела прямо сегодня, миссис Эверс, но у меня нет денег на билеты.

— Ах, Полин!

Женщина в изнеможении села на ступеньку лестницы.

— Этот негодяй даже прислал деньги.

— Прекрасно, — Полина сжала зубы. — Не могли бы вы в таком случае помочь мне с покупкой билетов на самолёт? А я пока соберу вещи.

— Полин, ну как ты можешь уехать, не поговорив с Майклом?

— Судя по этому письму, он уже все решил.

Полина задыхалась от пронзительной боли, терзавшей ей душу. Она больше не в силах разговаривать с матерью этого человека. Какая же она дура, что поверила ему! Наступила на те же грабли. Ведь ее интуиция нашептывала тогда — не верь, не верь, слишком все сладко…

Алексей Петрович встретил Полину в аэропорту Домодедово. Издалека увидел ее тоненькую фигурку с зажатым в руке маленьким чемоданчиком. Полина шла прямая, ровной походкой, словно робот. И лицо ее было непроницаемо.

— Привет, пап, — быстро обняла, прикоснулась губами к его щеке. Больше ничего, никаких лишних эмоций.

Сели в машину. Ехали молча всю дорогу. Алексей Петрович даже не стал заводить никаких разговоров.

Подъехали к подъезду дома. Он открыл дверь, собираясь выходить, когда Полина вдруг обхватила его обеими руками.

— Пап… — лицо ее сморщилось. Теперь девушка рыдала на его груди, громко, неистово. Все ее тело сотрясалось. Рубашка Алексея Петровича мгновенно промокла.

— Ну-ну, поплачь, доченька, поплачь, — он гладил Полину по спине. — Все пройдёт, все наладится.

Она плакала ещё горше, мотая головой.

Последующая неделя словно вылетела из памяти Полины. Она целыми днями лежала, отвернувшись к стене, молчала. Алина Михайловна пыталась разговорить ее, но у неё это плохо получалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Приехала Варя из Питера, но результат был точно такой же. Полина смутно помнила, что приезжали Вадим Суханов и Лили. Она словно робот разговаривала с ними, отвечала на какие-то вопросы, но все это было как-будто во сне.

Девушка чувствовала, что умерла. Не физически. Физическая смерть не страшна. У неё отмерла душа. Все, что Полине сейчас было надо, это чтобы ее оставили в покое.

Когда наконец все гости покинули их дом, Алексей Петрович сел на край ее кровати.

— Поля. Я понимаю, тебе ужасно тяжело, но это ведь не конец света. Тебе надо заботиться о малыше.

— О каком малыше? — она вскинула голову.

— Ты думаешь, я не вижу, что тебя тошнит каждый день? Все-таки я врач.

— Ах да, — девушка вздохнула, поморщилась. Она совсем забыла про ребенка. Ну зачем ей это?

Полина прикрыла глаза, на миг представив красивого темноволосого малыша — копию Майкла. Не удержала слезы, покатившиеся из-под ресниц.

А ведь и правда — если о себе не хочет думать, то хотя бы о ребёнке должна. Полине стало стыдно за то, что она такая эгоистка. Бедный маленький человечек наверняка не понимает, почему его мама все время плачет и не обращает на него никакого внимания.

Девушка открыла глаза и улыбнулась отцу.

— Пап, ты, как всегда, прав.

Айрин подошла к Майклу, сидящему за своим столом. Его голова была опущена на руки, и создавалось впечатление, будто он спит.

— Майкл?

Он со вздохом приподнял голову. Лицо его было хмурым и уставшим.

— Что с тобой? Ты заболел?

— А? Нет. Все нормально, — его глаза вперились в стену напротив. — Нет, все, черт побери, плохо! Я так и не дозвонился до Полин. И мать не отвечает. Не пойму, в чем дело.

— Слушай, может быть, они пошли на ужин?

— И обе без телефонов.

Айрин достала свой жакет из шкафа.

— Слушай, уже поздний вечер. Почему ты не идёшь домой?

Майкл поднялся и вышел из-за стола.

— Да, ты права.

— Вот увидишь — завтра все будет хорошо.

Айрин простучала своими каблучками к выходу.

Майкл вышел на улицу. Тёплый воздух накрыл его с головой, заставив ещё больше ощутить тоску. Его душа рвалась к Полине.

Достав мобильник, он набрал ее номер. Ответа не было.

Вернувшись домой, он, и не разуваясь, прошёл в кухню. Открыв бар, достал бутылку виски и плеснул в стакан. Завтра напряженный день, и Майклу нужен отдых. Но, черт побери, о каком отдыхе может идти речь? Все, о чем он думает сейчас — это Полин, и что с ней.

Квартирка в подмосковном Ногинске была маленькой, но чистой и уютной. Все, что Полина перевезла из отцовской квартиры — это кровать, тумбочку и стол со стульями. Отец долго уговаривал Полину остаться работать в военном госпитале в Купавне, но девушка наотрез отказалась. В Москве ей пока работу не предлагали из-за происшедшего с ней. Сказали, что надо подождать, пока все утихнет.

Уже прошло три дня, с тех пор как девушка вышла на работу в Ногинскую клиническую больницу. С сотрудниками у неё отношения наладились достаточно быстро. Девушку сразу завалили работой, и это было как нельзя кстати. Отвлекало от мыслей о Кроке и от тяжких воспоминаний. Полина даже стала брать ночные смены, чтобы не поддаваться грустным думам.

Полина старалась хорошо питаться — ребёночек должен расти здоровым. Токсикоз прекратился. Живот так и оставался плоским, лишь грудь налилась и стала на два размера больше. И ещё ей хотелось спать. Полина понимала, что сон ей необходим, но каждый раз, когда она погружалась в объятия Морфея, ее мучил один и тот же кошмар про мужчину в белой дишдаше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Полина только что закончила вечерний обход пациентов и сидела в ординаторской, заполняя бумаги, когда в дверь постучали.

Она оторвала взгляд от документов и с изумлением увидела улыбающееся лицо Аркадия.