Читаем без скачивания Gaudeamus igitur - Мария Быкова

Я сочувственно наблюдала за библиотекарем. Давно зная за некроманткой любовь к внеплановым скандалам, я ничуть не сомневалась, что ей абсолютно все равно, на кого сбросить излишний негатив. Равно как и в том, что не позже чем через три минуты она телепортируется в библиотеку, дабы продолжить скандал с глазу на глаз. Так что жест, адресованный мне Зираком, я отлично поняла и без перевода.

Интересно, подумала я, сбегая по лестнице вниз. А Шэнди Дэнн в курсе, что под столешницей у библиотекаря прицеплен компактный амулет-накопитель? Помнится, когда я полезла туда за выскользнувшим журналом, меня здорово шандарахнуло молнией. Синей, кажется… Что ж, значит, негативную энергию амулет преобразует с максимальным эффектом…

А уж от женской некромантической едва не облизывается.

Гномы есть гномы. Они способны извлечь выгоду даже из сезонной скандальности декана некромантического факультета.

День был выходной — этим надо было пользоваться. Я и пользовалась на полную катушку; сначала почитала «Справочник», потом — забытую Полин на столике книжку. Книжка была про любовь, так что я заскучала уже на двадцатой странице. Решительно захлопнув предмет страданий Полин (еще бы, следы слез отчетливо просматривались на дорогущей эльфийской бумаге), я вышла в коридор с намерением немножко погулять.

Но погулять не получилось. В первом же коридоре я наткнулась на бестиолога, видно организовывавшего свой досуг весьма похожим образом. Поняв свою оплошность, я попыталась было проскочить мимо, но Марцелл, твердо решивший предотвратить очередную проблему, вцепился в меня клещом. Им определенно двигали патриотические мотивы: еще бы, чем не подвиг — спасти Академию от злокозненной студентки? Еще пять лет моего здесь обучения — и за такое дело даже медали начнут выдавать…

А к выпускному придумают специальный орден. С бантом, звездно-полосатой лентой и лаконичным девизом: «Выжившим».

Погулять, как сказано выше, не вышло. Еще пару часов я выполняла прямой ученический долг, сортируя в Марцелловом кабинете чешую всех двадцати четырех видов мгымбров, включая тропический летающий. Чешуи у Марцелла было много, два тугих мешочка: как мне пояснили, ее прислал КОВЕН для бестиологических и алхимических практикумов. В моем случае — и для боевых: вспомнив, что каждый труд должен быть оплачен, я без зазрения совести сперла четыре чешуйки мгымбра черного складчатого и шестнадцать — мгымбра оранжевого дальноплюйного. Марцеллу все одно не пригодится, а мне как раз наоборот. Чешуя мгымбров этих двух разновидностей отлично поглощает некоторые боевые чары.

В три часа пополудни я вернулась в комнату. Читать не хотелось, уроки давно уже были сделаны, от скуки я едва не лезла на стенку. Прочувствовав мое настроение, элементаль притащила откуда-то целую кипу красочных журналов, на все лады расхваливающих разные магические прибамбасы — от боевых амулетов до скляночек «для наилучшего хранения гламурии». Еще пару часов я скоротала за просмотром всех этих каталогов; потом в комнате образовалась Полин, вернувшаяся, как выяснилось, от кого-то из многочисленных столичных родственников. Алхимичка старательно закатывала глазки, объясняя, сколь высокое положение занимал этот родственник в лыкоморской вертикали власти, но я не особенно-то и поверила. Будь этот родственник хоть сколько-нибудь значимым лицом, драгоценностей на Полин было бы килограмма на полтора больше.

Едва девица поняла, что именно я листаю, как вся столичная родня мигом была позабыта. Не сумев отнять у меня непрочитанные журналы, она клещом вцепилась в просмотренные; элементаль, довольная таким успехом, пообещала свести Полин со знахаркой-распространительницей и даже выговорить ей специальную скидку — как подруге хозяйки. Алхимичка умиленно кивала и выписывала на клочок пергамента четырехзначные номера, крупными циферками подписанные рядом с рисунками.

Снаружи быстро темнело, начался ветер. Мы зажгли свечи; в комнате разом сделалось уютнее и теплее. Острую иглу Солнечного шпиля то и дело окутывало золотое свечение, — кажется, там практиковали старшекурсники, не то погодники, не то телепаты. Тамошний магический фон здорово подходил и тем и другим: пару недель назад, когда звезды одинаково улыбались с небес обоим факультетам, магистры едва не подрались, выясняя, кто проведет занятие в Башне первым. «Здоровая конкуренция», как выразился экономически подкованный Хельги, усугублялась еще и тем, что места в Башне было мало, его едва-едва хватало на несколько групп, спешно объединенных для такого исключительного случая.

Полин задернула занавески, шуганула меня с насиженного подоконника. Я без возражений пересела на кровать: за полгода с лишним я уже успела уяснить, что алхимичка испытывает какую-то странную боязнь темноты. В принципе против ночных прогулок под луной она не имела ровным счетом ничего, зато смотреть в ночную мглу, быстро сгущающуюся за окном…

Что же, у каждого свои тараканы. А учитывая, что у меня их и вовсе целый инсектарий…

Было скучно, тепло и сытно — верная элементаль, извернувшись, притащила с кухни целую кастрюльку гречневой каши. Полин, уже не скрываясь, зевала во весь рот. Я пока сдерживалась, за что и была обругана «вредным ночным хищником». Оснований для этого, кстати, было не так уж и много: спать мне хотелось все больше и больше, я держалась исключительно на вредности и желании досадить Полин.

Но все имеет свои пределы. Даже моя вредность — хотя, думается мне, бестиологу было бы сложно в это поверить. Завтра меня ждало целых два практикума — общая магия, а потом боевые чары. Кроме того, завтра ожидался Эгмонт, который наверняка захочет наверстать все пропущенное в тройном размере. Невыспавшиеся студенты имели мало шансов дожить до вечера.

Полин давно уже сопела в обе дырочки. Я закрыла последний каталог, аккуратно сложила их все в стопочку возле кровати. Выпила воды прямо из кувшина, выглянула за окно: с кончика шпиля как раз сорвался огромный розовый шар, взорвавшийся множеством искр.

Спать, Яльга. Все. Надо спать.

— Спокойной ночи, — сонно буркнула элементаль из глубины двери.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ,

Сны снились мне едва ли не каждую ночь — цветные и яркие, полные движения, погонь, схваток и интриг. Иногда я видела кошмары, иногда — сны смутно любовного содержания, иногда и вовсе не могла вспомнить, что именно мне снилось этой ночью. Но если вспоминала и рассказывала Полин, алхимичка вслух завидовала, потому что ей самой сны снились очень редко. А уж такие приключенческие — и вовсе нечасто.