Читаем без скачивания Имперские ведьмы - Святослав Логинов

Чайка, уже шагнувшая было к технологическому отсеку, закричала и, изогнувшись, упала на пол. Неудержимые корчи выламывали ее тело, в душе не оставалось ничего, кроме боли. Так же точно, потеряв человеческий облик, кричал Влад, когда гранд-майор Кальве сладострастно убивал его своим бичом.

Влад врубил двигатели, стремясь уйти из-под неведомого и страшного удара, и катер дернулся было, потому что именно в эту секунду тормозные поля были выключены, и вся армада, вымучивая двигатели форсажем, рванулась вперед. Линкорам не нужно было приближаться к цели, им достаточно набрать скорость и выстрелить, чтобы заряд за пару минут достиг того места, где мерцает точка мишени. Канониры тоже не стремились к точности и били по площадям. Один залп, затем врубается тормозное поле и реверс двигателей. И немедленно вся операция повторяется второй и третий раз. Никогда еще человечество не тратило энергию так обильно и бесцельно, никогда столько механиков не исходили на ругань, с ужасом представляя ремонтные работы, что предстоят им после кретинической битвы. Линкоры никогда прежде не осуществляли маневренный бой, они шли, проламывая все на своем пути, а тут их ни с того ни с сего заставили состязаться в юркости с крошечным истребителем. Рывок, залп и реверс в тормозном поле…

Чайка кричала на одном выдохе, закостенев в колдовском столбняке. Влад, поняв, что корабль увести не удастся, кинулся к ней, стараясь хотя бы боль снять, чтобы Чайка могла осознанно выпустить в сторону врага застоявшуюся заряну. А там… черт его знает, вдруг что-то удастся сделать… И тут их первый раз ударило подоспевшим залпом. Басовитый гул, треск, словно пласты земли сдвигаются в сейсмическом катаклизме, затем звуки словно взвизгнули, и наступила тишина — корабль потерял герметичность и продолжал гибнуть молча. Не умолкал лишь крик Чайки, который Влад воспринимал не ушами, а сердцем.

Второй залп нарушил работу гравитационных генераторов, катер тряхнуло, Влад пролетел через рубку, врезавшись неприкрытой головой в один из экранов. Чайка кричала, но ее вопль заглушался другим криком, обиженным и требовательным. Плакал Яшка. Кроватка его перевернулась, и лишь героическая одевка спасла младенца от ушибов. И все же Якоб орал так, что плач его был слышен радистам на всех диапазонах. Якоб не понимал, что творится вокруг, ему просто было плохо и неуютно, он хотел поскорей очутиться где-нибудь в таком месте, где отец встанет с пола, засмеется и скажет: «Ах ты, Яшка-рубашка!» — а мама не будет кричать так страшно, а споет про удалую Байку и притащит новую охапку совершенно ненужных прутьев.

Якоб встал на ноги, впервые в жизни сделал шаг, покачнулся, ухватившись ручонками за пульт управления, и полуразрушенный корабль, презрев тормозные поля, мгновенно набрал скорость и исчез с прицелов орудий. Призрачной молнией мелькнул он в ночном небе Новой Земли, и, прежде чем ведьмы, сторожившие этот путь, успели хоть что-то понять, беглец затерялся среди недоступных звезд. Одну за другой пронзал он сотни Вселенных, и ничто не могло задержать его бег. Разбитый, но непобежденный корабль уходил все дальше и дальше. Уходил, чтобы когда-нибудь вернуться.

Примечания

1

Пусть погибнет мир, но свершится правосудие (лат.).