Читаем без скачивания Остроухий скиталец (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl"

Дмитрий оценил подготовленный ритуал и понял, что этот вариант не предполагает обмена проклятиями. Ириэль решил попросту обменяться телами.

Карпов с этим был несогласен. Он старался как можно скорее придумать вариант спасения. Табличка-маяк? Она в адамантиевом конверте, который с парализованными конечностями не достать. Следовательно, телепорт удаленно не активировать.

Нейросеть заблокирована той же пленкой, что отрезает Диму от накопителей. Точнее, блокируется внешняя связь нейросети, поэтому невозможно позвать на помощь.

Но есть у Карпова один козырь, о котором ректору неизвестно – телекинез. Но его следует использовать с осторожностью, чтобы не выдать себя раньше времени. Тот же телепортационный маяк псионикой не достать, телекинез соскользнет с адамантия. Если старый эльф заметит использование псионики, то у него наверняка найдётся, что противопоставить. У Линаэля с магией точно нашлось бы несколько фокусов, а уж у ректора магической академии заклинаний в запасе не пересчитать.

Ириэль завершил создание магической фигуры в виде восьмёрки с помещенными по контуру знаками эльфийского алфавита. Карпов лежал в центре одного круга, а ректор встал в центр второго круга и каркающим голосом с превосходством произнес:

– Мой глупый и доверчивый ученик, ты думаешь, что пришел сюда по своей воле? Случайно нашёл это место?

Теперь Карпов в этом сильно сомневался. Такие совпадения крайне маловероятны.

– Конечно, это не так! – продолжил Ириэль, хищно оскалившись. – Я готовился вместе с другими магами. Нас была тысяча эльфийский властителей и мы жаждали продолжить жить и вернуть бессмертие. Поэтому мы разработали заклинание, которое должно была поместить нас в стазис. К каждому из нас было концептуально привязано семя мелорна, так же помещённое в стазис. Именно поэтому никто не мог разделить капсулу с телом и семечко. Глупцы, которые должны были найти наши тела, сами себя обманывали, придумывая множество причин, лишь бы не разделять нас. Но и это не всё! Вторая концепция заключалась в том, чтобы при помощи неосознаваемого влияния через ноосферу привлечь бессмертного, в тело которого можно вселиться.

Карпов взглядом выдал всё своё недоумение. Ириэль усмехнулся и продолжил:

– Думаешь о том, что бессмертных эльфов не осталось? Это не так. Много наших сородичей осталось в колониях в других вселенных. И хотя во время войны, чтобы защитить от вторжения орков колонии, мы полностью отрезали с ними портальное сообщение, рано или поздно эльфы оттуда должны были посетить наш мир.

Карпов с ещё большим недоумением разглядывал бывшего учителя.

– Понимаю, о чём ты хочешь спросить, – каркающим голосом продолжил Ириэль. – Почему мы сами не отправились в те миры? Так всё просто – там остались наши маги. Опасаясь вторжения орков, они защитили свои планеты от портальных перемещений, поэтому мы туда проникнуть не могли. Жаль… Очень жаль… Когда ложился в капсулу, я ожидал, что меня найдёт молодой беспечный эльф и я получу тело перворожденного и пересажу себе часть его души, отвечающую за бессмертие.

В ответ на красноречивый взгляд Карпова он пояснил:

– Да, я соврал, духовное начало можно имплантировать. Мы много экспериментировали в этом направлении. Но для этого необходимо, чтобы существо, которому будет проводиться имплантация, изначально было бессмертным и по каким-то причинам лишилось бессмертного начала. Но, к сожалению, меня нашёл ты – проклятый. Но даже так твоё тело сойдёт для временного проживания. Как ты уже понял, мне твоё проклятье ни к чему, поэтому я со всей любезностью дарую тебе своё тело перворожденного, сам же скромно займу тушку хумана. А там у меня с мелорном будет в запасе ещё тридцать циклов, за которые можно подыскать нормальное тело перворожденного. Прошло много времени, потомки наших колонистов в иных мирах должны были забыть об опасностях из параллельных вселенных, теперь наверняка возможно перемещаться между вселенными. Так что недолго мне терпеть тело мерзкого хумана.

«И ничего не мерзкого! – подумал Карпов. – Нормальное тело, я за ним следил, ухаживал, лечил и почти довёл до совершенства. Седой разве что – так это ерунда».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ириэль придирчивым взглядом внимательно осмотрел магическую фигуру. Убедившись, что всё в порядке, он перевел взгляд на Карпова.

Линаэль понял – вот оно! Сейчас старик активирует ритуал. Он незаметно телекинезом выхватил из деталей конструктора несколько элементов и поместил их в круг позади Ириэля.

– Надеюсь, ты помнишь из курса академии, что вмешиваться в проведение ритуала нельзя? – прищурился древний эльф. – Это высшие чары – бахнет так, что от звездолёта не останется и следа, а уж от нас и вовсе. А так у тебя есть шансы остаться в живых. Клянусь сутью, что после завершения ритуала не стану тебя убивать, если ты не нападёшь на меня первым.

Карпов слышал в словах ректора издёвку, ведь тот прекрасно понимал, что в теле помирающего старика он долго не протянет, но клятва была настоящей магической и сопровождалась соответствующими спецэффектами в виде золотистого сияния, на мгновение осветившего тело эльфа.

Ректор не зря предупреждал Карпова. Для начала ритуала ему требовалось снять заклинание-плёнку, что он и сделал, перед этим разлегшись на полу, чтобы не упасть. После пропадания плёнки, не давая жертве ни единого шанса, Ириэль активировал чары.

Карпов всё ещё был парализован, но это не помешало ему мысленно потянуться к браслетам-накопителям, которые старик не посчитал нужным снимать. Дима начал втягивать в себя всю доступную ману и активировал магическое зрение.

Идея Линаэля была простой и одновременно гениальной. Ведь что получается со слов Ириэля? Эльфы пробовали снять проклятье, но ни разу в этот момент ни один маг не имел доступа к собственной магии и запертым частям души, поэтому никак не мог повлиять на результат. То есть всё зависело исключительно от внешнего воздействия. Карпов же имел доступ к проклятью изнутри через то небольшое отверстие в переплетении щупалец, откуда он черпал ману. К тому же он успел оставить лазейку в ритуале.

В те самые неучтенные знаки, которые ему удалось незаметно от Ириэля поместить в ритуальную фигуру, он вложил недостающую концепцию передачи проклятья. Затем он вложил всю ману в заклинание топологической переделки предмета. В человеческой фантастической литературе про волшебников такое направление магии называется трансфигурацией. То есть определенный материал при помощи концептуальной топологии может принять любую иную форму, которую пожелает маг.

Ириэль заметил магические манипуляции Линаэля, но не понял, что именно он творит и ничего не мог поделать, чтобы всё вокруг не разлетелось космической пылью. Он испугался, но пока всё шло как по маслу.

Подгадав момент, когда ритуал запустит обмен душ между телами, Карпов активировал чары, в которые вбухал ману ста тридцати малых накопителей. Этой мощности достаточно для активации высших чар.

Заклятье работало совместно с добавочной концепцией, то есть являлось неотъемлемой частью ритуала, поэтому ничего не бахнуло. Души, как и положено, поменяли тела-носители. Линаэль был помещён в тело дряхлого и морщинистого старого эльфа с обвислыми ушами. Ириэль, как и желал, занял тело взрослого человека. Вот только для него неприятным сюрпризом стало то, что проклятье изогнулось изнутри, словно пододеяльник, вывернутый наружу через небольшую дырку, и в момент обмена душ чёрные нити проклятья орочьего божка набросились на свою добычу и с жадностью оплели душу ректора магической академии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поскольку проклятье было настроено блокировать две части души, а бессмертного начала у своей жертвы оно не обнаружило, то оно заблокировало Ириэлю не только магию, но и следующую часть души, которая отвечает за ментал. В итоге на полу остался лежать дикарь без разума, с одними лишь инстинктами. Живой зомби – иначе не скажешь.

Карпов ощущал себя отвратно. Взор стал замутненным, что он списал на посаженное стариковское зрение. Тело ломило и испытывало дичайшую слабость. Поднять руку или ногу уже являлось героическим подвигом.