Читаем без скачивания Рюриковичи. Исторические портреты - Валерий Курганов

Вот что происходило на Руси после смерти Мстислава Великого.

Его сыновья, Изяслав и Святополк, поддержали в борьбе против наследовавшего престол Ярополка потомков черниговского князя Олега Святославича (Гориславича). Те требовали отдать им право распоряжаться Черниговской землей: «...Что ны отец держал... того же и мы хочем» («Чем наш отец владел, того и мы хотим»). На помощь Ольговичам, отстаивавшим свои родовые права от верховной власти Киева, были приглашены половцы. Ярополк в этой борьбе потерпел поражение, а после его смерти в 1139 году Всеволод Ольгович занял и Киев, прогнав попытавшегося наследовать своему брату Вячеслава Владимировича, старшего из оставшихся в живых сыновей Владимира Мономаха. Всеволод Ольгович оставался по-прежнему черниговским князем, рассматривая Киев скорее как свою военную добычу. Это не нравилось киевлянам, и они недвусмысленно выражали свое отношение к Всеволоду и всем Ольговичам: «...Не хочем быти [у Ольговичей] аки в задниче». На такое выражение народного мнения обращал внимание Б.Д. Греков.

Б.А. Рыбаков считал, что любитель легкого образа жизни и хитрый политик Всеволод послужил прототипом былинного Чурилы Пленковича.

Справедливость требует сказать, что Всеволоду нелегко было сохранять устойчивость власти в постоянных спорах между князьями и жителями сильных городов. Чего стоили новгородцы, у которых сначала княжил Ростислав Юрьевич, сын Юрия, будущего Долгорукого. Возникли противоречия между князем и новгородским вечем. Ростислав счел за благо уехать к отцу в Ростово-Суздальскую землю. Юрий в отместку захватил Торжок. Новгородцы пригласили к себе Святослава Ольговича, брата великого киевского князя. Но и тот был вынужден бежать в ту же Ростово-Суздальскую землю от буйных новгородцев. Те договорились с Всеволодом о том, что он даст им на княжение своего сына. Тот выехал, но не успел доехать, как вече опять решило по-другому. Опять они запросили к себе Ростислава, но вскоре тот оказался в новгородской темнице.

Неукротимость новгородцев проявлялась и в защите своих рубежей от алчных соседей. В 1142 году они отразили шведский флот в составе 60 кораблей. Пришлось им защищаться и от финнов, напавших на Ладогу.

Всеволод умел находить компромисс и даже привел к присяге киевлян и князей, что те будут верны его брату Игорю на престоле после его смерти. Но, сменив на киевском престоле умершего Всеволода, Игорь не смог удержаться у власти.

Поводом для восстания послужило недовольство киевлян княжескими управителями, доставшимися Игорю в наследство от Всеволода. Он пообещал их устранить и назначить достойных либо самому заняться судебными делами. Под влиянием советов киевских бояр Игорь передумал выполнять свое обещание. Народ кинулся громить дом и усадьбу ненавистного тиуна Ратши. Напуганные народным восстанием бояре за спиной Игоря договорились с сыном Мстислава Великого, Изяславом, о том, чтобы тот стал киевским князем: «Иди, князь добрый! Мы все за тебя; не хотим Ольговичей», ― приводит Н.М. Карамзин обращение киевлян.

Изяслав нарушил свое обещание, данное им прежнему великому князю Всеволоду, разбил войско Игоря и вступил в Киев «с великою славою и честью». Игорь Ольгович, преданный киевскими боярами, был арестован 17 августа 1146 года, пробыв у власти всего 13 дней. Дома немногочисленных сторонников Игоря в Киеве были разграблены. В отличие от брата он, по словам В.Н. Татищева, «был муж храбрый и великий охотник к ловле зверей и птиц, читатель книг и в пении церковном учен... ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычай, как поп, носил долги, брада же узка и мала». Какое-то время пробыв под арестом в монастыре, Игорь был затем убит.

Ольговичи вступили в коалицию с дядей Изяслава, сыном Владимира Мономаха, Юрием. Летописное сообщение о встрече Юрия Владимировича с черниговским князем Святославом Ольговичем (отцом будущего новгород-северского князя Игоря, героя «Слова о полку Игореве») является одним из первых упоминаний о Москве, где проходили переговоры. Так начиналась борьба Юрия Долгорукого за обладание Киевом со своими племянниками: сначала с Изяславом, затем с Ростиславом Мстиславичем Смоленским.

Изяслав Мстиславич был внуком Мономаха и сыном Мстислава Великого. При прямой линии передачи власти он вправе был бы занять престол. Существующий порядок привел к тому, что он занял престол, но в обход установленного порядка и преступив крестное целование. Н.М. Карамзин с грустью пишет: «Изяслав... мог бы обещать себе и подданным дни счастливые, ибо народ любил его; но история сего времени не представляет нам ничего, кроме злодейств междоусобия».

Центробежные тенденции имели место не только на Руси, но и в государствах Западной Европы, примером чего является Германия.

Несмотря на формальное существование Германской империи и титула императора, немецкие князья проводили в своих землях собственную политику, ревниво следя, чтобы никто из них не усилился чрезмерно. Избранный в 1125 году королем саксонский герцог Лотарь III старался расширить территорию своей Саксонии за счет соседних славянских земель. Дела остальных германских княжеств его заботили мало. Свою дочь он выдал замуж за баварского герцога Генриха Вельфа, который после смерти своего тестя унаследовал и Саксонию. Территория, подвластная Вельфу, простиралась от Северного до Адриатического моря. Избрание его королем могло бы ускорить объединение Германии в единое централизованное государство. Но германские князья избрали в 1137 году королем швабского герцога Конрада Штауфена.

Краткий обзор событий после смерти Мстислава Владимировича показывает, что история Киевской Руси как единого централизованного государства закончилась с правлением Мстислава Владимировича в 1132 году. После его смерти на этой территории стало существовать, как определял Б.А. Рыбаков, 15 фактически независимых русских государств. Среди них: Киевское, Турово-Пинское, Переяславское, Чернигово-Северское, Смоленское, Рязанское, Галицко-Волынское, Полоцкое, Минское, Владимиро-Суздальское. Позже выделились Новгород-Северское, Ростовское и другие.

Политическое угасание Киева сочеталось с утратой экономической основы былого могущества. Отделяющиеся в результате дробления княжества в первую очередь заявляли о своей самостоятельности отказом платить налоги (дань). Крестовые походы и активность Венецианской республики в средиземноморской торговле привели к тому, что некогда оживленный путь «из варяг в греки» практически заглох. Потеряли свое значение и русские города на этом торговом пути.

Русь оказалась на обочине европейской истории. Наиболее достоверные сведения о Русском государстве жители Западной Европы в будущем получат из «Записок о московитских делах» («Rerum Moscovitarum Commentarii») Сигизмунда Герберштейна. Он побывал в Москве в 1517 и 1526 гг. До этого времени в течение 400 лет Русь и Европа не то что не будут взаимодействовать в культуре, торговле и промышленности, они даже не будут толком иметь информации друг о друге. В массовом европейском сознании включительно до XX века будут существовать самые фантастические представления о России и русских.

Святослав Ольгович

Имя Святослава Ольговича, как и Юрия Долгорукого, оказалось в нашей исторической литературе навсегда связано с возникновением нынешней столицы России. Между тем для обоих князей их встреча в Москве, летописная запись о которой явилась, как считается, первым документальным упоминанием о будущем центре государства, была одним из многих эпизодов их бурной жизни. К концу жизни, не исключено, они с трудом могли бы вспомнить, в каком месте состоялись их переговоры в 1147 году. Ими владели не грандиозные перспективы развития будущей России, а вполне конкретные и близкие цели. Юрий Владимирович хотел захватить киевский престол, а Святослав Ольгович, ненавидя тогдашнего киевского князя Изяслава Мстиславича, ему в этом помогал.

Многие историки считают Святослава, почти 30 лет проведшего в боях против потомков Владимира Мономаха, одним из виновников раскола Русской земли, а его действия ― причиной страданий жителей городов и селений, разоряемых во время междоусобных войн. Такая оценка справедлива, потому что действительно князь воевал до глубокой старости, но в то же время она в какой-то степени тенденциозна и является слишком однобокой. В войне участвует всегда две стороны, а это значит, что неправомерно возлагать ответственность за нее только на одного участника.

Первый раз о Святославе Ольговиче говорится в «Повести временных лет» в связи с тем, что его отец, Олег «Гориславич», вместе с Владимиром Мономахом решили «сотворить мир» с половцами. В знак прекращения враждебных действий русские князья породнились с бывшими противниками, женив своих сыновей на дочерях половецких ханов. По стечению обстоятельств обоих ханов звали одинаково, поэтому летописец пишет так: «Взял Владимир за Юрия Аепину дочь, Осеневу внучку, а Олег взял за сына Аепину дочь, Гиргеневу внучку». Свадьба Святослава состоялась 12 января 1107 года.