Читаем без скачивания Вопрос и ответ - Патрик Несс

— Она все рушит, — говорит мэр, глядя в направлении звука. — Любопытно.

— Кто?

— Ты ведь не знаком с госпожой Койл, так? — Он разминает сперва одно плечо, затем другое. — Поразительная женщина, достойный противник. Признаться, она в самом деле могла меня победить. Но ты победил первым, верно?

— Что значит «она все рушит»?

— То и значит.

— Зачем ей это? Зачем взрывать весь город?

— По двум причинам. Первая — создать хаос, чтобы нам было сложнее бороться с ней обычными методами. Вторая — уничтожить иллюзию безопасности у мирных жителей, произвести впечатление несокрушимой силы. Так ими будет гораздо легче править. — Он пожимает плечами. — Для людей вроде нее все методы хороши.

— Как и для людей вроде тебя.

— Ты меняешь шило на мыло, Тодд. Прости, но это так.

— Ничего я не меняю. Последний раз говорю: молчать!

Держа его на прицеле, я подхожу к Ангаррад, которая смотрит на нас из-за завала. Тодд, думает она, пить.

— У входа все еще стоит поилка? — спрашиваю я мэра. — Или ее тоже уничтожил взрыв?

— Уничтожил, — отвечает мэр. — Но на заднем дворе есть другая, где привязан мой конь. Пусть попьет там.

Морпет, мысленно говорю я Ангаррад, и ее сразу охватывает сильное чувство.

Морпет, думает она, сдавайся.

— Вот-вот! — говорю я, гладя ее по морде. — Пусть сдается.

Она игриво тычет в меня носом раз или два, а потом уходит на задний двор.

Вдалеке снова гремит взрыв. Во мне на секунду вспыхивает страх за Виолу. Интересно, далеко она? По идее, уже должна подбираться к «Ответу»…

Я слышу легкое шевеление в Шуме мэра.

— Я же сказал, не сметь!

— А знаешь что, Тодд? — беззаботно спрашивает мэр, точно мы с ним приятно беседуем за вкусным обедом. — Превратить Шум в оружие оказалось несложно. Надо просто как следует завестись и вдарить неприятелю со всей силы. Да, нельзя отвлекаться, да, надо поднапрячься как следует, но в сущности к этому быстро привыкаешь и потом можешь швыряться Шумом сколько угодно. — Он сплевывает кровь, скопившуюся под нижней губой. — Как это было с тобой и Виолой.

— Не смей произносить ее имя!

— Но вот контролировать чужой Шум гораздо сложнее и требует гораздо больше практики. Это как пытаться поднять и опустить разом тысячу рычагов. С некоторыми людьми — обычными людьми — это сделать проще, с другими сложнее. Подчинить себе толпу оказалось на удивление легко. Но чтобы прийти к этому, я тренировался много лет и лишь недавно добился первых заметных успехов.

Я на минуту задумываюсь.

— Мэр Леджер.

— Нет-нет, — радостно возражает он. — Мэр Леджер сам вызвался помочь! Никогда не доверяй политикам, Тодд. У этих людей нет ничего святого, и верить им нельзя. Он сам захотел рассказывать мне твои сны и передавать твои слова. Нет, мэра Леджера я не контролировал, просто воспользовался его слабостью.

Я вздыхаю:

— Да замолчи уже!

— Я все это к чему, Тодд, — упорствует мэр. — Только севодня мне впервые удалось хотя бы на долю секунды подчинить себе твой разум и почти склонить тебя на свою сторону. Только севодня.

Еще один БУМ вдалеке, еще одно здание, напрасно уничтоженное «Ответом». Армию в такой темноте уже не видно, но она наверняка входит в город по дороге, ведущей прямо сюда.

И ночь уже близко.

— Я знаю, куда ты клонишь, — говорю я. — Я знаю, что натворил, и не пытаюсь свалить вину на других.

— Ты все делал сам, Тодд. — Он не сводит с меня взгляда. — Спэклы. Женщины. Это — твои собственные поступки. Никакого контроля с моей стороны.

— Я знаю, что натворил, — тихо повторяю я, а Шум начинает предостерегающе скворчать.

— Мое предложение еще в силе, — так же тихо говорит мэр. — Я серьезно, Тодд. В тебе есть сила. Я научу тебя ею пользоваться. Мы можем править этим миром вместе.

Я — круг, круг — это я, доносится до меня.

— Это источник силы, — говорит он. — Контролируя свой Шум, ты контролируешь себя. Контролируя себя, ты контролируешь мир.

— Ты убил Дейви. — Я подхожу к нему с винтовкой наготове. — Это у тебя нет ничего святого! И сейчас ты точно заткнешь свой поганый рот.

В этот миг низкий и мощный звук сотрясает небо, словно кто-то трубит в огромный рог.

Такой звук издал бы Господь, если б захотел привлечь к себе внимание.

Лошади на заднем дворе громко ржут. По Шуму жителей Нью-Прентисстауна проносится волна ужаса. Ровный марш армии на окраине города внезапно сменяется беспорядочным топотом сотен бегущих ног.

Шум мэра ощетинивается.

— Это еще что такое?! — спрашиваю я, озираясь по сторонам.

— Нет! — выдыхает мэр.

И в этом слове — восторг.

— Что? Что это такое? — Я тычу в него винтовкой.

Но он только улыбается и поворачивает голову.

Поворачивает в сторону водопада на западе, в сторону дороги, спускающейся зигзагом к городу.

Я тоже смотрю туда.

На вершине — огни.

Огни медленно идут вниз.

— Ох, Тодд! — восклицает мэр с удивлением и радостью, ей-богу. — Ох, мальчик мой, что же ты натворил?!

— В чем дело? — спрашиваю я, щурясь в темноту, как бутто это поможет мне что-то разглядеть. — Откуда этот зву…

И снова кто-то трубит в рог — так громко, что, кажется, небо сейчас сложится пополам.

Нью-Прентисстаун заливает морем вопросительных знаков — их так много, что и утонуть недолго.

— Скажи, Тодд, — все тем же радостным голосом спрашивает мэр, — что именно ты планировал сделать с армией, когда она прибудет?

— Чего?! — Я морщусь, глаза все еще вглядываются в темноту, где по склону холма ползут зигзагом огни. Но, кроме огней, ничего там не различить.

— Может, ты хотел потребовать за меня выкуп? — весело продолжает он. — Или отдать меня на расправу народу?

— Что это были за звуки? — Я хватаю его за воротник рубашки и встряхиваю. — Неужели переселенцы прибыли? Они хотят нас захватить?

Он смотрит мне прямо в глаза — его собственные глаза ярко блестят.

— Или ты думал, что люди изберут тебя властелином Нового света, который в одиночку поведет их в новое мирное будущее?

— Я и поведу, — шиплю я ему в лицо. — Вот увидишь!

Я отпускаю его и взбираюсь на самую высокую кучу камней. Из домов вокруг начинают выглядывать любопытные — они переговариваются между собой и бегают туда-сюда.

Что бы это ни было, оно выгнало жителей Нью-Прентисстауна из домов.

Затылком я чувствую легкое жужжание Шума.

Резко разворачиваюсь, снова беря мэра на прицел, слезаю с кучи и говорю:

— Сказал же, не сметь!

— Я только хотел поддержать беседу, Тодд, — с наигранным невинным удивлением произносит мэр. — Мне очень хочется узнать твои планы на будущее — ты ведь теперь главнокомандующий армии и президент Нового света.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вмазать со всей силы по этим улыбчивым губам.

— Что происходит?! — ору я на него. — Кто идет сюда по холму?

Рог трубит в третий раз, еще громче, чем раньше, такшто все тело отзывается дрожью на этот звук.

И горожане начинают кричать по-настоящему.

— Залезь-ка в мой нагрудный карман, Тодд, — говорит мэр. — Там лежит одна твоя вещь.

Я удивленно таращусь на него, пытаясь понять, где подвох, но у него на лице только эта дурацкая ухмылка.

Как бутто он снова победил.

Уткнув в мэра дуло винтовки, я свободной рукой лезу к нему в карман. Пальцы нащупывают что-то твердое и железное. Я вытаскиваю предмет наружу.

Бинокль Виолы.

— Поразительную вещицу они изобрели, — говорит мэр. — Мне прямо не терпится взглянуть, какие еще диковинки везут нам новые переселенцы.

Не ответив, я снова забираюсь на кучу обломков и свободной рукой подношу бинокль к глазам, неуклюже пытаясь включить режим ночного видения. Давненько я не…

Наконец нахожу кнопку.

Тут же перед глазами вспыхивает долина, из темноты выступают зеленые и белые очертания домов и деревьев.

Я поднимаю бинокль выше, к реке, к зигзагу дороги на склоне холма, к ползущим по ней огонькам…

И…

И…

О боже, нет…

Сзади раздается сдавленный смешок привязанного к стулу мэра.

— Да-да, Тодд! Тебе не чудится!

На минуту я теряю дар речи.

Потомушто словами это не описать.

Как?

Как это может быть?

К городу движется армия спэклов.

Некоторые из них — те, что в передних рядах, — едут на огромных жутких тварях, закованных в броню и с извилистым рогом на носу. За ними шагает пехота, потомушто это вовсе не дружеский поход, о нет, сэр, ничего подобного — по дороге шагают солдаты, все новые и новые ряды показываются на вершине холма.