Читаем без скачивания Гений войны Скобелев. «Белый генерал» - Валентин Рунов

Взгляд на значение младших начальников в бою выражен Скобелевым в следующих словах приказа: «В современном бою батальоны и роты приобрели безусловно право на самостоятельность – инициативу; значение гг. субалтерн-офицеров и унтер-офицеров, не говоря о батальонных и ротных командирах, стало слишком первенствующим. И те, и другие должны постоянно, и в военное, и в мирное время, воспитывать сознание своего боевого значения.

В бою необходимо, чтобы гг. офицеры сохранили полную энергию, самообладание и способность самостоятельно решаться при всяких обстоятельствах. Тогда пехотный фронт будет неодолим, части останутся в руках у начальника и избегнется суета и бестолковая трескотня – всегда предвестники неудачи.

Никогда, как бы тяжело ни пришлось, не следует забывать, что для успеха начальник должен водить свою часть в бой, а не посылать ее, что он и при этом должен сохранить полное самообладание – броситься в штыки вовремя, т. е. с самого близкого расстояния, дабы преждевременным разбегом не ослабить силу удара и впечатления».

М. Д. Скобелев требовал от своих подчиненных, чтобы к данному им делу и боевым задачам они относились с полным напряжением своих сил, отдаваясь ему всецело. Он требовал от подчиненных дела, прежде всего дела, только степень усердия и способности к боевой деятельности служила для него мерилом для оценки, наград и повышений. Человеку способному и дельному он прощал многое и никогда не забывал отдать должное своим подчиненным как от себя, так и высказать их заслуги перед высшим начальством. Поэтому все достойные офицеры считали за особенное счастье служить под его начальством и по первому его слову всегда были готовы ринуться на самые опасные и рискованные предприятия, не останавливаясь ни перед чем. Личный пример генерала, его отвага и деятельность неутомимая много способствовали этому.

«Скобелев возьмет все, что есть у подчиненного, и даже больше и заставит его идти вперед, совершенствоваться, работать над собою».

Михаил Дмитриевич никогда не смешивал дружбу со службой. «Товарищ в антрактах, на биваках, в редкие периоды отдыха – он во время дела являлся суровым и требовательным до крайности. Тут уже ничему не было оправдания… Не было своих, не было и чужих. Или нет, виноват, своим – первая пуля в лоб, самая труднейшая задача, самые тяжкие лишения. «Кто хочет со мной – будь на все готов».

Удивлялись, что М. Д. дружился с каждым офицером. Еще бы. Прапорщик, по-товарищески пивший вино за одним столом с ним, – на другой день умирал по его приказанию, подавая первый пример своим солдатам. Дружба Скобелева давала не права, а обязанности. Друг Скобелева должен был следовать во всем его примеру. Там, где постороннего извиняли и миловали, – другу не было ни оправдания, ни прощения».

В частной жизни Скобелев умел быть юношей с юношами. Он умел понимать шутку и первый смеялся ей. Даже остроумные выходки на его счет нравились ему. Совсем не было следа тупоумного богдыханства, которое замечалось в различных китайских идолах того времени… «Здесь все товарищи», – говорил он за столом – и, действительно, чувствовался во всем дух близкого боевого товарищества, что-то задушевное, искреннее, совсем чуждое низкопоклонства и стеснений. К нему иногда являлись старые товарищи – остановившиеся на лестнице производства на каком-нибудь штабс-капитанстве…

– Он с нами, – говорил один из них, – встречался, точно вчера была наша последняя пирушка… Я было вытянул руки по швам… А он «ну, здравствуй…». И опять на «ты».

Разумеется, все это – до службы. Во время службы редко кто бывал требовательнее его. А строже нельзя было быть. В этом случае глубоко ошибались те, которые воображали, что короткость с генералом допускает ту же бесцеремонность и на службе.

Тут он иногда становился жесток. Своим он не прощал служебных упущений. (…)

М. Д. Скобелев большое внимание уделял воспитанию войск.

«Не формы, – говорил Скобелев, – а дух войск, не книжный расчет, а гений, не поспешное мирное обучение, а война – вот что формирует и армию и вождей». Он остался верен этому взгляду до конца, стараясь всегда развить в солдате отвагу, преданность делу, находчивость, самоотвержение.

Только человек, у которого развито сознание собственного достоинства, может сознательно нести во имя Отечества те жертвы и трудности, которые требует от солдата война, только такой человек как на войне, так и во время мира будет постоянно на высоте требований от современного солдата цивилизованного государства.

Говоря об отношении Скобелева к солдатам, нельзя упустить того, с какою настойчивостью развивал он в них чувство собственного достоинства. Он в этом отношении гордился ими – и было действительно чем гордиться. Раз как-то на глазах Скобелева один из командиров ударил солдата.

– Я бы вас просил этого в моем отряде не делать… Теперь я ограничиваюсь строгим выговором – в другой раз должен буду принять иные меры.

Командир стал было оправдываться, сослался на дисциплину, на глупость солдата, на необходимость зуботычин.

– Дисциплина должна быть железною. В этом нет никакого сомнения, но достигается это нравственным авторитетом начальника, а не бойней… Срам, полковник, срам! Солдат должен гордиться тем, что он защищает свою Родину, а вы этого защитника как лакея бьете… Гадко… Нынче и лакеев не бьют… А что касается до глупости солдата – то вы их плохо знаете… Я очень многим обязан здравому смыслу солдат. Нужно только уметь прислушиваться к ним…

Скобелев признавал и проповедовал все важное значение исполнительности на войне и всячески развивал ее в своих подчиненных.

«Вверенная мне дивизия сего числа, – пишет Скобелев в приказе по 16-й дивизии, – выступила против приказа часом позже; не входя в разбирательство причин подобного равнодушного отношения к делам службы, я на первый раз ограничиваюсь строгим выговором всем начальникам частей и прошу их на будущее время избавить меня от печальной необходимости напоминать им о значении исполнительности на войне.

Молодцам-стрелкам 3 и 4 стрелковых бригад мое искреннее и душевное спасибо. Приказ этот прочесть во всех ротах».

«Мы все должны помнить, – читаем в другом приказе, – что на взаимной помощи зиждется победа, а потому в бою, когда кровью добывается успех и слава, нельзя быть зевакой никому.

Обрушится ли враг на одну часть, соседи должны броситься ей на выручку, не ожидая приказаний, присоединив, где возможно, к действиям взятия и обход противника, опять по собственной инициативе, соображаясь лишь с общею целью боя, средствами и обстоятельствами.