Читаем без скачивания Ее темные рыцари - Лана Ежова

– Ой, да без разницы…

– Ты слышишь, Герда? Не бери его, а то вместо бикини купите шубу, – подзадоривал Булатова вампир. – Пусть лучше квартиру убирает.

Спор разгореться не успел – Руслану позвонили.

– Здравствуй, Илья. Это срочно? Ладно, слушаю.

Насколько я помнила, Ильей звали директора «Валгаллы», спортивного клуба Булатова. И тревожил он босса только по важным вопросам, которые мог решить лишь владелец заведения.

Сделав мне знак выходить из комнаты, вампир заговорщицки шепнул:

– Руслан, пылесос в кладовке, справа.

И, довольно хохоча, направился следом за мной. Приводили в порядок одежду и выбирали перышки из волос друг у друга уже в подъезде.

На покупку купальника ушло около трех часов, половину этого времени мы потратили на хождение по торговому центру. Лазарус отверг мои любимые цвета – зеленый, голубой и желтый, сказав, что их я могла бы выбрать и без его помощи. И заставил примерять черные, розовые и фиолетовые купальники. В итоге я выбрала лиловый. Когда уходили, консультанты бутика провожали нас грустными вздохами, точнее, адресовались они Лазарусу, не мне. На меня девушки-продавцы глядели волком, хоть я и не давала повода думать, что привлекательный молодой мужчина, разбирающийся в женской одежде, прочно занят мной.

Затем Лазарус со всей дотошностью выбирал себе солнцезащитные очки – та еще картинка, если вспомнить, что он вампир и предпочитает держаться в тени. Ну а я скучала рядом. Томилась, пока сквозь стеклянную дверь не увидела девушку, которая отбила моего первого парня. Выходя из магазина детской одежды, она уронила пакеты с покупками. Быстро их собрать не получалось из-за бэби-слинга, висящего спереди. Из него торчали голые ножки и курчавая головка спящего младенца. Ребенок Григория? После предательства я не интересовалась его дальнейшей судьбой, краем уха слышала, что он уехал с новой девушкой за границу на ПМЖ.

Повинуясь импульсу, я вышла в холл торгового центра и стала помогать собирать детские вещи.

– Привет.

– Здравствуй, – настороженно произнесла девушка. Недоумение в ее глазах быстро сменилось узнаванием, но тревога никуда не делась.

Когда-то, вспоминая, как забинтованный Гриша прямо в палате ее целует, я люто соперницу ненавидела. Сейчас злости не было, одно острое любопытство: как сложилась их семейная жизнь и доволен ли предатель своим выбором?

– Приехали погостить к родителям? – с героической невозмутимостью спросила я. – Надолго к нам?

– Посмотрим.

Девушка косилась на меня как на умалишенную. А я, не зная даже имени разлучницы, чувствовала себе глупо. Зачем, зачем я с ней заговорила?!

– Красивый ребенок… волосы как у Григория.

– При чем тут Гришка? – удивилась молодая мамочка и, бросив в пакет последнюю шапочку, выпрямилась. – Постой-ка! Так ты до сих пор ничего не знаешь?

Ее растерянность быстро уступила место злорадному пониманию.

– О чем не знаю?

В голове завертелся калейдоскоп из самых бредовых догадок. Гриша погиб, оставив ее с малышом. Или бросил, изменив, как когда-то мне. Исчез без вести, и она с ребенком вернулась к родителям.

Реальность оказалась хуже.

– О том, что тогда Гришку избили из-за тебя. Сказали, чтобы даже не смотрел в твою сторону, иначе следующего нападения не переживет. И он попросил троюродную сестру, то есть меня, подыграть ему. Ты должна была поверить, что он тебе изменил.

У меня закружилась голова. Как же так? Его заставили меня бросить? И тот поцелуй – ненастоящий?

– Кто?

Девушка сразу поняла, о чем я.

– Твой дружок, Тимур Ладов. Мужская дружба разбилась о рифы влюбленности в одну женщину. Надеюсь, ты с ним счастлива, как счастлив мой брат. Он живет и работает в Трире, женат на немке, у них двое детей.

Ее рассказ ускользал от моего внимания. Голова шла кругом. Я все никак не могла поверить услышанному, хотя прозвучала одна только правда.

Тогда, увидев, как мой парень нежно целует симпатичною незнакомку, я хлопнула дверью. Хлопнула, оставаясь в больничной палате. Они отшатнулись друг от друга. И Гриша, покраснев, прошептал: «Прости, Герда…» И я снова хлопнула дверью, только уже в коридоре. Я просто сбежала, не выслушав его. Останься я тогда, то легко бы поняла, что он лжет, продолжая меня любить. Да только после этого он не избежал бы стычки с Ладовым. Боже, какая муха укусила Тимура?! Я помню, как друг твердил, что Гришка мне не подходит. Но избивать парня за это до полусмерти? Такого я не ожидала.

– Эй, ты как? – Девушка осторожно коснулась моего плеча. – Не принимай близко к сердцу: Гришу все устраивает, ту историю он вспоминает, конечно, без улыбки, но и без злости. Ты, думаю, тоже счастлива с ревнивцем Тимуром…

Она осеклась, когда вышедший из салона оптики вампир бесцеремонно взял меня под руку.

– Ох, прости, я не знала… Понятно, почему ты не в курсе.

Пробормотав извинения, Гришина родственница попросту сбежала.

Снующие мимо люди с любопытством косились в нашу сторону. А я все стояла, переваривая услышанное.

– Что случилось, маленькая? Кто эта девушка?

– Ничего не случилось. Так, эхо прошлого. – И попросила: – Лазарус, поехали домой.

Пока мы бродили по торговому центру, погода испортилась. Грозные темно-синие тучи закрыли солнце, казалось, что кто-то поставил небу фингалы.

В грозу здорово плакать – мнится, что вместе с тобой страдает и природа. Но сейчас я не хотела лить слезы – они бежали сами собой. И я не вытирала мокрые щеки, надеясь, что вампир проявит деликатность и сделает вид, что ничего не замечает. Так и было, пока мы не подъехали к дому.

Болконский заблокировал двери и произнес:

– Рассказывай.

Одно слово, произнесенное участливым тоном, пробило брешь в моей сдержанности. И я поведала о глупой влюбленности в лучшего друга. О том, что поначалу комплексовала из-за внешности, а потом, когда Тим признался, что ему не нужна семья, попыталась построить отношения с другими мужчинами. О Грише, который предал, как выяснилось сегодня, под давлением Ладова.

– Почему он вмешался? Почему?

– Может, ревновал?

– Тимур? – Я желчно рассмеялась. – Каждый раз, когда мы видимся, он твердит, как ему повезло с подругой. Понимаешь? Я только друг! И ничего больше!

– Диагноз прост: «Como el perro del hortelano, que no come la berza ni la deja comer».

– А? – У меня даже слезы высохли от удивления. – По-русски можно?

– Как собака на сене, сама не ест и другим не позволяет. Таков и твой друг – сам девушку не танцует и другим не дает.

Грубые слова Лазаруса вогнали в краску.