Читаем без скачивания Группа первая, резус положительный - Александр Звягинцев

– Вот твари! – поежился Силин. – Верняк – наведут «духов»!

– Не психуй! – прохрипел Сарматов, склонившийся под тяжеленным, как племенной бык, американцем. – «Духи» пошли за нами всего с час назад.

– Свежо предание!.. – огрызнулся Силин.

– По шариату, они должны до наступления темноты похоронить покойников, а наморозил их Савелов не один десяток… – пустился в объяснения Сарматов. – Потом еще вечерний намаз…

– Может, и так! – кивнул Силин и со злостью пихнул в бок висящего на плече Сарматова американца. – Но на рандеву с вертушкой из-за этого пидора мы уже не успеваем.

– Что предлагаешь?.. – осведомился майор.

– Выйти на связь и назначить рандеву с вертушкой на завтра, а пока отлежаться в этой мышеловке, – ответил тот.

Сарматов вздохнул и отрицательно покачал головой.

– Выход в эфир тут же засекут… Вертушку гробанут без вопросов. Мышеловку захлопнут.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского… – лихо ответил Силин.

– Как думаешь, почему эти уроды вот уже семь часов перепахивают «зеленку» вдоль и поперек? – устало заметил Сарматов.

– Зло срывают… – неуверенно сказал Силин.

– Если бы!.. Им во что бы то ни стало нужно отправить на тот свет нас, что, в общем-то, само собой разумеется, но главное – этого полковника.

– На американцев что-то не очень похоже – они своих людей берегут.

– То-то и оно! Отсюда делаем вывод, что он знает что-то такое, чего контора дяди Никанора знать не должна, – уверенно сказал Сарматов. – И рисковать этим «чем-то» мы не имеем права. Иначе нам с вами грош цена в базарный день!

– Так, может, вытряхнуть из американца это «что-то», пока он не изобразил жмура? И никаких проблем! – предложил Силин, кровожадно поглядывая на полковника.

– Москва запретила нам задавать ему «лишние» вопросы, какая бы ситуация ни сложилась, – объяснил Сарматов.

Силин от удивления даже остановился:

– Круто!.. Вот так фитиль цэрэушникам!..

– Угу. Они б за него, живого или мертвого, никаких денег не пожалели бы!..

– А я-то подумал, что он опять для обмена на какого-нибудь Корвалана!..

– Потом, может, и обменяли бы.

Внезапно впереди зажглись шакальи глаза-свечи.

– К бою! – крикнул Сарматов, заваливая американца за ближайший валун.

В окулярах бинокля ночного видения была видна тропа, извивающаяся среди нагромождения камней, колючие кустарники, кремнистый склон осыпи, по которому ползли два здоровенных паука-каракурта, и опять камни. На одно мгновение на фоне неба, за травой, возникли несколько неясных силуэтов и вновь скрылись за кустами. Из кустов выпорхнула какая-то птица и заполошным криком вспорола ночную тишину.

Сарматов откатился в сторону и, укрывшись за камнями, загомонил, заухал по-совиному.

Сквозь стрекот цикад со стороны кустов донеслось чирканье кулара – горной индейки. Сарматов чиркнул по-куларьи, в ответ услышал четкий посвист удода и следом уханье совы.

– Японский бог, наши! – поднимаясь в полный рост, крикнул Силин. – Наши-и!

Силуэты вновь появились из кустов. Уже не прячась, они приблизились к кремнистому склону.

Далее последовали крепкие объятия, перемежающиеся радостными возгласами, и ритуальный «парашют» – полтора десятка мужчин уперлись лбами друг в друга, изображая купол парашюта.

– Товарищ майор, группа прикрытия поставленную задачу выполнила! – отрапортовал капитан Савелов. – В доме всех заморозили, товарищ майор, а потом оставшихся на джип вывели.

– Потери есть, капитан?

– Двое.

– Кто?

– Лейтенант Гайнуллин, прикрывая отход группы, был ранен или контужен… К нему на помощь бросился военврач Марушкин и…

– И?.. – переспросил Сарматов.

– С пакистанской вертушки их обоих – прямое попадание, – помрачнел капитан. – Игорь, я не посылал Марушкина, он сам!.. И вообще странное что-то происходило… Почему-то бомбили напалмом! Ты не представляешь этот ад, там даже камни плавились!..

– Рюкзак с аптечкой цел?

– Был у военврача! – виновато произнес Савелов. – Пепла не осталось…

– В Рязани у врача – двое детей, – устало покачал головой Сарматов и опустился на камень. – Двое… Мальчик и девочка…

– Когда вертушки навалились, мы уже в камнях сидели, – рассказывал коренастый крепыш старший лейтенант Прохоров. – Вертушки сверху, а с фронта «духи» к реке прижимают, думали – кранты, а тут на них с тыла, как черт из бутылки, лейтенант Шальнов!

– Если бы не Андрюха Шальнов, не было бы у нас этой беседы, – подтвердил капитан Морозов и повернулся к Сарматову: – Командир, Андрюха молодой еще – ему лишняя цацка не помешает, будешь рапорт писать, не забудь про него.

– Не в моих привычках забывать, Егор Степанович, – бросил Сарматов и жестом подозвал к себе все еще одетого в униформу «зеленого берета» Шальнова.

– Ну, а ты что скажешь, Андрей? Как сам-то?

– Нормально, командир, – улыбнулся Шальнов так безмятежно, словно только что вернулся не из кровавого боя, а с прогулки по городскому парку.

– Говорят, устроил у «духов» шмон?..

– Это я с перепугу, командир! – продолжал лыбиться Шальнов.

– А чего не переодеваешься?

– Одежка моя была у Гайнуллина. Мы ведь с Асхатом в одном дворе выросли, в один детсад и в один класс ходили и на срочную вместе ушли. – Улыбка соскользнула с лица Андрея. – Все подбираю слова, какие говорить дяде Равилю – отцу и тете Зине – его матери. Они в Ясеневе, в нашем жэке дворниками работают.

– Не смотри на меня так, сержант. У меня этих слов тоже нет, – глухо сказал Сарматов. – Не говорить же им, что их сын погиб смертью героя на бессмысленной, бездарной войне!

За камнем громко стонал американец, и Сарматов, поднявшись с валуна, подошел к нему.

– Плохие новости для тебя, полковник, – сказал он. – Наш врач погиб там, в кишлаке. С ним сгорела аптечка.

Американец промолчал, глаза его были подернуты мутной пеленой боли.

– Пакистанские вертолеты бомбили «зеленку» напалмом, почему?.. – спросил полковника Сарматов.

– Потому что война пахнет дерьмом, мочой, блевотиной и… подлостью, – ответил американец и отвернулся.

– Кажется, мы еще лучше стали понимать друг друга, полковник, – усмехнулся Сарматов и скомандовал: – Кончай отдыхать, мужики! Пора в путь!..

И опять бесшумно скользят во мраке афганской ночи люди-тени, петляют, кружатся в диком, бессмысленном танце вокруг них огоньки шакальих глаз, похожие на пламя церковных свечей, рвется к перевернутому узкому месяцу, вспарывая ночную тишину, опостылевший шакалий вой.

Когда из-за хребта снова появилось солнце, каменное нагромождение закончилось и началась отлогая осыпь, упирающаяся в покрытую чахлой растительностью равнину, изрезанную оврагами, на дне которых журчали мелкие мутные ручейки.

Группа спустилась на равнину окольными путями, в обход осыпи, чтобы не оставлять следов.

Здесь, на ровном месте, американец вдруг начал мычать и дергаться.

– Понял, полковник, молодец! – сказал Сарматов, расстегивая на его брюках «молнию» и подставляя флягу.

С удивлением наблюдали мужики из группы Савелова за происходящим. Сам же Савелов не мог скрыть отвращения, глядя, как американец пьет мочу.

– Не нравится, капитан? – спросил его Бурлак.

– Фу, блин, лучше подохнуть, чем это! – сдерживая рвотные позывы, ответил тот и посмотрел на часы. – Впрочем, это не мое дело. Уже завтра закатимся с тестем в Сандуны.

– Не гуторь гоп, пока коня не взнуздаешь! – заметил Сарматов, поливая мочой забинтованное предплечье американца.

– Думаешь, вертушка не прилетит? – с тревогой спросил Савелов.

– Пусть слон думает – у него голова большая, – недовольно бросил Сарматов.

Оставляя в розовом рассветном небе четкий инверсионный след, со стороны пакистанской границы появились два «Фантома». Сверкнув на вираже крыльями, они скрылись за отрогами, и скоро с той стороны громыхнули взрывы, а через несколько секунд «Фантомы» легли на обратный курс и скрылись за хребтом.

– Ты думаешь?.. – Савелов схватил Сарматова за рукав. В голосе его была неприкрытая тревога.

– Сказал же: слон пусть думает!..

– Но это, это бандитизм!.. Международный разбой!.. – взорвался Савелов.

– Эх, Савелов!.. Чья бы корова мычала, а уж нашей-то лучше помолчать!.. Но тем не менее яйца отрывать рано.

– Какие яйца? – непонимающе вытаращил глаза капитан.

– Шутка, капитан, – усмехнулся Сарматов и крикнул: – Мужики, американца будем нести по очереди. А теперь ноги в руки – и полный вперед. Может, успеем, может, кто живой еще!..

– Есть, командир!.. – ответил Алан и, взвалив на плечи американца, трусцой пустился в бег. За ним сорвалась вся группа.

Забыв о маскировке, бойцы заторопились к тому месту, откуда должна была забрать их вертушка. Бежать было тяжело, но они в считаные минуты пересекли долину, преодолели каменные завалы и выскочили на плато, на котором, застилая небо черным дымом, догорал камуфлированный вертолет.