Читаем без скачивания Запретная археология - Майкл Бейджент

Ископаемый отпечаток был отвезен Рейдом в Нью-Йорк и показан геологу из Колумбийского университета и трем профессорам из Американского музея естественной истории. Все они пришли к мнению, что отпечаток относился к триасовому периоду (бывшему на Земле 213—248 миллионов лет назад). Они также единодушно согласились, что это «была совершенно удивительная имитация» обуви. Дальше этого они не решились пойти.

Часть окаменелой подошвы туфли, найденной в горной породе, чей возраст свыше 213 миллионов лет. Под увеличительным стеклом можно разглядеть рисунок стежков. Единственная известная фотография была опубликована в нью-йоркской газете в 1922 году.

Микроскопический анализ, проведенный экспертом из Рокфеллеровского института, показал, что вследствие сложных изгибов и завитков нитки, использовавшейся при прошивке, можно говорить о том, что это был ископаемый рукотворный предмет. Но наука отвергла эту находку как «каприз природы». Ее не станут упоминать ни в одной книге по ископаемым. О ней не станет говорить ни один специалист. Сделанная в 1922 году фотография – вот все, что осталось от нее сегодня.

В более близкие к нам времена – в июне 1968 года – Уильям Мейстер нашел в штате Юта неподалеку Антилоп-Спрингс второй отпечаток обуви в породе, являющейся ровесницей кембрийского взрыва. От этой находки тоже весьма нелегко отмахнуться. Во время поисков ископаемых Мейстер расщепил кусок инистого сланца двух дюймов толщиной, возрастом в 505—590 миллионов лет, внутри которого обнаружился отпечаток, напоминавший след сандалии, – чуть больше десяти дюймов в длину и три с половиной дюйма в ширину.

Как и следовало ожидать, ученые, осведомленные об этой находке, отказываются принимать ее всерьез, хотя как раз в данном случае имеется удивительная и необычная деталь, которая весьма затрудняет возможность списать эту находку как каприз природы или подделку. Передней частью сандалии, под пришедшимся на нее когда-то многие миллионы лет назад весом, оказался раздавлен маленький трилобит – моллюск, вот уже как 280 миллионов лет назад вымерший. Ясно видна оставленная им вмятина.

На пятке был еще один трилобит, который, очевидно, заполз или свалился на плоский отпечаток сандалии уже после того, как тот был оставлен в породе. Это веское доказательство в пользу того, что эта ископаемая находка не является всего лишь геологическим курьезом, – и, как представляется, это убедительное свидетельство как ее возраста, так и того, что она является ископаемым отпечатком сандалии – или чего-то близко напоминающего ее по форме, – которая ступила в ил многие миллионы лет назад.

Ископаемый отпечаток, оставленный, по-видимому, туфлей, который был найден в 1968 году в Юте, в слое породы, насчитывающей свыше 500 миллионов лет. Маленький ископаемый трилобит на пятке попал на отпечаток после того, как он был оставлен; еще один, на пальце, был раздавлен под весом тела существа, оставившего этот отпечаток.

Ученый и автор книг д-р Ричард Томпсон, побывавший у Мейстера, чтобы изучить этот ископаемый отпечаток, сообщал, что «тщательное обследование отпечатка не дало никаких оснований усомниться в его подлинности». То есть во всем, кроме датировки.

Древнее человечество

Хотя некоторые читатели могут не согласиться, но перед лицом таких фактов кажется разумным, даже логичным допустить возможность того, что миллионы лет назад по нашей планете ходили разумные существа.

Возможно, человечество возникло очень рано и эволюционировало много раз в прошлом, создавало культуру, цивилизацию, но становилось свидетелем ее уничтожения в результате какого-то крупного катаклизма. Самые древние дошедшие до нас сказания повествуют о периодическом уничтожении человечества на протяжении длительных промежутков времени.

В древнейших индийских книгах, Ведах, излагавших, как полагают, самые древние человеческие предания, говорится о бесчисленных веках существования человека, самой мелкой единицей исчисления которого является Кали-юга , равняющаяся периоду в 432 000 лет. Один югический период составляет 4 320 000 лет. Тысяча таких юг образует кальпу – «день Брахмы», – которая практически тождественна современным подсчетам возраста Земли.

Во всяком древнем предании содержится смесь правды и вымысла. Возможно, и это предание хотя бы частично соответствует истине?

Сообщения и отчеты, подобные тем, что мы рассмотрели, разумеется, не приносят помощи какой-либо из сторон в идущем споре между теми, кто верит в эволюцию человечества, и теми, кто верит в божественное творение. Однако у этих аномальных данных имеется другое реальное значение – они указывают на несостоятельность позиции официальных блюстителей современной научной теории. Ибо теория, которая нуждается для своего выживания в том, чтобы отвергались фактические данные, не та теория, которая заслуживает отстаивания.

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМЫ С ЭВОЛЮЦИЕЙ

Мало кто избежал знакомства с теорией эволюции Чарлза Дарвина. Его книга – «Происхождение видов путем естественного отбора» – впервые появилась в конце ноября 1859 года и быстро выдержала три издания.

Выдвигая в качестве фактора нашего происхождения скорее случай, нежели божественный замысел, теория Дарвина вступала в открытую конфронтацию с буквальным пониманием библейского рассказа о творении. А из-за одного-единственного указания на эволюционную связь между человеком и приматами ее стали широко высмеивать как «обезьянью теорию». Во время спора с биологом-эволюционистом соратником Дарвина Томасом Гексли епископ Оксфордский Вильберфорс вопросил с изысканным сарказмом: «А вы полагаете, что произошли от обезьяны по линии дедушки или бабушки?»

И то верно, конечно, что теория Дарвина имела враждебные для религии цели, ведь она подразумевала, что жизнь является случайным процессом, не имеющим никакой другой цели, кроме выживания.

Теория Дарвина покоится на двух фундаментальных моментах:

В природе происходят небольшие изменения случайного характера в структуре или функции. Те, кто получает преимущество, путем естественного отбора сохраняются; те же, кто нет, отбрасываются.

Этот процесс эволюционных изменений постепенный, долговременный и непрерывный: он происходит сейчас точно так же, как происходил в прошлом. Накопление этих небольших изменений за длинные промежутки времени приводит к созданию новых видов.

Теория эта была, безусловно, привлекательна: в ней была логика, простота, а главное – она казалась самоочевидной. Уже через десятилетие Дарвин снискал широкую и мощную научную поддержку, которая продолжается и по сей день. Единодушное мнение ортодоксальной науки было подытожено в 1959 году сэром Джулианом Хаксли, профессором зоологии и физиологии в лондонском Кинге-колледже, когда он заявил, что дарвиновская теория эволюции «более не теория, а факт». Профессор зоологии из Оксфорда Ричард Докинс выразился столь же недвусмысленно в 1976 году, высказав мнение, что «сегодня теория эволюции едва ли не так же мало подвергается сомнению, как теория о том, что Земля вращается вокруг Солнца…».

Потому становятся потрясением слова Стивена Джея Гулда, профессора зоологии и геологии в Гарвардском университете, заметившего в 1977 году, что «постепенные изменения никак не подтверждались ископаемыми свидетельствами». Это заявление составляет прямой вызов одной из фундаментальных версий, на которых держится теория Дарвина. В 1982 году Дэвид Шиндел, профессор геологии Йельского университета, в своей публикации в престижном журнале «Nature» поведал, что ожидаемые постепенные «фазы перехода между предполагаемыми предками и потомками… отсутствуют».

Что же случилось? Неужели мы все просмотрели какой-то важный момент? Неужели мы все что-то упустили?

Нам казалось, что спор по поводу эволюции уже давно решен, – но мы ошибались. Происхождение видов является не меньшей загадкой сейчас, чем во времена Дарвина.

Происхождение видов

Дарвин утверждал, что развитие всякого вида из своего предка является длительным и постепенным процессом изменения, который проходит через бесчисленное количество промежуточных форм. Он сознавал, что если его теория верна, то должны были существовать тысячи этих промежуточных форм. И более того, он сознавал, что от существования этих форм как раз и зависела прочность его теории. Так, Дарвин писал, что «между всеми живущими и вымершими видами должно было быть немыслимое число промежуточных и переходных связей. Но без сомнения, если эта теория верна, таковые существовали на нашей Земле». Однако почему же тогда, задавался он вопросом, выражая свои собственные сомнения, «мы не находим их без счета в отложениях земной коры?». Он мучительно сознавал недостаток подобных ископаемых в геологических пластах, но обманывал себя и своих читателей: «Ответ преимущественно в том, что [5] данные не столь полны, как принято думать».