Читаем без скачивания Третья Империя - Михаил Юрьев

Это восстание, в своей исторической сути повторяющее восстание 1649—1654 годов (в результате чего Восточная Украина и стала частью России), вспыхнуло под лозунгами воссоединения с Россией и отказа от политики форсированной интеграции в Европу и вступления в антироссийский блок НАТО под патронажем Америки и Польши. В итоге девять областей (Донецкая, Харьковская, Запорожская, Луганская, Днепропетровская, Херсонская, Одесская, Николаевская и Крым) объявили о непризнании украинской власти и вообще украинской государственности и о провозглашении Донецко-Черноморской республики. Они сместили представителей центральной власти (кроме перешедших на сторону восставших), выдвинули своих руководителей и объявили о референдуме о выходе из Украины и вхождении в Россию. Когда украинские власти приказали всем дислоцированным на востоке и юге войскам выступить против мятежников, выяснилось, что большинство их уже перешли на сторону восставших (как и значительная часть полиции и спецслужб). Остальные не захотели вступать в бой и частью выехали без оружия из зоны восстания, частью были блокированы на своих военных базах. Все это, естественно, было абсолютно противозаконно – но, как говорят в России, «мятеж не может кончиться удачей – в противном случае его зовут иначе»; если бы восстание не увенчалось успехом, оно бы, наверное, называлось в сегодняшних учебниках истории незаконным мятежом. Россия на словах полностью дистанцировалась от этого процесса, заявляя о том, что это дело самих восточных украинцев, но что она не может игнорировать интересы братского народа и, безусловно, примет его в Россию, если он так решит. Сейчас трудно сказать, участвовала ли Россия в подготовке этого восстания или оно было сугубо доморощенным – в любом случае оно считается героическим эпизодом в истории русского народа. Тем временем украинские власти обратились за помощью к НАТО, и несколько дивизий начали перебрасывать в Украину – но, конечно, пока что в западную и центральную часть, а не в зону восстания. Россия не стала, по собственному выражению русских, «ждать у моря погоды» и ввела в марте 2008 года в Восточную Украину – естественно, по просьбе руководства восставших – корпус численностью 80 тысяч солдат; Черноморский флот, и так дислоцированный на юге Украины, был приведен в полную боевую готовность, а его береговые базы усилены переброшенной из России морской пехотой. В ответ на это натовские части двинулись к Восточной Украине, а российские части – им навстречу; соприкосновение произошло на границе Днепропетровской и Кировоградской (это тогдашние названия городов Екатеринослава и Елизаветограда) областей, около местечка под названием Пятихатки. Более 140 тысяч человек заняли позиции друг напротив друга, с бронетехникой и огневыми средствами; началось так называемое великопостное противостояние (потому что в это время был православный Великий пост).

Антироссийская истерия в прессе и в политическом истеблишменте в Европе и США в этот период достигла совершенно сюрреалистического уровня. Общим местом стало утверждение, что русские неизмеримо страшнее для человечества, чем Чингисхан и Гитлер, вместе взятые, так что возникало впечатление, что они завтракают грудными детьми. Украинцы же изображались не просто как жертвы, но чуть ли не как средоточие всего светлого и достойного на Земле – при том что подавляющее большинство европейцев и особенно американцев понятия не имели, где находится Украина и кто такие украинцы (я их видел достаточно много и могу засвидетельствовать, что это обычные русские). Надо отдать русским должное – их пресса в это время хотя тоже не показывала чудес объективности, тем не менее была намного более умеренной и не впала в такой коллективный маразм. При всем том, однако, американские лидеры не решались отдать приказ о штурме, поскольку русские явно демонстрировали свою готовность идти до конца. Попавшие на западное телевидение (видимо, не без помощи русской разведки) киносюжеты о том, как российские ядерные ракеты перенацеливают на США, а к бомбардировщикам подвешивают крылатые ракеты для пуска по Европе, вызвали везде на Западе уже забытое ощущение того, что если русские захотят, то конец света наступит через полчаса. То, что при этом погибнут и сами русские, не воспринималось как большое утешение, поскольку все чувствовали, что русские готовы к этому, без блефа. США переоценили значимость факта полного разложения военной верхушки России, почти у всех членов которой были нелегальные банковские счета на Западе (это не считая значительного количества тех, кто прямо работал на западные разведки). Русские за считанные недели заменили практически весь высший генералитет – тогда впервые были применены технодопросы, представляющие допрос с применением психотропных средств (называемых у нас наркотиком правды); в наше время это весьма широкая практика в Российской Империи (см. главу «Правоохранительная система»).

Тем временем в самих восточных областях Украины прошел референдум, где за вхождение в Россию проголосовало 82% населения. Не похоже, что это была фальсификация, потому что в этих областях на президентских выборах 2004 года почти столько же проголосовало за кандидата, считавшегося пророссийским (при том что сам кандидат был, мягко выражаясь, специфичен). Россия объявила референдум у себя: о согласии на принятие Восточной Украины в состав России; забегая вперед, скажу, что на нем «за» проголосовало 93% от принявших участие русских. Политически время работало против Запада, от его лидеров ждали действий против русских чудовищ – но действия лидеры начинать боялись; а над русскими, как говорится, «не капало» – потерпевшей была не их сторона. В результате Западу пришлось пойти на попятную (в разговорном русском это называется словом «слить»). В мае было заключено так называемое Днепровское перемирие – оно было подписано на барже на середине реки Днепр, на равном расстоянии от Полтавской («западной») и Днепропетровской («восточной») областей между НАТО и Россией. НАТО являлось подписантом потому, что Украина к тому времени уже была – за два месяца – принята в НАТО и Евросоюз. В договоре, хотя и не было политически признано присоединение востока Украины к России, была зафиксирована демаркационная линия, проходящая по границам Сумской, Полтавской, Кировоградской и Винницкой областей с западной, то есть украинско-натовской, стороны, и Харьковской, Днепропетровской, Николаевской и Одесской областей с восточной, то есть российской, стороны. Стороны обязались не нарушать линию, а также обеспечить свободный проезд через нее гражданских лиц; особо было оговорено, что Россия отказывается от любых посягательств на территорию западнее демаркационной линии. Это была сугубо пиар-акция со стороны США, потому что они прекрасно знали, что Россия и не предполагала ничего такого; но это было раздуто в Америке и Европе как большая победа в обуздании российского империализма.

Дальше России крупно повезло – американские власти совершили грубую внешнеполитическую ошибку. Желая не допустить сближения с Россией такой огромной и стратегически важной страны, как Казахстан (также осколка Красной Империи), США сделали ставку на свержение режима, возглавлявшегося президентом Назарбаевым, и обеспечение избрания проамериканского «демократического» президента. Этого делать им совершенно не следовало, потому что Назарбаев выстроил у себя в стране весьма успешную, ориентированную на мировой рынок экономику и весьма стабильное социальное государство. Он и без того готов был быть американским клиентом, а уж глядя на российскую экспансию в период украинских событий, и вовсе был готов на многое. Но в США было решено, что он по самому своему происхождению слишком ориентирован на Россию (выходец из системы Второй Российской Империи, дети учились в Москве и т. д.). К тому же он якобы авторитарен и коррумпирован (в США уже несколько лет шло судебное разбирательство о взятках Назарбаеву, в Швейцарии были арестованы его счета), а потому непременно сговорится с русскими – следовательно, его надо менять. На самом деле здесь проявилась системная слабость американской империи – всегда побеждала не та точка зрения, которая была вернее или хотя бы полезнее для Америки, а та, которая была слышнее (что обычно значит, что она попросту лучше лоббировалась). Именно таковой была вышеупомянутая позиция, продвигаемая в США различными диссидентами-эмигрантами из Казахстана, каждому из которых очень хотелось, чтобы американцы сделали его казахским президентом.

В результате в Казахстане начались массовые манифестации и акции гражданского неповиновения с требованиями ухода Назарбаева и его семьи. Они были инспирированы людьми вышеупомянутых эмигрантов, и, хотя в массовые беспорядки они перейти не успели, дальше бы это непременно произошло. Назарбаев был достаточно беззащитен перед такой угрозой – потому что он не был никаким диктатором (что ему инкриминировалось), а лучше всех противостоять технологиям «цветных революций» могли как раз диктаторы. Поэтому он пошел на уступки: отправил в отставку правительство и несколько губернаторов, снял с государственных должностей свою старшую дочь и мужа средней дочери, а также арестовал ряд весьма высокопоставленных людей, подозреваемых всеми в коррупции; одновременно, однако, был арестованы многие лидеры оппозиции. Этим ему удалось сбить волну выступлений, грозящих перейти в революцию, но всем было понятно, что это ненадолго; и тут уж ему ничего не оставалось, кроме как обратиться за спасением к России – особенно с учетом того, что в соседней Киргизии (где такая революция уже победила и страной управляли американцы) на военной базе находилось в полной готовности 6000 американских коммандос. Назарбаевым и Владимиром II был подписан союзнический договор, в тот же день утвержденный контролируемым им парламентом на закрытом заседании – но объявлено об этом было только через несколько дней, когда по железной дороге уже начали прибывать российские войска. Назарбаев обратился с речью к нации, объявил в ней об угрозе американской интервенции, о единственной надежде – России и о том, что начал подготовку референдума о воссоединении с Россией. Он призвал армию, полицию и население не оказывать сопротивления братским русским войскам.