Читаем без скачивания База-500: Ягдкоманда - Алекс Берн

Правую руку он берег специально для того, чтобы Коровин мог подписать «признание». Но Коровин ничего не подписывал. Работа затягивалась, и Херувимов (видимо, чтобы оправдаться перед начальством) постоянно увеличивал список людей, против которых Коровин должен был дать показания. В списке были как лично незнакомые Коровину люди, вроде начальника ленинградского УНКВД Литвина, так и, напротив, хорошо знакомые — как заместитель начальника Иностранного отдела Судоплатов.

Но упрямый подследственный ничего не подписывал, и Херувимов потихоньку зверел. Когда во время очередного допроса он разбил о голову Коровина графин с водой и подследственный чуть не истек кровью от многочисленных порезов, Коровин решил: хватит! Уж лучше смерть, чем непрерывные издевательства от этой мрази!

Когда Коровина доставили на очередной допрос после трехнедельной «отлежки» в тюремном лазарете, он твердо решил действовать. Вспомнив уроки бокса, преподанные ему артистом бродячего цирка, Коровин ловко поставил блок против удара Херувимова, ударил его правой в солнечное сплетение и тут же нанес мощный удар своей тренированной левой в лицо, ломая не ожидавшему отпора следователю нос и верхнюю челюсть. Обливаясь кровью, Херувимов ничком рухнул возле стола. Коровин спокойно достал из его портсигара папиросу, с наслаждением закурил и стал ждать дальнейшего развития событий.

Скрипнула дверь, послышался стук сапог. «Ну вот и конвой», — подумал Коровин, вминая окурок в пепельницу. Он был готов к граду побоев и втайне надеялся, что рассвирепевшая охрана сгоряча забьет его до смерти и чудовищный кошмар наконец прекратится.

— Встать! — послышался резкий окрик.

Коровин встал и повернулся лицом к вошедшим. Странно: это не был конвой. Два сержанта госбезопасности с наганами в руках.

— Где Херувимов? — отрывисто спросил один из них.

Коровин понял, что лежащий между шкафом и столом Херувимов им не виден, и ответил:

— А вон… возле стола отдыхает.

Один из сержантов склонился над Херувимовым и присвистнул:

— Ого! Что это с ним?

— А разве не видно? Упал неудачно, ударился о стол, — усмехнулся Коровин. Он чувствовал странную эйфорию: сейчас они рассвирипеют и забьют его насмерть сапогами. И все наконец закончится!

Но сержантов Коровин явно не интересовал.

— Он без сознания. Как же мы ему сообщим, что он арестован? — озадаченно спросил один.

— Вызовем врача, тот приведет его в чувство, тогда и сообщим, — рассудительно сообщил второй. Он подошел к лежащему Херувимову, достал из кобуры следователя наган, ловко сорвал с него значок почетного чекиста и знаки различия.

— Похоже, майор госбезопасности Херувимов вышел из доверия? — спросил оценивший ситуацию Коровин.

— Разоблачен как пособник врага народа Ежова, — коротко ответил сержант. — А он вел твое дело? И рожу тебе он так разукрасил?

— Совершенно верно, — согласился Коровин. — Очень старательный следователь… был.

— Ну, считай, повезло тебе, — усмехнулся сержант и крикнул: — Конвой!

Появился растерянный конвоир.

— Уведи подследственного и вызови врача, — приказал ему сержант. — А мы пока обыщем кабинет.

В течение двух месяцев после ареста Херувимова Коровиным никто не занимался. Его подлечили и подкормили в тюремном лазарете; он вновь почувствовал себя человеком. В начале апреля Коровина переодели в новую форму и доставили в кабинет Берии. Там находился Судоплатов.

— Ну что, Коровин, выглядишь неплохо, — заметил Берия и повернулся к Судоплатову: — А где его орден? Ведь он награжден орденом Красного Знамени?

— Не успели восстановить, Лаврентий Павлович, — ответил Судоплатов.

— Ладно, успеется! Короче, Коровин… Дело против тебя прекращено, — и Берия потряс толстой папкой. — Но в сейфе оно у меня полежит. Кстати, пометку эту видел? — И он ткнул пальцем в красные буквы на обложке дела: КРТД. — Контрреволюционная троцкистская деятельность… За такую пометку расстрел дают без разговоров. Чувствуешь? Цени!

И Берия запер дело в сейф.

— Судоплатов! Ты говорил, что Коровин владеет испанским языком и имеет опыт создания разведывательной сети? Это так, Коровин?

— Так точно, товарищ комиссар госбезопасности! — прошепелявил Коровин: выбитые зубы нарушили дикцию.

— Да я гляжу, у тебя с зубами непорядок! — нахмурился Берия. — Судоплатов! Ему срочно надо вставить зубы. И не стальные, а золотые! Преуспевающий испанский торговец не может иметь стальные зубы. Давай, пока ему будут делать зубы, введи его в курс дела. Времени очень мало!

Через месяц Коровин оказался в Мексике, где создал сеть агентуры для обеспечения операции по ликвидации Троцкого. Однако в этой операции его агентура не понадобилась: люди Эйтингона справились с работой. И в конце 1940 года Коровин вернулся в Москву. Ему поручили вычищать в Западной Белоруссии немецкую агентуру, засылаемую под видом беженцев. А с началом войны Коровин несколько раз ходил в рейды за линию фронта: организовывал партизанские отряды, выводил попавшие в окружение части. И он все время думал о последней просьбе Августа: найти его дочь Марту. Коровин пытался навести справки о ней по линии агентуры на бывшей польской территории, снова присоединенной к Германии, но узнал лишь одно: Марта Редлих в окрестностях Остероде не проживает.

Итак, в конце мая 1942 года Коровин снова оказался в кабинете народного комиссара внутренних дел генерального комиссара госбезопасности Берии. Явно предвиделось какое-то сложное задание.

Берия сразу перешел к делу.

— Есть очень любопытное сообщение от нашего агента, работающего в обеспечении железнодорожных перевозок в тылу группы армий «Центр». Немцы начали сооружение железнодорожной ветки, представляющей собой ответвление длиной около пятидесяти километров от железной дороги Брест-Барановичи. Вроде бы совершенно несущественная информация… если бы удалось получить точный ответ на вопрос: зачем немцам нужно строить в своем глубоком тылу дорогу, оканчивающуюся в лесистой и болотистой местности? Какие соображения есть по этому поводу?

— Возможно, заготовки леса для нужд армии… скажем, для строительства оборонительных сооружений, — предположил Судоплатов.

— А то им леса в ближнем тылу не хватает! — презрительно фыркнул Берия. — Кроме того, имеющиеся данные говорят о том, что немцы вовсе не собираются переходить в оборону, а наоборот, готовятся к активным наступательным операциям.

— Возможно, аэродром для дальней авиации, — выдвинул еще одно предположение Судоплатов и искоса взглянул на Коровина, явно давая тому возможность высказать версию, которая заинтересует Берию.

— А ты что, воды в рот набрал, Коровин? — обратился к нему Берия. — Есть мысли или ты только приказы выполнять можешь?

— Я думаю, товарищ Берия, что с учетом планируемых в этом году немцами широких наступательных операций там будет сооружен важный объект германского Верховного главнокомандования: центр связи или, возможно, даже ставка Верховного главнокомандования, — сказал Коровин.

— Во как, Судоплатов! — удовлетворенно отметил Берия. — Надо мыслить масштабно, как Коровин! Чем черт не шутит: может, и вправду туда сам Гитлер пожалует? Ну а если не Гитлер, а всего лишь центр связи, так все равно неплохо и по нему удар нанести! В общем, надо послать туда разведывательнодиверсионную группу во главе с опытным и умным человеком, который все сможет разведать, понять, грамотно спланировать и провести операцию. Как считаешь, Коровин справится?

— Я готов поручиться за него, — без колебаний заявил Судоплатов.

— А ты сам как думаешь, Коровин? — последовал следующий вопрос Берии.

— Я готов к выполнению любого задания в тылу врага, товарищ генеральный комиссар, — решительно ответил Коровин. — За последние девять месяцев я выполнил семь рейдов за линию фронта. Так что дело привычное.

— Тогда формируй группу, Коровин! — приказал Берия. — Судоплатов тебе поможет, обеспечит всем необходимым. Кто знает, вдруг ты и вправду нам Гитлера привезешь? — И он расхохотался.

Присутствовавшие чекисты сдержанно рассмеялись, оценивая шутку начальства.

Оборвав смех, Берия посмотрел на Коровина и вдруг сказал:

— Кстати, а что это ты все со «шпалами» капитанскими разгуливаешь? Я ведь еще вчера приказ подписал о присвоении капитану госбезопасности Коровину очередного звания «майор госбезопасности». Так что цепляй ромб в петлицу и отправляйся готовить группу. Рапорт о готовности жду через две недели.

Мы вышли в приемную, и Судоплатов сказал Коровину:

— Поздравляю, Володя, с очередным званием. Ну а если там немцы действительно затеяли что-то серьезное в этих болотах, то при удачном завершении операции второй ромб в петлицу вставишь. А старший майор госбезопасности соответствует армейскому генерал-майору. Тут уж тебе «проставиться» придется!