Читаем без скачивания Плацдарм «попаданцев». Десантники времени - Александр Конторович

Расстались мы довольные друг другом. Иезуит отбыл, увозя в своей голове идеологическую мину замедленного действия, которую мы совместными усилиями туда заложили. Надеюсь, что результаты ее срабатывания мы успеем ощутить еще при нашей жизни…

ГЛАВА 3

В стеклодувной мастерской, вечером. За окнами красиво догорал закат, быстро смеркалось, а я печально сидела рядом со своим рабочим местом на табуреточке и разглядывала некондиционный продукт нынешнего рабочего денечка в корзине для мусора — больше тридцати штук (!) стеклянных шаров малого размера, странно изогнутых загогулин-спиралек и кучка стеклобоя. Изначально же планировалось совсем другое — пробирки, колбы лабораторные, лабораторные палочки и пипетки. Вообще-то весь заказ от химиков уже сделан — нормально отожжен, проверен на предмет дефектов, аккуратно промыт, высушен, сложен в коробки с ячейками из картона и ждет в кладовке на стеллажах, когда за ним придут.

Но вот что делать с этим всем, не представляю! Конечно, можно, как обычно, переплавить в печи, получив обычную стеклянную массу — со стеклобоем, самыми кривобокими шарами и спиральками так и будет. Но вот почти идеальные по форме шары бить совсем не хочется. Ведь так аккуратно выдувала через специальную трубку, тщательно стараясь не дать перекос — когда вращается трубка для выдувания, есть опасность, что стенки изделия могут изогнуться и даже слипнуться. Тогда изделие идет в брак. Я все-таки не профессиональный мастер-стеклодув, а простой любитель. Многих приемов и хитростей просто не знаю. Да и практики не хватает — всего-то несколько месяцев, как выдуваем стекло для нужд наших химиков. А тут еще ведь и Новый год на носу. Нет, однозначно — стеклянные фиговинки пойдут на украшения!

В тамбуре послышалось шарканье подошв о самодельный коврик.

— Кто там?!

— Я!

— Я — это кто?

— Это Катя к вам пришла, в дом снежинок принесла! — В помещение ввалилась раскрасневшаяся со свежего воздуха Катруся. — Что сидишь скучая, кра-асная-а девица, голово-ой качаешь над своей рабо-отой!

Я аж потрясла пальцем в ухе, настолько мощно спела последний куплетик сестра.

— Кать, ну ты даешь! Не слишком ли громко?!

— Да ну, подумаешь. Так что ты тут сидишь? Темнеет же, да и ужинать скоро.

— Да вот, размышляю — как исхитриться переделать стеклянный брак в новогодние игрушки…

— Ну-ка, покажи… Ого, сколько тут.

— Стеклобой и некрасивости я в мусорке оставлю.

— А эти кругленькие? С отверстием сверху? И спиральки?

— Попрошу в лаборатории покрасить их напылением — сперва изнутри, чтобы получилась непрозрачная поверхность. По-моему, там нужен какой-то из оксидов серебра. Потом надо будет шары украсить разноцветными рисунками и покрыть лаком… Если, конечно, я ничего не напутала. Про игрушки эти, ну, как их делают — я слишком уж давно читала.

— А потом что? Как их на елку вешать будем?

— А потом запаяем-заплавим отверстие и сверху приплавим ушко — за него и будем вешать.

— Неплохо. Давай тогда сейчас быстро все выберем, сложим вон в тот квадратный короб и отнесем нашим химикам. На все про все четверти часа нам вполне хватит.

Где-то столько мы и провозились. Катя, наконец, осторожно взяла короб в руки и ушла во двор. Мне же осталось проверить, затушены ли печки, да закрыть за собой дверь…

Когда зимний вечерУснет тихим сном,Сосульками ветерЗвенит за окном,Луна потихонькуИз моря встаетИ желтым цыпленкомПо небу плывет.Над фортом струитсяДымок над трубойНа берег ложитсяХолодный прибой,Среди чапараля,Под зимним дождемМы лосевку квасимИ дедушку ждем.Ах, где же ты наш,Дорогой Дед Мороз?Что ты нам сегодняВ подарок принес?Оттуда, где сказка,Где — сказка сама —Красавица русскаяБродит зима!У нас в КалифорнииЕлочек нет,Есть синих небес,Ослепительный свет —Есть много индейцевИ диких зверей……Давай, Дед Мороз,Приходи к нам скорей!

Сестры очень вовремя придумали использовать отходы стеклодувной мастерской для изготовления новогодних украшений. Для поисков привычной елочки, которой здесь редко бывало «холодно зимой», пришлось снаряжать небольшую поисковую партию, которая за пять дней обернулась до ближайших гор и обратно. Что поделать — на побережье преобладали лиственные породы и это недоразумение под названием чапараль.

Больше полугода мы живем в этом времени, дата вроде совершенно не круглая, но праздник есть праздник, так что отмечать его мы собирались от всей души. Без того разгула, как было принято среди гламурной тусовки в нашем родном две тыщи десятом, а вполне достойно, по-семейному. Ведь, кроме уже приличного количества нашедших себе здесь вторую половину — а что вы хотите, вернуть снова двадцать, тут уж гормоны о себе напомнят, — мы постепенно стали ощущать себя одной большой семьей. И наплевать, что кто-то оказался в теле испанки или англичанки, не говоря уже про индейцев! Душа-то ведь у каждого осталась русская. Именно русская, пусть и жили многие из нас после Беловежского предательства в самостоятельных государствах.

Что рассказывать — хорошо посидели. Всего хватило. И тостов, и песен с танцами, благо погода пошла нам навстречу и позволила устроить гулянье под открытым небом, не заставляя тесниться в малопригодной для этого действа штабной избе.

Приказом по части два дня были объявлены выходными. Кроме этого, чуть с запозданием, но был узаконен обязательный выходной после шести рабочих дней. А то народ так втянулся в экстремальное выживание, что даже ранние, по нашим меркам, сумерки не всегда загоняли некоторых трудоголиков в постели.

Два праздничных дня пролетели незаметно, и мы снова вернулись к уже привычным занятиям. Планов было необъятное количество, осталось только выполнить их. Впереди целая жизнь…

ГЛАВА 4

— Я боюсь за свою душу! Миссис Смайли — ведьма! Она варит дьявольские зелья, травит ими лягушек, а потом заставляет пить меня. В первый раз я мучился животом несколько дней, и из меня лезли черви, от других зелий еще хуже: или лежу, не могу пошевелить ни единым членом, или душу вышибает из тела, и вокруг демоны танцуют.

Узнаваемый стиль. Потом, гораздо позже, в разговоре с командиром, Улыбка Енота — ну очень трудно мне называть молоденькую индианку мамой! — сформулировала свою жизненную позицию:

— Мой гуманизм имеет крайне малый радиус действия и высокую избирательность. Клятву Гиппократа я не нарушала: вреда не нанесла. Конец цитаты.

Впрочем, до разговоров было далеко: переселить маму к нам оказалось нелегко. Во первых, на ней висела ответственность — и мне пришлось вдоволь помотаться по округе, ища племени хорошее, незанятое место. Потом договориться с остальными союзниками, о принятии и ненападении. Потом уговорить новообретенную родню — а им и там было неплохо, на фига куда-то ходить. На сладкое — уговорить индейцев, чтоб отпустили Улыбку жить у нас. Последний пункт был насквозь коммерческим — за очень нужную ученицу шамана, которая полезна, но своими странными идеями всех заколебала, вождь торговался увлеченно. Причем если за девку сторговались относительно быстро, то выкуп за Джонни оказался предметом очередного спора. Вождь не хуже современных мне генералов просек выгодность «универсального солдата у дачи» — под чутким руководством хозяйки тот и гончаром работал, и печником, и дрова обеспечивал, и огород мотыжил. С огородом — отдельная хохма. Собственно концепцию земледелия индейцы сочли блажью, и мама чуть не огребла, когда закупилась в миссии бобами и зерном, вместо ткани, железяк и бус. Спасли ее лекарские навыки: незадолго до шопинга Улыбка Енота сумела диагностировать и снять у вождя дружественного паютского племени — того самого племени, чей шаман так неудачно послушал Баха — сердечный отек. Дядька совсем уже собирался в Страну Вечной Охоты, но мимопроходящая шаманка остановилась на пару дней и, наделав экстракта наперстянки, проблему решила. Заодно наслушалась рассказов про то, как наш священник безнаказанно убил участника переговоров — а как еще понять рассказ про «шамана розовых людей»? Гонорар от вождя и неожиданные познания дали чуть авторитета — хватило как раз, чтоб продавить помилование пленного и переселение подальше от агрессивных пришельцев. Повторюсь, огород был сочтен блажью, но не опасной — пусть развлекается, с ней, по общему мнению, кажись, духи говорить начали. Но тут, как говорится, «масть поперла»: повадились ходить на грядки кабаны и примкнувшие к ним индейки, в рассуждении чего сожрать. Ради горсти зернышек эти божьи твари могут перекопать все, что попадется. Потеряв треть посевов за два дня, Улыбка организовала круглосуточное дежурство охотников — для побитого жизнью племени это оказалось очень удобно. Зверь приходит сам, посуду делает специально обученный трофей, бабы, заинструктированные шаманкой до полусмерти, начали соблюдать асептику, принимая роды (самой акушерствовать нельзя: роженица и ребенок беззащитны перед духами), и выживаемость младенцев в сезон стала заметно выше. А женщины вообще выжили все, что необычно. Вот таких ценных кадров и пришлось выменивать.