Читаем без скачивания Человек в высоком замке - Филип Дик

Конечно, у него были и другие вещи, которые он покажет первыми.

Он постепенно подведет покупателя к этой забавной книжке, которая теперь лежала, скрытая от посторонних глаз, на самом дне кожаной сумки, завернутая в шелковистую бумагу.

Радио педикеба вовсю наяривало популярные мелодии, соперничая в громкости с радиоприемниками других кебов, автомобилей и автобусов. Чилдан почти ничего не слышал — он давно привык к шуму. Не обращал он внимания и на огромные неоновые панно с рекламой, закрывавшие фасады, по существу, всех больших зданий. Такое же панно было и его магазине. Вечером оно вспыхивало ярким пламенем, таким же, как и всюду в городе. А каким же другим способом можно было заявить о себе?

Приходится быть реалистом.

Рев радио, шум уличного движения, мелькание реклам и суета толпы фактически даже убаюкивали его. Все это в какой-то степени сглаживало внутреннюю тревогу. К тому же было приятно, когда тебя везут, было приятно ощущать, как напряжение мускулатуры рикши превращается в монотонное колебание коляски. «Это своего рода убаюкивающая машина, — пришло в голову Чилдану. — Лучше, когда тянут тебя, чем ты сам бы тащил кого-то».

Хоть на короткое время, а ощущаешь свое более высокое положение.

Тут он заставил себя встрепенуться, почувствовав даже вину. Стыдно, когда еще надо столько продумать и прикинуть в уме. Надлежащим ли образом он одет для визита в «Ниппон Таймс Билдинг»? Может, ему станет дурно в скоростном лифте? Но на этот случай у него при себе были таблетки от головокружения — немецкие, лицензионные. Различные формы этикета… они ему известны. Порезче, бесцеремонно со швейцаром, лифтером, секретарем в приемной, курьерами, с любым членом обслуживающего персонала. Но перед любым японцем, конечно, как это было бы ни неприятно, раскланиваться сотни раз.

Только вот как вести себя с «пинки»?

Это была весьма туманная область.

Кланяться, но глядеть сквозь них, как будто их не существует?

Все ли варианты учтены? А как быть с посетителями-иностранцами? В Торговых Представительствах можно часто встретить и немцев, и нейтралов. А кроме того, можно увидеть и какого-нибудь раба.

Немецкие суда или суда Американского юга почти всегда есть в порту Сан-Франциско, и черных иногда отпускают в краткосрочные увольнения. Всегда группами, но не больше трех сразу. И задерживаться после полуночи они не имеют права. Даже по законам Тихоокеании они должны соблюдать комендантский час. Рабы заняты на погрузке в порту. Эти живут постоянно на берегу в бараках под причалами, чуть выше уровня воды.

Они не бывают внутри Торговых Представительств, но вдруг начнут грузить какие-нибудь товары? Как тогда? Должен ли он нести, например, свои сумки в контору мистера Тагоми собственноручно? Конечно, нет. Нужно обязательно найти раба, даже если для этого придется стоять в ожидании час, даже если он пропустит время свидания. Малейшая возможность того, чтобы позволить какому-нибудь рабу увидеть, что он сам что-то несет, должна быть абсолютно исключена. Здесь нужно быть очень осторожным. Такого рода ошибки могут дорого стоить: он уже никогда не сможет занять хоть какое-то положение среди тех, кто это заметит.

«Хотя в какой-то степени, — подумал Чилдан, — мне бы даже доставило удовольствие среди бела дня войти в «Ниппон Таймс Билдинг» со своими сумками в руках. Был бы великолепный жест. В сущности, в этом нет ничего противозаконного: в тюрьму за это не посадят. Но зато я проявил бы свои искренние чувства, ту сторону настоящего мужчины, которая никогда не прорывается наружу в общественной жизни. Но… я мог бы так поступить, не будь там этих чертовых рабов, снующих вокруг, как тени. Я мог бы пережить, если бы это увидели те, кто стоит повыше меня, пережить их презрение, ведь они и так презирают меня, унижая ежедневно. Но чтобы увидели те, кто ниже, на себе ощутить их жалость? Вот вроде этого китаезы, который крутит педали впереди: что, если бы он увидел, что я не нанял педикеб, а пытаюсь идти пешком на деловую встречу?

В какой-то мере за создавшееся положение следовало бы упрекнуть немцев, за стремление откусить больше, чем они могут прожевать.

В конце концов, едва им удалось победить в войне, как они тут же принялись за завоевание Солнечной системы, издав в то же время у себя дома приказы, согласно которым… Что ж, во всяком случае, идея сама по себе была хороша. И ведь они все-таки добились успеха с евреями, цыганами и разными учеными. Славян они отбросили назад на добрые две тысячи лет, на их прародину где-то в сердце Азии, пусть себе ездят верхом на яках и охотятся с луком и стрелами.

А эти огромные глянцевые журналы, которые печатаются в Мюнхене и циркулируют по всем библиотекам и газетным киоскам, — каждый может воочию увидеть на цветных снимках во всю страницу, как голубоглазые, белокурые арийские поселенцы на новейшей индустриальной основе пашут, сеют, убирают урожай и так далее в этом бездонном резервуаре пшеницы, который представляет собой Украина.

Эти ребята определенно выглядят счастливыми, а их фермы и домики — очень чистенькими.

Уже больше не видно фотографий пьяных поляков, отупевших, уныло ссутулившихся перед своими покосившимися развалюхами либо налетающих, как саранча, на гнилую репу среди деревенского базара. Все это уже достояние прошлого, так же как и грязные, разбитые дороги, которые превращаются в сточные канавы, как только пойдет дождь, и в которых утопают примитивные деревенские телеги.

Зато Африка… Вот уж где они дали волю своему энтузиазму, и можно только восхищаться этим, хотя и не мешало бы осторожно предостеречь их, намекнуть, что с этим, мол, можно было бы немного и подождать, ну, хотя бы до тех пор, пока не завершится проект «Фармланд».

Вот здесь наци проявили свой гений, здесь проявился присущий им артистизм.

Средиземное море закупорено, высушено, превращено в обрабатываемые земли при помощи атомной энергии — вот это дерзость. Как были посрамлены различные скептики, среди, например, торговцев-насмешников Монтгомери-стрит. Да ведь, по существу, и Африка была почти успешным предприятием, но при начинаниях такого рода всегда раздаются злопыхательства. Ссылаются на широко известную брошюру Розенберга. Именно там впервые прозвучали слова: «Что же касается окончательного решения африканской проблемы, мы почти достигли своих целей. К несчастью, однако…»

Однако для того, чтобы избавиться от аборигенов Америки, понадобилось два столетия, а германцы в Африке добились того же за пятнадцать лет. Поэтому не следовало бы заниматься милосердием. Об этом Чилдан не раз спорил за обедом с коллегами. Им, вероятно, хотелось бы чуда, как будто наци могли переплавить весь мир по мановению волшебной палочки. Нет, их союзниками были: наука, техника и этот сказочный талант упорного труда. Немцы никогда не гнушались никакой работы. И уж если они за что-то брались, то брались как следует.