Читаем без скачивания Александр Золотая грива - Андрей Ильин

Болото сообщило о приближении тягучим запахом гнили, водорослей. Зловонное дыхание накрыло Алекшу тяжелым влажным облаком, мерзко запищали комары, что тучей кинулись напиться свежей крови. Остановился, застегнул ворот и раскатал рукава рубахи, но болотные кровососы все равно находили незащищенные места и безжалостно впивались тонкими хоботками. Пришлось срочно наломать веток и отмахиваться обеими руками. Немного помогло. Так, нелепо размахивая руками над головой, Алекша осторожно вступил в зыбкую топь. Очень скоро почва под ногами стала такой непрочной, что пришлось забыть о комарах. Подобрал толстый сук, начал пробовать дорогу. Если получалось чересчур зыбко, то укладывал палку и по ней полз до кочки. Вот так, переползая от одной до другой, добрался до середины. Вымок весь, набрал полную рубаху жидкой дряни, в которой копошатся пиявки, головастики и какие-то козявки. Кое-как почистился, хотел даже мыться, но передумал – чего вымываться, если переть через болото еще столько же? Отдохнул, перекусил бабкиной снедью, что дала в дорогу, отправился дальше.

А дальше стало еще хуже – сплошная вода в локоть, а под ней – жидкая грязь. Встать на ноги – верная смерть, потому что жижа затягивает сразу и с такой силой, что не выберется никто. Тонут все, даже самые сильные, не тонут только умные, потому ни лось, ни медведь, ни какой другой лесной зверь к топи близко не подойдет. Алекша выломал второй сук, толще и длиннее, положил на вонючую воду и, держась за него, осторожно пополз. Передвигался медленно, иногда с головой погружаясь в жидкую гадость и выныривая с жабой на голове и пиявками на ушах. Через несколько минут стал похож на жуткое болотное создание, от которого с воплем убежит любой… давно потерял счет времени, руки, ноги и шея, облепленные пиявками, потеряли чувствительность и просто двигались, перемещая остальное тело вперед. Уже не помнил, для чего здесь и куда движется, только одна единственная мысль билась в мозгу – двигаться, двигаться, не обращая внимания ни на что, и он полз и полз, уже не видя ничего залепленными грязью глазами и только угадывая чутьем направление…

Тяжелая, как дубовый гроб, палка грюкнула, звук показался Алекше странным – не чавкающим, как должен быть, а звонким, словно грязь вдруг отвердела и превратилась в камень. Дрожащие пальцы кое-как соскребли грязь с одного глаза. Сквозь мутную пелену тускло блеснуло. Сморгнул, провел ладонью еще раз и увидел, что палка лежит на округлом боку мокрого камня. Несколько секунд Алекша не понимающе смотрел – откуда на болоте камни? И только потом дошло – нет болота, кончилось! Забарахтался, пытаясь встать, но одеревенелое от укусов пиявок тело плохо слушалось. Стал бешено крутиться по земле, сдирая присосавшихся гадов вместе с кусочками кожи о мелкие острые камешки. Застоявшаяся кровь побежала по жилам, кое-как воздел себя на ноги. Грязь на лице успела высохнуть на солнце и теперь стянула кожу чудовищной маской монстра из страшной сказки. Упал на колени и, почти ничего не видя, руками нащупал влагу. Ополоснул лицо, отдирая присохшие кусочки грязи, встал и огляделся.

Зловонное болото за спиной, а перед ним раскинулась каменистая равнина. Кое-где торчат жалкие кустики, редкая трава клочками расположилась на каменных россыпях, словно юрты кочевников в бескрайней степи. Далеко впереди громадные валуны разлеглись странным полукругом, будто великан разложил для забавы. Идти дальше уже не было сил. Алекша побрел к воде, разделся и начал отмывать присохшую грязь. Холод медленно проник внутрь, расползся по всему телу. Алекша медленно раскрыл глаза, почувствовал, что еще немного и окончательно замерзнет. Заворочался, кое-как сел. Обнаружил, что совершенно голым сидит на холодных камнях, рядом чувствуется гнилое дыхание болота, а из-за спины тянет сухим теплом каменной пустыни. Пошарил вокруг, нащупал одежду. Чистая, высохшая. Он сразу вспомнил, что сам стирал ее и аккуратно раскладывал на камнях для просушки. Разложил, прилег отдохнуть.

Спать не хочется, но и идти дальше при слабом свете луны тоже не решался – мало ли что! Поднялся, с хрустом и завыванием потянулся и… увидел маленький огонек. Далеко впереди кто-то разжег костер, маленькая рыжая точка мерцает на грани видимости. Алекша торопливо оделся. Ноги сами понесли вперед, мелкие камешки захрустели под сапогами. Вскоре огонь приблизился так, что уже можно было рассмотреть отдельные сучья в аккуратно сложенной рядом кучке, но хозяина костра не видать. Алекша остановился, в растерянности завертел головой, не понимая, в чем дело, как вдруг тяжелый удар сотряс землю, словно великан ударил кулаком – чудовищных размеров чугайстырь спрыгнул с большого камня, огромная тень легла прямо под ноги мальчику. На плече чугайстыря болтает рогатой головой убитый олень. Алекша словно примерз к земле, не в силах сделать шаг, только ошеломленно хлопает глазами. Сразу вспомнил предостережение Бабы-Яги. Всмотрелся… Это же тот самый чугайстырь, что хотел отнять у него зверобой! И без того страшная рожа стала еще страшнее – шерсть обгорела, шкура покрыта волдырями и язвами, волосы остались только на макушке, торчат безобразными клочьями. Чугайстырь случайно задевает ветку, глухо рычит от боли. Лесное чудище одним взмахом лапы раздирает оленя, внутренности выпадают на траву. Чугайстырь жадно пожирает сырое мясо вместе с шерстью и костями. Чавканье и хруст раздались такие, будто трехголовый дракон ест в три горла.

«Ну все, влип! Этот гад лесной наверняка сидит прямо на траве боярышника или рядышком – закон подлости! – дожидается дурака вроде меня, – подумал Алекша. – Осталось только выйти и сказать – я тот самый, что обжег тебе рожу и вообще хотел убить. Привет!»

Досада на самого себя, свою слабость и неумелость, на Бабу-Ягу с ее невыполнимыми заданиями захлестнули мальчика. Он медленно поворачивается, собираясь удрать по-быстрому… под ногой предательски хрустит! Мальчик замер, но уже поздно – чугайстырь сразу насторожился, чавканье прекращается, челюсти останавливаются. Горящие злобой маленькие глазки подозрительно смотрят в темноту. Безобразно широкие ноздри раздуваются, тварь вдыхает полную грудь. Запах человека чугайстырь чует сразу, да вдобавок того самого, что в прошлый раз причинил такую боль! Чудище отбрасывает недогрызенную тушу оленя, кривые ноги подбрасывают тело вверх. Свирепый рык оглашает лес. Рев так силен, что Алекшу оглушило, смяло и отшвырнуло на пять шагов. В панике, ничего не соображая, он бросается бежать, впопыхах спотыкается и падает на камни. В глазах поплыло, радужные круги окрасили веселым светом ночной мир, а сзади нарастают торопливые бухающие шаги чудовища. Мальчишка без памяти и только животный страх за жизнь заставил подняться и бежать. Все равно куда, но двигаться, а не лежать, покорно ожидая смерти.

Алекша кинулся прочь, но от страха и сильного удара совершенно забылся и бросился обратно, прямо чугайстырю в лапы. Тот не ожидал, растерялся на мгновение. Этого хватило, чтобы юркий мальчишка проскочил почти между кривых ног чудища. Оно запоздало махнуло лапищей, но попадает по собственной коленке, да так, что кости захрустели. Чугайстырь хрипло взвыл от злости и досады, сгоряча поворачивается за проклятым мальчишкой. В коленке предательски хрустит и чудище с маху ляпается задом прямо на мелкие и острые, как иглы, камни. Злобный рев меняется кабаньим визгом, чугайстырь нелепо и смешно дергается, доставая болючие камешки из волосатого зада…

Лапа чугайстыря не достала Алекшу, но воздушная волна ударила в спину так, что он снова упал, перекувыркнулся через голову и растянулся во весь рост. От удара в голове зазвенело, тьма на секунду застилает глаза. « Теперь все!» – мелькнуло в мозгу. Темнота пропадает, в глаза плещет рыжим светом костра. В этом неправдоподобно ярком огне Алекша видит раскидистый кустик боярышника – маленький, с созревающими продолговатыми ягодками и тонкими листочками. Не раздумывая, цапнул куст, вскочил. Тут же в затылок ударило злобным ревом рассвирепевшего до крайности чугайстыря, а зловонное дыхание чуть не лишило сознания. Алекша кинулся было прочь, но куда? Впереди и с боков большие камни с редким колючим кустарником, а сзади злобное чудище. Понимая в смертной тоске, что теперь не уйти, он все же бросился вперед, прямо на камни, надеясь, что успеет запрыгнуть повыше, прежде чем чугайстырь достанет его. Куда там! С торжествующим прерывистым ревом, похожим на страшный смех, чугайстырь небрежно машет тыльной стороной лапы. Край жесткой, как дерево, лапищи цепляет Алекшу, его с силой швыряет на острые грани камня…

Его непременно должно было бы убить, но на пути встретился куст. Жесткий, колючий и такой же холодный, как тот гранит, на котором вырос. Такие растения крепко держатся за жизнь, мало кто может даже ветку сломать у такого. Жесткие сучья дружно сжимаются, нежданный наглец летит прочь. Алекша полетел так, словно его пнул неведомый великан. Размахивая руками и ногами, вытаращив глаза, он взлетел по широкой дуге и растерянный чугайстырь только проводил его выпученными глазами. Шмякнулся на землю, как жаба на песок, в шагах двадцати от чугайстыря. Дыхание вышибает из груди, легкие сводит судорогой. Беспомощно разевая рот, пытается глотнуть воздуха – не получается! Наконец, с криком выдыхает, отбитые легкие судорожно развертываются, вбирая пыль с воздухом. Громко охнул от боли во всем теле и бросился бежать что есть сил. В нем вновь проснулась надежда на спасение, это дало силы и заглушило боль. Чугайстырь горестно взвыл, что опять не получилось поймать гаденыша – больно шустрый! – кидается в погоню. Тяжкие удары по земле и хруст снова раздаются за спиной Алекши. Он мчится изо всех сил, но понимает, что не уйдет, чугайстырь быстрее. В отчаянии наддал еще, увидел, как впереди блеснуло. В слабом свете полного месяца разглядел какую-то палку с искоркой на конце – копье! Короткое, охотничье, как оно сюда попало, бог его знает, но рассуждать некогда – схватил, развернулся и швырнул в чугайстыря…