Читаем без скачивания Улыбающиеся паразиты - Екатерина Седая

После того как Гас принимается за еду, он больше не произносит ни слова до самого конца обеда. Мы приезжаем Домой немножко пьяненькие и в амурном настроении, так что преодолеваем нашу лестницу с некоторым трудом. Гас поддерживает меня одной рукой, а другой пытается отпереть дверь.

— Что это? — внезапно говорит он, замирая. — Ты слышала что-нибудь?

Но я хихикаю так громко, что способна услышать только пожарную сирену.

— Лучше поторопись, — понукаю я его.

Гас наконец открывает дверь, и мы вваливаемся в темноту нашей прихожей, спотыкаясь о разбросанную повсюду обувь, дико мяукающих котов и…

…И еще о чьи-то посторонние ноги.

Вспыхивает свет, и я вижу в прихожей пятерых азиатских джентльменов в темных костюмах-тройках. Я гораздо больше раздражена, чем напугана этим зрелищем, и выпаливаю:

— Какого дья…

Но мне не удается полностью выразить свое негодование, ибо один из этих джентльменов правой рукой зажимает мне рот, а левой цепко хватает поперек живота. Я злобно кусаю его за ладонь и остервенело лягаю в голяшку (должна же быть хоть какая-то польза от дурацких высоких каблуков!), а в это время Гас неподражаемым хуком укладывает на пол другого азиатского джентльмена.

Черт меня побери!!!

Я не знала, что в Гасе такое есть. Но, должно быть, это наследие потомственных футбольных хулиганов Британии с бритыми черепушками и выбитыми зубами, и вот блистательная звезда экспериментальных генетических лабораторий колошматит этих тренированных азиатов как профессиональный боксер. Преимущество Гаса в длинных руках, но один из азиатов, забежав сбоку, ухитряется ударить ему в лицо. Я слышу хруст, и Гас отступает, оберегая нос, кровь струйками стекает по его подбородку.

Однако он снова отважно бросается в атаку, а я стараюсь пособить ему как могу, но мои удары совсем не так эффективны. Хотя я несколько лет тренировалась в боевых искусствах, никто не научил меня правильно сражаться в крайне узком платье и на высоких каблуках. Кто-то снова хватает меня сзади поперек живота, но во вспышке интуиции я выбрасываю обе ноги вперед и пихаю парня, который наседает на Гаса: азиат теряет равновесие и падает прямо на узловатый Гасов кулак. Затем я слышу тихий щелчок у моего уха, и нечто прижимается к моему правому виску.

— Вы, должно быть, шутите? — изумленно говорю я, скашивая глаза на пределе видимости. — Это настоящая пушка?..

Я еще никогда не видела настоящего пистолета, только в кино и, Может быть, у копов, но это не считается. Гас сразу прекращает драку и поднимает руки. И тут же, словно по заранее написанному сценарию, из нашей гостиной появляется еще один азиатский джентльмен. С прозрачным пластиковым мешком, в котором мечутся драгоценные дельфинята.

— Мистер Лэнли, — произносит номер шестой, — очень прошу извинить меня за вторжение. Миссис Лэнли! — Он отвешивает безупречный джентльменский поклон. А потом похлопывает по мешку с перепуганными малышами.

Гас презрительно фыркает, выдувая из разбитого носа розовые пузыри.

— Эти животные принадлежат моей жене! И вам не удастся протащить их через таможню. Лишь только вы уберетесь отсюда, я напущу на вас ФБР!

Предводитель бандитов согласно кивает.

— Я так и предполагал. Поэтому мои помощники останутся с вами ми, пока я не покину пределы юрисдикции США.

Он окидывает Гаса спокойным оценивающим взглядом, в котором просвечивает неподдельный интерес. Бандит номер один начинает поигрывать пушкой. Но его босс переводит взгляд на пластиковый пакет.

— Превосходная работа, — говорит он одобрительно. — У вас еще есть такие?

Мои глаза едва не устремляются сами собой в сторону нашей туалетной комнаты, но мне удается сдержать их порыв. Нет, эти мерзавцы нипочем не заполучат Ромео и Джульетту, мою прелестную парочку очаровашек!

— Ты грязный сукин сын, — с чувством сообщаю я главарю. Сукин сын неодобрительно качает головой и цокает языком.

— Миссис Лэнли, такие выражения не подобают порядочной, образованной женщине. — Он снова обращает на Гаса испытующий взгляд. — Тем не менее ваш муж, вполне очевидно, находит вас привлекательной… Достаточно привлекательной, я надеюсь, чтобы удержать свой собственный язык под замком? А теперь мне пора вас покинуть, прошу прощения.

— Они задохнутся в мешке, — мрачно предрекаю я.

— Они продержатся… какое-то время, а больше и не надо, — вежливо возражает этот мерзавец. — Не беспокойтесь за них, миссис Лэнли, я все предусмотрел. Мертвыми они не представляют для меня никакой ценности.

Тут до меня наконец доходит, что у миниатюрных дельфинов может быть рыночная цена. И я знаю про этот рынок: он огромный, и там вращаются колоссальные деньги. Это нелегальная торговля редкими животными.

Главарь бандитов покидает наш дом в сопровождении двух подручных, а остальные трое остаются нас сторожить. Они уже поняли, что Гас будет вести себя благопристойно, пока под угрозой мое здоровье, не говоря уж о моей невыразимой красоте. Поэтому они не так пристально за нами наблюдают и даже разрешают нам вдвоем пойти в туалетную комнату, чтобы отмыть перепачканное кровью лицо Гаса. Первым делом я провожу ревизию повреждений: разбитый нос напоминает свеклу (возможно, сломан), два передних зуба шатаются (но не намерены выпадать). Потом я напускаю полную раковину холодной воды.

— Мне так жаль… — начинает Гас, но я решительно макаю его лицом по самые уши. — Я опять все испортил! — восклицает он, поспешно выныривая из воды.

Я смотрю на Ромео и Джульетту, плавающих в ванне, потом на несчастное разбитое лицо моего мужа и тихонько вздыхаю.

— Гас, совсем не ты все испортил. Это сделали якудза, и трое из них все еще сидят в нашей гостиной. Но как они узнали?! Этого я не в силах понять.

— Должно быть, именно на это намекал Мацумото, — соображает

Гас.

— Он один из якудза?

— Нет-нет, — Гас энергично мотает головой, осыпая меня брызгами холодной воды и теплой крови. — Только не Мацумото! Он всего лишь богатый любитель, пополняющий свою коллекцию экзотических рыбок… А возможно, коллекционирует кого-нибудь еще. Но я думаю, что Мацумото углядел Ромео и Джульетту тогда в задней комнате и не смог удержать свой болтливый язык. Он знает, кстати, что я занимался трансгенными экспериментами, и иногда делал мне намеки, которых я, естественно, «не понимал». В общем, я не удивлюсь, если на родине у него имеются кое-какие малопочтенные знакомые, которые сильно не в ладах с законом.

— Получается, что ты отшил Мацумото, а он тебя в отместку заложил? — резюмирую я с отвращением.