Читаем без скачивания Донни Браско: моя тайная жизнь в мафии. Правдивая история агента ФБР Джозефа Пистоне - Ричард Вудли

Когда мы с Маршаллом вернулись в наш номер в «Холидей инн», я позвонил начальнику. «Больше не надену чертов диктофон, — сообщил я. — Хожу как горбун».

К тому же, оказалось, что диктофон зажевал кассету, и запись не удалась.

Через пару дней нам предстояло встретиться с главарем шайки Беккером в Панама-Сити, Флорида, на самом побережье. Мы остановились в мотеле в Лейкленде, к востоку от Тампы. Все выходные Маршалл готовил меня к встрече. Он научил меня вскрывать тачки специальной отмычкой, которая называлась «Слим-Джим»: просовываешь ее в щель между дверью и стеклом и цепляешь запорную планку. Еще он научил меня за пять минут разбирать приборную панель, чтобы узнать идентификационный номер тачки. VIN-код обычно выбивали на металлической плашке и сажали на заклепки. Надо было сбить заклепки и поменять плашку на пластиковую с новым номером. Он научил меня заводить тачки без ключа и выбивать замок зажигания с рулевой колонки ударным съемником. Замок вылетал и оголял провода зажигания — соединяй их и едь. Еще он научил меня снимать рулевые блокираторы под машиной. В общем, я стал настоящим угонщиком.

Мы отправились в Панама-Сити на встречу с Беккером. Тот оказался обычным пройдохой с красной рожей, дерзкими манерами и богатым тюремным опытом. Он без устали тарахтел о своих знакомствах с парнями из мафии, байкерами и прочими бандитами.

Беккер сразу привязался ко мне с расспросами про Бобби и мое прошлое. Я отвечал, что все делишки с погибшим я проворачивал давно, да и было их не так уж и много. Выдавать себя за матерого угонщика я не пытался, не хватило бы знаний. А вот за домушника, который все это время орудовал в Калифорнии и Флориде, сойти удалось.

И он купился на это — спасибо Маршаллу, который стоял рядом и поддакивал мне.

Я сразу взял быка за рога. Сначала я сообщил Беккеру, что умею соображать и работать чисто, а спереть тачку или фуру средь бела дня сможет и болван. Потом заявил, что буду руководить его кодлой на всех вылазках. Я вел себя нагло, чтобы заполучить управление всей шайкой. Это помогло бы избежать жертв и не навредить следствию. Командовать к себе в пару я взял Маршалла.

Беккер не возражал и просто предупредил своих парней.

Он рассказал мне абсолютно все о заказах: о моделях, цветах, примочках. Товар сбывали за половину или четверть реальной стоимости. Линкольны и кадиллаки в максимальной комплектации шли за две с половиной штуки баксов, хотя стоили все двенадцать. Седельные тягачи «Уайт-Фрейтлайнер» приносили десять-пятнадцать тысяч прибыли. За пикапы можно было выручить от полутора до двух, а за самосвал — четыре тысячи.

Все заработанные грязные деньги мы сдавали в Бюро. Маршалл получал ежемесячное жалованье как осведомитель. С наших делишек он больше ничего не имел.

Однажды Беккер дал нам заказ на «Уайт-Фрейтлайнер». Он заприметил один экземпляр на парковке у въезда в Панама-Сити и тут же нашел покупателя из Майами, который согласился взять тягач за пятнадцать штук. На следующий день мы с Маршаллом отправились на разведку. Мы припарковались на другой стороне улицы у винного магазина, чтобы спокойно изучить расположение тягача, убедиться в отсутствии водителя и спланировать все по минутам.

Сидим, значит, минут двадцать, и тут подъезжает тачка со звездой шерифа на боку. Оттуда вылезает офицер, подходит к нам и сообщает, что мы напрягаем владельца магазина своим подозрительным поведением.

«Начальник, мы просто решаем, что будем пить, — вступаю я. — Уже решили». Заходим в магазин, покупаем пива для отвода глаз.

Вечером, когда мы собирались на дело, Маршалл хорошенько меня проинструктировал. Я хотел угнать тягач самостоятельно, проверить себя. Маршалл по памяти нарисовал всю проводку и объяснил порядок действий. «Уайт» — тягач с отсеком для сна в кабине, кондиционером и тупым носом, под который запрятан двигатель. Добраться туда можно было только из кабины.

Мы приехали на парковку и начали наблюдение за курсирующими машинами шерифа, засекая интервалы патрулирования. Маршалл стоял на шухере. Я направился к парковке. На то, чтобы взломать кабину, завести двигатель и выехать с парковки, мне понадобилось пять минут.

Я проехал первые триста миль до Лейкленда, где мы планировали поспать часик-другой, прежде чем отправиться в Майами. Тягач оставили на парковке мотеля. Пока мы отдыхали, федералы обшарили «Фрейтлайнер» и записали все нужные данные.

На следующий день мы добрались до Майами, где нас встретил Беккер с клиентом. Тягач планировалось продать подрядчику из Европы для каких-то дорожных работ. Но в последний момент клиент передумал и отказался от покупки.

Беккера ждали дела в Балтиморе. Он бросил нам: «Заныкайте эту дуру где-нибудь рядом, а я подыщу нового клиента».

И куда нам девать «Уайт-Фрейтлайнер» в центре Майами? Я связался со своими. На помощь призвали ребят из дорожного патруля штата, которые предложили отвезти тягач на парковку Министерства транспорта на выезде из Майами. Идея была не из лучших — запрятать угнанный тягач на казенной территории. Но меня заверили, что на парковке куча свободных гаражей, тягач никто не увидит.

Так мы и поступили.

В то время парковки охранялись так себе, кроме прожекторов и цепи поперек въезда там ничего не было. Полицейские патрули курсировали с интервалом в пятнадцать или даже тридцать минут. Если все пойдет гладко, то тачку можно было дернуть минут за пять.

На каждое дело я отправлялся без силовой поддержки. Федералы или ребята из дорожного патруля не присматривали за мной. Такие операции проводят без слежки — она может спугнуть плохих парней. Или же привлечь внимание хороших — копы обычно не в курсе происходящего. Чем меньше посвященных в это дело, тем лучше.

Я не имел удостоверения федерала при себе. Не хотел попасться с ксивой. Официального распоряжения на этот счет не существовало, хотя некоторые агенты отправлялись во внедрение с документами в кармане. Меня же ксива лишний раз заставляла нервничать. С копами можно было договориться и без нее. Не беда, если задержали и везут в участок. Я четко понимал, что в участке никому нельзя рассказывать, кто ты есть на самом деле. Пусть спецагенты сами решают, как тебя вытаскивать, твое дело сидеть молча. Поэтому удостоверение личности лучше оставить, когда отправляешься во внедрение.

Угоны — дело плевое, но каждый раз меня накрывал адреналин. Я знал, что работаю с разрешения органов, но порой все равно казалось, будто я