Читаем без скачивания Последняя любовь царя Соломона - Шмиэл Сандлер

Глава седьмая

Тотальный секс

Плотно пообедав, я велел пригласить Типа. Он явился немедленно и лицо у него было излишне скорбное, из чего я вывел, что моя неудача с Вероникой стала уже достоянием придворных зубоскалов. - Знаешь ли, дружок, - приступил я издалека. - Я знаю все, - понимающе перебил меня Тип, - всякое бывает, Ваше величество, на вашем месте я бы не стал принимать так близко к сердцу... - А откуда ты знаешь, Вероника рассказала? - Ну что вы, она человек надежный. Просто у начальника тайной полиции хорошо налажена специальная аппаратура. - Ты про Изольду что ли? Я же ее уволил. - Да, но аппаратура-то осталась. - Позаботься, любезный, чтобы в моих покоях ее больше не было. - Вы забыли, что я главный евнух, Ваше величество. - Что ты этим хочешь сказать? - Только то, Ваше величество, что я в ответе лишь за благоприятный психологический климат в гареме. - Что это значит? - Это значит, что то, о чем вы меня высочайше просите, по существу, не входит в мою компетенцию. - Что же ты предлагаешь? - Вот если бы по совместительству я был бы еще и начальником тайного отдела. А у него губа не дура, знает ведь где тепло и уютно. А почему бы и нет? свой человек на такой должности всегда подспорье. Тип, как будто угадав мои мысли, монотонно заканючил: - Можете не сомневаться, я ваш человек. Если что, всегда буду на стреме. Окажите милость, Ваше величество, ведь и вакансия вроде как свободная? Вымогатель, когда-нибудь ты схлопочешь у меня по зубам. - Ну хорошо, пока я не назначил нового начальника отдела безопасности, временно эта должность закрепляется за тобой. - Благодарю вас, Ваше величество! - Я сказал временно! - Разумеется, Я постараюсь оправдать ваше доверие. Премного благодарен Вашему величеству! - Оставь это, маршал, ты лучше скажи, что народ говорит про это... - Я еще не успел расшифровать, что имел в виду, сказав про Это, но он совершенно правильно понял мой намек, сходу настраивая меня на оптимизм: - Стоит ли обращать внимание, Ваше величество, у нас в стране каждый третий страдает от преждевременного семяизвержения. Нервное напряжение, знаете ли... Регион у нас очень неспокойный, политическая ситуация накаленная, дороги забиты, карманы пусты, а налоги сверх всякой логики. Страна как будто сплошной комок нервов. Все это не может не сказаться на сексуальном здоровье мужчины. - И ты страдаешь? - Нет, политика, и налоги не очень беспокоят меня. - Почему? - Ваше величество, мы можем говорить откровенно? - Разумеется, дружочек. - Когда в последний раз вы изволили изменить своей супруге? - Ты имеешь в виду мою бывшую? - замялся я. - Именно, Ваше величество, для пользы дела вы должны излагать только факты, и не надо стесняться, говорите правду. - Сказать по правде, я ей никогда не изменял, - выпалил я и почувствовал некоторое облегчение. Однако это было не совсем так. Однажды, меня склонила все же к интимной близости моя соседка, но как только мы оказались в постели, тот, на которого я возлагал большие надежды, вдруг позорно и безоговорочно капитулировал. Соседка оказалась тактичным человеком: - Для меня это совсем не важно, - сказала она, - я готова с вами встречаться просто так. Когда-то эта женщина была подругой моей жены, потом они поссорились и, соблазняя меня, она, видимо, хотела отомстить ей. Соседка пыталась возбудить меня не конвенциональными средствами, но и они не дали сколько-нибудь заметного эффекта, может быть, потому что она была много старше меня. Так и осталась моя жена не отмщенной, хотя, если честно, я искренне хотел внести свою лепту в благородное начинание своей неудавшейся любовницы. Под влиянием друзей я сделал еще несколько робких попыток овладеть женщиной на стороне, но все они с треском проваливались. Я был слишком закомплексован и боялся, что в самый ответственный момент меня постигнет участь, которую вот уж столько лет, предрекают Пизанской башне. Если он сейчас начнет ухмыляться, падло, я его собственными руками придушу. Но Тип, к чести его будет сказано, оставался, искренен и доброжелателен: - Я так и думал, Ваше величество, и Павлов тут, пожалуй, прав. - Какой Павлов? - Иван Петрович, автор теории условных рефлексов. - Причем тут теория? - Притом, что практики у вас совсем нет. - Чем же я виноват? - Да ничем, у вас просто выработался условный рефлекс на вашу "Бывшую", а как только представился случай изменить объект сексуального удовлетворения, установка, выработанная годами тоталитарно-принудительного секса, явно не сработала. - Да, но... - Никаких но, Ваше величество, все, что вам нужно теперь, это обратить свои взоры на новые сексуальные ориентиры. - То есть? - Поначалу, скажем так, возбудить в себе здоровый интерес к здоровому сексу. - Что ты предлагаешь конкретно? - А вы не пробовали смотреть порнофильмы? - Нет, что ты, я воспитан в религиозном доме. - Конечно, Ваше величество, ваш предшественник Соломон второй тоже соблюдал традиции, но фильмы посматривал регулярно. - Я бы не хотел начинать свое правление с безнравственных акций. - Нет проблем, Ваше величество. Я предлагаю пока оставить все как есть. Следует недельку поднабраться сил, то есть не форсировать события. Займитесь-ка пока государственными делами.

Глава восьмая

Дела государственные

Государственными делами я занялся в тронном зале, одну из грандиозных стен которого украшал гигантский портрет царя Давида. Пока я рассматривал портрет славного предка, выполненный в лучших традициях социалистического реализма, в комнату мягкой кошачьей походкой вошел толстый человечек в лоснящемся черном фраке и с черной потертой папкой под мышкой. Щеки у него были, словно надуты для пущей важности, носик кнопочкой, редкие жесткие усики дико топорщились, а ушки на макушке имели форму миниатюрных и чутких локаторов. Всем своим напыщенным и одновременно неряшливым видом человек в лоснящемся фраке напоминал мне хомячка, ушедшего в глубокую спячку. - Ваше величество, - сонно произнес он, - меня зовут Ицхак Самир. Я премьер-министр государства Израиль. Принес вот вам бумаги на подпись, ушки его при этом слегка дрогнули, он, кажется, начал пробуждаться от своей затянувшейся спячки. - Полагаю, что с этим делом вполне мог справиться секретарь моей канцелярии, - справедливо заметил я. - Ни в коем случае, Ваше величество, - окончательно проснулся хомяк, документы секретного свойства и не для постороннего глаза. Локаторы его испуганно навострились. Я ознакомился с первым документом и с удивлением воззрился на премьера. - Что это? - Документ о радикальном переустройстве нашей государственно-политической системы, - пояснил премьер, дивясь моей несообразительности. - А что надо перестраивать-то? - Ничего особенного. Все уже перестроили до вас. - И все-таки, сэр, если вас не затруднит, изложите подробнее вашу мысль, вы слишком туманно изъясняетесь. - Ради Бога, Ваше величество, поясняю: с завтрашнего дня в Израиле объявляется монархия под управлением Соломона мудрого, то есть вашим непосредственным руководством. - Да, но зачем? - до сих пор, в глубине души, я надеялся, что меня разыгрывают какие-нибудь богатые и остроумные люди, которым нечего делать, и они жадно ищут приключений. Я даже старался подыгрывать им, усердно корча из себя добропорядочного монарха, но тут дело, кажется, действительно запахло банальным политическим переворотом, а я в такие игры не играю. Они мне и в гражданской жизни надоели. Интриги и закулисные козни на работе почти всегда касались меня и неизменно вызывали во мне бурный протест. - Может быть, его величеству неизвестно, что на последних выборах в Кнессет победила религиозная фракция? - напомнил мне хомяк-заморышь. - Нет, почему я в курсе. Если не ошибаюсь, к власти пришел "Щас" - Совершенно верно. Большинством голосов щясники постановили возродить правление Соломона. - А это, кажется, я просрал. С головой ушел в свои семейные неурядицы и перестал следить за политическими событиями. - Так это же чистой воды военный переворот! - Ни в коем разе, Ваше величество, ни Кнессет, ни демократия в данном случае не упраздняются. Просто Истина в последней инстанции будет приоритетом Вашего величества, так же, впрочем, как это было много тысяч лет назад. - Да, но демократия не приемлет многоженства, это... Это дико, наконец, и оскорбительно для женского достоинства. Мои доводы не убедили Хомячка. Напыжившись в очередной раз, он выдал мне аргумент более убедительного порядка. - Ваше величество, для вас решено сделать исключение: Кнессет постановил: в вашем случае воздать дань традиц3иям и уважению к одному из самых почитаемых национальных героев еврейского народа. - То есть? - В ваше распоряжение отводится гарем с женами всех мастей. - Так уж и всех? - недоверчиво произнес я. - Можете не сомневаться, набор жен производился на всех континентах земного шара. - Тем более, это неудобно, что скажут люди? - Международная общественность, несмотря на утвердившуюся, на современном этапе моногамию, относится с пониманием к реставрации правления Соломона. - С чего это вдруг такое понимание? - Вы же знаете, Ваше величество, с нашим братом опасно связываться... Не тронь, говорят, говно... - Оставьте, маршал, - прервал я, - не желая слушать антисемитских реплик. - Этому обстоятельству благоприятствует и тот факт, - поправился Тип, что, Соломон, по существу, является фольклорным героем не только евреев, но также христиан и мусульман вместе взятых. - А вы кто, мусульманин или христианин? - Я бывший начальник секретной службы. - Разведчик что ли? - Так точно, Ваше величество! - А почему выбор пал на меня? - Великий каббалист рав Джакузи нашел, что вы единственный потомок великого Соломона. Я хмыкнул с сомнением. Раву Джакузи, очевидно, было неизвестно, что это по отцу я Трахтман, а по матери род наш происходит от калужских крестьян Григорьевых. - Кроме того, на вашей кандидатуре настаивал рав Оладьи Евсеев. Рав Оладьи был марокканский еврей, добившийся в Израиле высокого духовного сана и основавший религиозную партию, состоящую преимущественно из восточных евреев. Вновь созданное религиозно-политическое формирование довольно скоро заняло высокое положение во властной структуре государства Израиль. - Это что ж, сам рав Оладьи Евсеев? - Именно. Ознакомившись с вашим личным делом, он заметил, что лучшего Соломона и желать невозможно. - Так, что же от меня требуется? - Прежде всего, распустить все левые партии в Кнессете. - Конкретнее, премьер. - Арабских коммунистов и левых радикалов из "МЕРЕЦ". - Далее? - Далее аннулировать норвежское соглашение с палестинцами. - А вы не подумали о международных последствиях? - Думать - это прерогатива Вашего величества. - В таком случае, не торопите меня, я действительно должен подумать. А кто автор этих проектов? - я указал на документы. - Его преосвященство рав Оладьи Евсеев! - Ага, а он при какой должности? - Он главный раввин Израиля. - Стало быть, все документы разрабатываются в Раввинате, а затем... - Совершенно верно, подносятся вам на утверждение, - радостно подхватил премьер-министр. Заметив смешинки в моих глазах, хомячок грудью встал на защиту новой политической системы. - Чем мы хуже англичан, Ваше величество, у них ведь тоже монархия не аннулирована? - Видишь ли, братец, до сих пор считалось, что евреи вроде как изобрели социализм, а они оказывается, не менее консервативны, чем все остальное человечество. - Это кто же считал, что мы изобрели социализм? - недоверчиво спросил хомяк. - Гитлер, например, он и уничтожать нас стал по той же причине. - Социализм, Ваше величество, это позорная страница современной цивилизации, - назидательным тоном стал поучать меня хомяк, и его жесткие усики смешно зашевелились при этом. - Согласно вашей логике, Гитлер, стало быть, уничтожал нас совершенно справедливо. - Я этого не говорил! - испугано всплеснул он руками, проволочные усики его мгновенно сникли. Этот болван стал неуклюже оправдываться, и я счел за благо пресечь нашу убогую дискуссию: - О-кей, братец, я должен подумать насчет норвежского соглашения, а теперь пригласи-ка ко мне фельдмаршала.