Читаем без скачивания Марко, я - твоя война! (СИ) - Николаева Елена

Чееерт! Он живой?

Беру себя в руки. Нужно хоть чем-то ему помочь. А вдруг это он грохнулся без чувств, а не огромный вещевой шкаф в его спальне?

Кое-как разглядев в сумерках ступеньки, на карачках взбираюсь наверх. Халат путается под ногами, но я справляюсь с задачей.

В спальне темно. Огненные языки пламени освещают лишь небольшую её часть. Вглядываюсь в затянутое дымом пространство и замечаю лежащее тело на полу.

Сердце начинает жечь огнём от ужаса. Только бы остался живой.

Подползаю к нему, хватаю за руку и пытаюсь оттащить к двери.

Хрен там! Хоть волком вой от бессилия! Мужчина слишком тяжёлый. Не поддаётся эвакуации.

— Бегемот… — ворчу в отчаянии.

Выпучивая глаза на лоб и надрывая живот, кое-как сдвигаю с места эту «элитную недвижимость». Всего-то на сантиметра два! Боги! Да ломовая лошадь военного времени и то полегче будет.

Прислоняюсь ухом к его лицу и не могу понять, дышит или нет.

— Дыши, извращенец! Дыши! — хриплю, начиная кашлять.

Когда очередные слёзы от паники затмевают глаза, в его ладони оживает телефон. Неожиданно, как спасительный лучик света вспыхивает. Рингтон разливается по спальне, пока я разжимаю дрожащими руками его пальцы и забираю себе девайс. На экране горит надпись входящего абонента: «mãe Camilla».

Пару секунд пялюсь на имя.

Что я ей скажу? Его матери.

Принимаю вызов и едва не кричу в трубку:

— Алло! Марко без сознания. Вызовите пожарную охрану к его шале. Дом горит.

— А вы кто? — не до конца улавливая информацию, интересуется довольно-таки приятным голосом. — Как без сознания? Это шутка? Передайте трубку моему сыну!

— Звоните в скорую, прошу вас. Иначе он задохнётся и умрёт. Я не знаю его адреса. Я не знаю куда вызвать «INEM»! Шале на горе!

В трубке раздаются короткие телефонные гудки. Отключаю, и снова пытаюсь оттащить его к двери. Небольшая надежда на спасение впрыскивает в кровь дозу адреналина, и я берусь за дело…

Глава 5. Фея с рогами

Глава 5. Фея с рогами

Марко.

— А-а-ачхи!

Вокруг меня расстилается тьма и въедливый запах противного кокоса. Он везде. В носу. Во рту. Даже под кожу въелся.

Чертов кокос…

— А-а-ачхи! А-а-ачхи!

Боже… как трещит и гудит голова. Я словно рассыпаюсь на атомы и плыву в невесомости. Не могу пошевелить конечностями. Горечь во рту сумасшедшая. Ужасно хочется пить…

Облизываю губы и шиплю от боли. Нижняя жжёт, словно её поимело жало гигантской пчелы. Распухла, что ли?

— А-а-ачхи! — в носу крутит так, будто я вдохнул нехилую дозу молотого чёрного перца или пригоршню насекомых. Эти твари назойливо копошатся в ноздрях, едва не пробираясь в голову.

— А-а-ачхи!

Твою ж мать..!

— Ммм… — боль сдавливает виски, грудь сжимает мощными тисками, выталкивая наружу низкий, пронзительный стон. — Где я? Ммм…

— Сынок… — шёпот матери вытаскивает из морока. — Марк… Слышишь меня..? — он доносится расплывчато, едва уловимо, но я его слышу и цепляюсь за него, как только могу, чтобы не ускользнул.

Почему-то кожа на груди жжёт. Словно её верхний слой чем-нибудь стёрли до живого мяса. Собрав всю волю в кулак, поднимаю руку и опускаю ладонью на солнечное сплетение, тут же одёргиваю, шипя. Неужели обжегся?

— Марк, сыночек… — рыдание матери окончательно приводит в сознание. С трудом разлепляю свинцовые веки и пытаюсь сконцентрироваться на лице, которое вижу.

— Мама… — губы расплываются в слабой улыбке. — Как ты здесь оказалась?

Красно-синие огни мигалок неприятно щиплют глаза, и я снова прищуриваюсь, медленно осматриваясь вокруг.

Неподалёку мечутся пожарники, обильно заливая мой дом пеной, народ, как всегда, с интересом глазеет на их работу. Как в цирке, ей-Богу.

Отвлекаюсь на сотрудника скорой помощи, который вводит в капельницу какой-то препарат. Перевожу взгляд на свои ноги, укрытые одеялом. Пальцы шевелятся, и это здорово. Мокрый халат до сих пор на мне, а я лежу на каталке, будто беспомощный инвалид.

А-р-р-р! Дерьмо… Что ж за день такой, мать его!

— Я тебе звонила, — мама продолжает вещать о событиях, сжимая мои пальцы. — Мне ответила какая-то девушка. Кричала в трубку о пожаре. Напугала меня до полусмерти. Я сразу же сбросила звонок и вызвала пожарную охрану, затем скорую и… полицию.

— Она не девушка! — вспыляюсь я, вспоминая безмозглую дуру. Виски тут же простреливает очередным приступом боли. Глухо стону и добавляю в сердцах:

— Она — исчадие ада!

— Не говори так, сынок. До приезда INEM она спасала твою жизнь, как только могла. Отец с самого утра в отъезде. Я примчалась из отеля первой, посмотреть что к чему. Дом обесточен. Вокруг темень и беспросветная завеса дыма. Нашла её по крикам. Помогла ей оттащить тебя к ступеням. Ты очнулся благодаря ей. Искусственное дыхание и массаж сердца помогли… Вот так вот… Так что она — самая настоящая фея. Правда, я её немного испугалась вначале. Ну… маска у неё на лице была. Косметическая… — мать тяжко вздыхает и крестится, словно черта увидела.

— Угу… Фея с рогами, — бормочу я. — Где она? Эта психованная фея твоя?

— Не знаю. Сказала, возьмёт телефон в машине, и придёт обратно.

— Ха-ха-ха… — не могу сдержать неловкий смех. Меня накрывает истерическим припадком. — Придёт, как же. Ха-ха-ха! Мам, да она сожгла моё шале своими ароматизированными свечками. Смылась гадина, уже и след простыл. Где мой смартфон? — начинаю по привычке шарить ладонями по одеялу.

— Вот. Держи. Кому звонить собрался?

— Придуркам своим.

— Марк, родной, он всё-таки твой босс и товарищ.

— Ну вот пусть эти "братья-близнецы" и объяснят мне, где нашли на мою голову эту рогатую фею! Черт бы её побрал!

Не колеблясь, захожу в Инсту. В Direct выбираю абонентов и совершаю видеовызов. Осталось дождаться ответа, мать их! Высказать всё, что я о них думаю.

— Доброй ночи, Марк! — финансист первым включается в чат, присаживаясь на диван и принимая чашку кофе из рук жены.

— По какому поводу брифинг? — на связь выходит Гаур, вытирая полотенцем влажные волосы. — Мы же вроде всё обсудили полчаса назад. Марк? Что там у тебя мигает? Это что, INEM? Ты чего, старик, на больничной каталке прохлаждаешься? — настороженно всматривается в экран.

— Ну что, подпольщики хреновы, наигрались в сутенёров-шпионов? — приподнимаюсь на локте, чтобы навести камеру на руины моей недвижимости. — Давно вы её завербовали? Вы кого, блять, заслали в моё шале?! Этой психованной девице русской национальности премию «Оскар» нужно вручить за лучшую террористическую роль года!

— В смысле… кого? — не догоняют оба.

Два подкаблучника, черт бы их побрал!

— Претендентку вашу на роль хрен знает кого! С какого перепугу вы мне её прислали? Я развлечений на выходные не заказывал. Эта бешеная террористка едва не лишила меня жизни, сожгла моё шале и смылась в неизвестном направлении! Слышите?! Сожгла, блять! Моё! Шале! — делаю глубокий вдох и уточняю: — Бедствие и несчастный случай входили в оговорённый пункт вашего безумного плана? Чья идея? Ваша или может быть ваших жёнушек. М? То-то я смотрю, им неймется меня на русской женить. Ни хера! Со мной этот номер не пройдёт! — переключаю камеру и навожу на толпу, ментов и пожарников, затем снова меняю на себя.

— Ты о чем, Марк? Какая террористка? В смысле сожгла шале?

— Да где ж таких выбирают? А? — не могу унять возмущения. — Какой-то спецотряд поставляет? Из какого агенства? «Огненная Геенна»?

— Марк! Марк! Хватит, старик. Успокойся. Ты слегка не в себе. Не знаю, что там у тебя стряслось, но уверен на сто процентов, что ни я, ни Лекс, ни наши жёны к этому не прилагали руку. Давай поподробнее. Ты в порядке?

— В рубашке я родился. У тебя ключи от шале есть, Гаур.

— И что? Мне больше нечем заняться, как подсовывать тебе девку на ночь?

— Русская? Серьёзно? — недоумённый финансист бросает взгляд на свою жену, почёсывая пальцами сморщенный лоб.