Читаем без скачивания Час казни - Гордон Ренни

Повинуясь мановению руки техножреца, два сервитора потащили куда-то труп командира эскадрильи штурмовиков, не отдавая себе отчета в том, какая драма только что разыгралась среди сотворивших их людей.

– Господин капитан, у меня такое ощущение, что вы недовольны моей дуэлью с командиром эскадрильи Лучано.

– Я недоволен потерей умелого и опытного пилота. Мне казалось, что жизни моих подчиненных угрожают враги Императора, а не мой собственный старший помощник.

Уланти стоял по стойке смирно перед замершим в кресле Леотеном Семпером. В капитанской каюте царил полумрак, но привыкшие к вечным сумеркам городов-ульев глаза лейтенанта различали подробности обстановки, которая оказалась гораздо скромнее, чем интерьер его собственной каюты. Даже капитанское ложе мало чем отличалось от спартанской койки слушателя первого курса Военно-космической академии. Уланти не обнаружил и признаков того, что здесь бывают женщины. Ни украшений, ни безделушек. Только серые стальные переборки и голый металл палубы. Офицерам Боевого флота Готического Сектора дозволялось иметь при себе наложниц. Поговаривали, что лорд-адмирал Равенсбург содержит на борту своего флагмана «Божественное Право» гарем из пятидесяти любовниц. У самого Уланти до недавнего времени была страстная и ненасытная в любви женщина со Странивара, но, в конце концов, она так его утомила, что лейтенант нарочно проиграл ее в кости одному из младших офицеров-артиллеристов Римуса Найдера. Что же до Семпера, Хито даже представить себе не мог, что командир «Махариуса» отвлекается на любовные утехи. И облик капитанской каюты всецело подтверждал предположения старшего помощника.

Семпер – истинный кадровый офицер! Он живет ради Военно-космического флота и считает, что лишнюю минуту отдыха может позволить себе лишь тот, кто увиливает от исполнения служебного долга.

С этими мыслями Уланти взглянул на большой, украшенный резьбой письменный стол – единственный ценный предмет в обстановке каюты. Стол был завален картами, кипами каких-то документов и листами с собственными заметками капитана, выведенными каллиграфическим готическим шрифтом. Рядом лежала груда информационных планшетов, скрепленных печатями с грифом «секретно», преступить который мог только командир корабля. С трудом оторвав взгляд от секретных донесений, Уланти заметил вещь, казалось бы неуместную среди кучи бумаг, – здоровенный, явно не человеческий череп. Лейтенанта поразили мощные челюсти, украшенные зловещего вида клыками, покатый лоб, выдающиеся вперед надбровные дуги и маленькие, близко посаженные глазницы. На макушке черепа зияла дыра, вероятно образовавшаяся в результате страшного удара.

Проследив за взглядом лейтенанта, Семпер протянул руку и довольно ласково погладил трофей.

– Память о первой абордажной атаке, которую я возглавлял, – взвешивая в руке череп, произнес Семпер.– Мы штурмовали подбитый орочий рейдер на окраине звездной системы Циклоп. Мне было очень страшно. Но больше всего я боялся не погибнуть, а провалить порученное задание. В разгар схватки на меня бросилось это чудовище – один из их вожаков. Вот след от его удара… – С этими словами Семпер потрогал длинный неровный шрам на щеке и мрачно усмехнулся. – Как видите, я в долгу не остался. Мы захватили корабль, и я получил первую боевую награду. Меня наградили всего лишь Малой Алой медалью, но я гордился ею так, словно это была, по меньшей мере, Звезда Сектора Обскурус.

Семпер положил на место свой трофей и пронзительно взглянул прямо в глаза старшего помощника.

– Я хорошо помню, что значит быть честолюбивым и горячим молодым офицером, но поймите меня правильно: в Готическом Секторе бушует война, и я не допущу, чтобы мои офицеры убивали друг друга. И я, и Император, требуем, чтобы вы убивали только врагов Империума.

– Я офицер Военно-космического флота, и я защищал свою честь, – ледяным тоном заявил Уланти.– Я ваш старший помощник и в любой ситуации олицетворяю собой вашу персону. Если же кто-то не считается со мной, то посягает в первую очередь на ваш авторитет. Мой поступок не противоречил положениям приказа лорда-адмирала Равенсбурга о дуэлях. Я всего лишь бросил вызов оскорбившему меня человеку, не пожелавшему соблюдать субординацию на борту «Махариуса».

Прежде чем ответить, Семпер откинулся в кресле и задумался. Как и Уланти, командующий Боевым флотом Готического Сектора был знатным аристократом. Однако лорд-адмирал Равенсбург родился на Кипре Мунди в одном из самых благородных семейств, чьи отпрыски с незапамятных времен служили в Военно-космическом флоте. А Уланти был всего лишь выходцем из знатного клана. К тому же его родной мир, кишевший ужасными городами-ульями, пользовался крайне дурной славой. По древнейшей и нерушимой флотской традиции уроженцы миров-ульев считались отбросами и подонками. Их насильно вербовали в Имперскую Гвардию или на флот в качестве пушечного мяса, где они занимали самое последнее место среди палубных матросов, составлявших большую часть экипажа любого корабля. В Боевом флоте Готического Сектора было очень мало офицеров – выходцев из бесчисленных миров-ульев Империума. А такой важной должности, до какой сумел дослужиться Хито Уланти, никто из них еще никогда не занимал. Семпер прекрасно понимал, что его старший помощник бился на дуэли не просто с другим офицером, а с многовековыми флотскими предрассудками.

Наклонившись вперед, Семпер пристально взглянул в лицо лейтенанту и заговорил нарочито строгим тоном:

– Не знаю, как у вас, на Некромунде, но у нас, в Секторе Обскурус Империума и в рядах Боевого флота Готического Сектора, уважение офицеров-соратников завоевывают не на дуэлях, а в бою с врагами. То есть преданностью Императору, его флоту, своим товарищам, а кроме того, мужеством, умением, готовностью к самопожертвованию и способностью принимать очень непростые решения. Равенсбург может приказывать все, что ему заблагорассудится, но этим кораблем командую я, и никаких дуэлей на «Махариусе» больше не будет. Я поговорил об этом с комиссаром Киогеном, и он со мной согласился. Мы наказываем матросов за драки и поножовщину. Отныне так будет и с офицерами, чем бы они ни оправдывали свои стычки.

Снова откинувшись в кресле, Семпер заметил, как вспыхнули недобрым огнем глаза Уланти, и понял, что оскорбил лейтенанта, сравнив поведение аристократа с нравами простолюдинов из подземелий городов-ульев.

– Если вы хотите заслужить славу и почет в кровавых схватках, – поспешно продолжал капитан, стараясь загладить обиду,– то вам крупно повезло. Незадолго до вашего появления я получил через астропата Рапавна срочный приказ из штаба флота Порт-Моу. Я не должен бы этого делать, но все же хочу вас с ним ознакомить. Адептус Рапавн, прошу вас!

Спрятав улыбку, Семпер наблюдал за растерявшимся Уланти, из-за спины которого бесшумно возникла скрывавшаяся во мраке фигура в зеленых одеяниях. Капитан понял, что лейтенант и не подозревал о присутствии в каюте астропата. Строго говоря, выговоры своим старшим помощникам командиры должны делать с глазу на глаз, но Рапавн был существом совершенно особым. Астропаты оказывали Империуму неоценимые услуги. Они служили при всех командующих флотами, при каждом Гроссмейстере Космического Десанта и при губернаторах планет. Они молча стояли в тени Совета Верховных Лордов Терры, пока тот обсуждал вопросы, от которых зависели жизнь и смерть бесчисленных миллиардов подданных Императора. Секретов, избежавших внимания астропатов, почти не существовало, и Семпер счел, что выволочка дерзкому молодому офицеру вряд ли заинтересует молчаливого хранителя многих страшных тайн.

Рапавн подошел к столу капитана и кивнул Уланти. Лейтенант переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Империум во многом зависел от существ, обладающих особыми псионическими способностями, – астропатов, навигаторов и псайкеров. Все они считались мутантами. И при этом в миллионах обитаемых миров подданным Императора с детства внушали страх перед странными созданиями. Однако Семпер уже давно отметил простую закономерность: чем выше должность, тем чаще приходится общаться с подобными существами.

И без того напоминавшее маску, лицо астропата окаменело. Он вошел в транс и стал разыскивать в недрах подсознания полученный приказ. Смуглую кожу Рапавна сплошь покрывали замысловатые татуировки – тайные знаки, защищавшие его разум от демонов варпа. Он давным-давно лишился зрения в ходе мучительного ритуала единения своей души с духом Императора. Теперь на его сшитых веках были вытатуированы два широко раскрытых глаза.

Рапавн читал приказ каким-то странным, ломаным голосом. Семпер знал, что в этих глухих звуках слышатся и голоса других астропатов, передавших приказ на «Махариус», и даже эхо голоса старшего офицера Порт-Моу, продиктовавшего текст первому из них: