Читаем без скачивания Немного о горячем парне (ЛП) - Джексон А. Л.

Оторвавшись от утреннего вида, я направилась на кухню, отчаянно нуждаясь в одной из тех чашек кофе, которые он пил. Я нащупала в шкафу чашку, пытаясь унять дрожь в руке, когда по коже побежали мурашки, а сзади на меня упала тень. Так же как и прошлой ночью. Только на этот раз... на этот раз всё было совсем по-другому. На этот раз что-то в нём казалось непреодолимым. Ошеломляющим, сокрушительным и неотразимым.

Я сжала плечи, будто пытаясь найти место, чтобы спрятаться, но нет на свете такого места, куда мне можно было бы пойти. Не в моих силах было избежать его величия, возвышающегося позади, его шаги были медленными и целенаправленными. Я судорожно втянула в себя воздух, а затем весь воздух со свистом вылетел из моих лёгких, когда Кайл положил руку мне на шею и прижался щекой к противоположной стороне, прямо к виску.

Нахлынули ощущения. Непреодолимые, восхитительные, распутные и головокружительные. Должно быть, я сплю.

Да, так и было. Я всё ещё лежала в постели, наконец-то перестав ворочаться, отчего трудно было долго уснуть, потерявшись в мыслях о мужчине, который должен был спать на диване и в данный момент не касался меня. Правильно? Только это казалось реальным. Таким чертовски реальным.

– Кенна, – пробормотал Кайл тихо и грубо, и даже неопытная я была уверена, что его голос был полон соблазна. Волна озноба пробежала по всему телу. – Ты хоть представляешь, какая ты красивая?

Его губы шептали по моей коже, и я втянула воздух, стараясь не потерять сознание. Хотелось отвергнуть и принять, оттолкнуть и упасть в его объятия одновременно. Это ощущение... опасное. Опасное, совершённое, и сильнее чем всё, что когда-либо чувствовала.

Я покачнулась под масштабом ощущений, и он придвинулся ещё ближе, прижимая животом к стойке, чтобы не упала. Его твёрдое, тело прижалось к моей спине. Никогда ещё не было так хорошо. Большая рука легла на плечо, скользя вниз. Мурашки разбивались, как волны, набегающие на берег, поднимаясь всё выше. Отчаянное дрожащее чувство просочилось в мою кровь. Бешеный пульс, грохот, который совершенно вышел из-под контроля.

Тон Кайла стал глубже, мужчина затопил все чувства.

– Держу пари, у тебя нет ни малейшей догадки, насколько ты прекрасна? Как люди оборачиваются каждый раз, когда ты идёшь по тротуару, потому что в тебе есть нечто особенное? Что-то красивое, яркое и вдохновляющее?

– Я...

Я не могла сформулировать ответ, не могла понять, что он говорит. Неужели он действительно считает меня красивой? Неужели действительно так думает? Или это была самая жестокая шутка, которую когда-либо надо мной разыгрывали? Видит бог, я пережила много жестокости.

Он провёл губами вниз по моей шее, и сердце тут же взлетело. Запустилось на орбиту. Я была почти уверена, что плыву вместе с ним. Никакой гравитации не осталось, чтобы удержать меня на земле.

– Держу пари, ты смотришь в зеркало и не видишь того, что видит весь остальной мир. То, что вижу я, – Кайл ткнулся носом мне в челюсть. – То, что всегда видел.

Последние слова были необдуманными и резкими. Проникающими до самой души. Меня охватила дрожь, раздражение, тревога и потребность. Последней было больше, и она ярко расцвела, возвышаясь перед остальными, мой живот сжался, а сердце колотилось о рёбра.

Я хотела его, хотела этого и впервые в своей жизни не чувствовала, что схожу с ума от прикосновения чьей-то руки. Это было... безопасно. Безопасно, правильно и страшно. Хотелось утонуть в этом чувстве, сделать его частью себя, сохранить навсегда.

Я прижалась к его груди, давая разрешение касаться меня так, как ему хотелось, молясь, чтобы это было повсюду, и он провёл руками по моим бокам и прижал меня ближе.

– Ты знала об этом, Кексик? Знала, что я всю свою жизнь хотел тебя? Всегда было интересно, как твои маленькие ручки будут ощущаться на моём теле. Каково это – чувствовать твой рот на моём. Какой ты будешь на вкус.

Последнее вызвало смущённый стон, который я не могла сдержать, огонь зажёгся где-то в середине меня, пламя облизывало и опаляло все те места, где никогда не был мужчина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты тоже это почувствовала? – настаивал Кайл, и его руки крепче сжались на моих бёдрах.

Его твёрдость прижалась к пояснице, и я чуть не задохнулась от шока, желания и смятения.

«Неужели это происходит на самом деле?»

Я кивнула. Моя голова покоилась там, где грохотало его сердце, а признание застряло в горле, но тело будто кричало это с крыш. Я чувствовала это, о боже, я чувствовала это так, как никогда ничего не чувствовала.

– Скажи это, – потребовал он и медленно развернул меня, взяв лицо в свои большие руки.

Напряжённые карие глаза смотрели на меня сверху вниз.

Заманивали меня в ловушку.

Крали меня.

Владели мною.

– Хочу услышать, как ты это говоришь, Кенна. Я не хочу, чтобы произошла какая-то ошибка. Не о том, что чувствуешь ты, и не о том, что чувствую я.

Тревога трепетала и махала крыльями, жужжа в моём мозгу, который хотел завладеть мной, как это было всегда, но это имело слишком большое значение. Было слишком важно то, чего мне хотелось больше всего. Я ни за что не позволю своей неуверенности встать на пути.

– Я... Я всегда хотела тебя, Кайл, – слова были прерывистым хрипом, признанием, вырвавшимся из глубины души и сорвавшимися с языка.

Я высунула язык, чтобы облизать пересохшие губы, и изо всех сил старалась держать себя в руках. Быть честной, чтобы сорвать слои, которые скрывали всё, и предложить их ему.

– В первый раз, когда увидела тебя, я почувствовала бабочек, и эти бабочки никогда не исчезали.

Это было так, как если бы он вдохновил их проснуться, расправить крылья и покинуть свои коконы. Я также была немного напугана этой реакцией, думая, что это странное чувство было чем-то плохим, и поэтому должна была скрыть его.

В тот момент мне не хотелось прятаться.

Его пухлые губы растянулись в нежной улыбке, которая каким-то образом всё ещё была пропитана сексом. Его губы были такими полными, а язык вырвался наружу, будто у парня потекли слюнки.

– Мне очень-очень приятно это слышать, Кексик.

Он снова начал обзываться, хотя это прозвище заставило меня почувствовать жар где-то внутри, и что-то липкое, нуждающееся и дикое извивалось в теле и сжималось в клубок желания.

Я прикусила нижнюю губу, чтобы не покраснеть, глядя в эти карие глаза, которые гипнотизировали меня. Как будто они могли превратить меня в кого-то другого. Кого-то уверенного в себе, красивого и храброго. Или, может, Кайл был достаточно мощным, чтобы отодрать скорлупу, чтобы обнажить то, что ожидало быть обнаруженным под ними.

– Как же так? – это была почти насмешка, вырвавшаяся из моего рта.

Его великолепные губы расплылись в улыбке, и парень провёл большим пальцем по моим губам.

– Потому что сейчас... сейчас я собираюсь поцеловать тебя так, как мне хотелось этого уже много лет. А потом я раздену тебя, чтобы насладиться этим великолепным телом. Хочешь? Всё зависит только от тебя.

Сердце сжалось в плену его руки, и вся любовь, которую я когда-либо чувствовала к этому человеку, поднялась на поверхность. Нужен перерыв. Но примет ли он это? Важно ли для него то, что чувствовала я? Для меня это намного дальше чего-то физического. Но, чёрт возьми, неужели я тоже этого хочу?

Самоуверенность расширила эту ухмылку, и одна бровь выгнулась дугой, когда парень обхватил меня сильной рукой за талию.

– На данный момент ты не против этого?

Моё горло болело и саднило, я дрожала от потребности, которую никогда не чувствовала раньше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Думаю, что очень спокойно отношусь к этому.

Только я была совершенно уверена, что никогда не была так сдержанна, как сейчас, когда слова дрожали, вырывавшись наружу. Нервы дрожали, желание усиливалось, мои конечности вмиг отяжелели и заболели.

Кайл запустил пальцы в мои волосы, и я закрыла глаза, наслаждаясь ощущением прикосновения мужчины, который никогда меня не касался. С нежностью и почтением. И какая-то часть меня хотела крикнуть ему, чтобы он подождал, и хотелось объяснить, что я никогда даже не целовалась, но мужской взгляд лишил меня дара речи, украл слова из моего рта, как только тот прижался своим ртом к моему.