Читаем без скачивания Тайна реки Семужьей (Художник Е. Селезнев) - Георгий Кубанский

— И как же он охраняет, — заинтересовался Володя, — родную природу?

— А запросто. Увидит, кто из ребят зорит птичьи гнезда, и нашвыряет ему по шее.

— Гм! — Володя деланно нахмурился. — Это у вас уставом кружка предусмотрено: швырять по шее?

— А чего? — взъерошился Петька. — В уставе сказано: «Всячески воздействовать на нарушителей». Всячески. Понял? А как по шее надают… Знаешь, как это воздействует! Хорошо!

— Скажи-ка лучше, — вмешалась Наташа, — куда ты делся, когда к нам подошел милиционер? Куда ты так незаметно исчез?

— Ягоды в кустах приметил. — Петька кивнул в сторону зарослей. И для большей убедительности добавил: — Во-он там!

— Ягоды? — недоверчиво переспросила Наташа. — Не рановато ли у тебя ягоды созрели?

— А чего рановато? — обиженно запротестовал Петька. — Клюква там. Прошлогодняя.

— Ты нам клюкву не разводи! — одернул его Володя. — Увидел милиционера — и в кусты.

— Боялся я милиционера! — буркнул Петька баском.

— Расскажи-ка лучше, что ты натворил? — не отставала от него Наташа.

— Ничего не натворил…

— И не удирал от Сазонова?

— Удирал? — Петька изобразил на лице самое неподдельное изумление, а затем и негодование. — Да я полную неделю его не видел! Больше даже. И нечего ему выдумывать. Удирал!..

— Чем же ты ему так не понравился? — продолжала допрашивать Наташа. — Не понравился так, что он даже «выдумывает» на тебя.

— Не понравился… — Петька помолчал, обдумывая, как бы ответить поубедительнее. — А вы не верьте Сазонову. Кривой он человек!

— Кривой?

— Точно.

— Почему же он кривой?

— Потому…

— Тайна?

— Тайна.

Решительный тон Петьки обескуражил Наташу. Заметив это, Володя поспешил к ней на выручку.

— Между друзьями, товарищ Д’Артаньян, тайн не бывает, — сказал он. — И потом, вы нарушаете добрые правила мушкетеров. Отважный Д’Артаньян бесстрашно дрался со шпионами кардинала Ришелье и с гвардейцами Карла Первого. Но он никогда не ссорился с доблестной советской милицией.

Петька понял из речи Володи о достоинствах Д’Артаньяна очень немногое, но зато самое главное: нельзя скрывать тайну от друзей.

— Если б моя была тайна! — хмуро обронил он и испытующе посмотрел на новоселов: как они отнесутся к его словам.

— А чья же? — не отставал Володя.

— Васькина.

— А мы кого ищем? — уточнила Наташа. — Ваську. Значит, нам надо знать его тайну. Может, тогда скорее найдем твоего друга. — Она заметила, что Петька колеблется, и настойчиво продолжала: — Кроме нас троих, никто о Васькиной тайне не узнает.

— Никто?

— Никто.

— И смеяться не будете? Над тайной?

— Не будем, — торжественно обещала Наташа.

— Говори!

— Честное комсомольское!

Петька все еще недоверчиво смотрел на обступивших его новоселов. Подумал. Честное комсомольское дают! Нельзя не верить. Да кто их знает! Потом скажут: не тебе, пионеру, брать с нас честное комсомольское слово. А тайной можно задеть их любопытство не больше одного раза.

В глазах Петьки неожиданно вспыхнула знакомая лукавинка.

— Дайте мне еще честное пионерское! — выпалил он.

— Зачем же тебе еще и честное пионерское? — удивилась Наташа.

— Дайте, — уперся Петька. — Хуже не будет.

— Ну как? — Наташа обернулась к друзьям. — Дадим?

— Даем, — бухнул баском Федя.

— Честное пионерское! — серьезно произнес Володя.

И все трое хорошо знакомым движением подняли над головой руку, салютуя Петьке.

— А теперь садись, рассказывай, — сказал Володя.

Он сбросил со спины рюкзак и опустился на подвернувшийся камень, разминая затекшие плечи. За ним и остальные устроились поудобнее в кружок, приготовились слушать.

Глава седьмая

ТАЙНА ВАСЬКИ КАЛАБУХОВА

Петька достал розовую расческу и, приглаживая волосы, начал свое повествование издалека.

— Вот вы глядите на меня и думаете: какая может быть тайна у Васьки Калабухова? А вот и есть! И даже важная тайна.

Мальчишка замолчал и посмотрел на своих слушателей. Лица у них оставались внимательными и серьезными. Петька решил, что своим вступлением достаточно подогрел интерес к Ваське, и приступил к рассказу.

— Самое любимое занятие Васькино — рыба. Не скажу, что он ловок ее ловить. Нет. Ловит он так себе, похуже других ребят. Любит Васька смотреть, как живет рыба в ручье, в реке, в озере, как она кормится. Бывает, день полный проходит Васька по озеру с удочкой и ни одной рыбки не вытащит. За это и прозвали его ребята Чудак-Рыбак. С удочкой бродит, а рыбу не ловит… Прошлый год собрал у нас учитель биологии кружок и назвал его: «Охраняй родную природу». Значит, чтобы сами ребята охраняли все это.

Петька широким движением руки показал на редкий лесок, низину, недалекие горы.

— Васька сразу поступил в тот кружок. Первым делом он наломал бока Витьке Дергачеву. Чтоб не зорил птичьи гнезда. Потом увидел он, как завгаражовский Мишка ловил ситом мальков в заводи. Васька сказал ему: «Не тронь мальков». А Мишка хоть бы что! Ловит! Васька ему: «Брось, говорю по-хорошему, ловить-то». А Мишка ловит — и все. Вырезал Васька лозину подлиннее. Выждал, пока Мишка нагнулся, да ка-ак врежет ему по голому месту. Мишка аж подпрыгнул. И сито выронил. А Васька, не говоря худого слова, вытянул его прутом поперек спины да еще добавил. С той поры Мишка больше мальками не балуется. Даже сита в руки не берет… А потом получились у Васьки неприятности с участковым нашим. И опять через рыбу.

— Какие неприятности? — незаметно поторопила рассказчика Наташа.

— А вот какие. Приходит Васька как-то к Сазонову. Мать его послала. Молоко отнести. Видит Васька: на столе лежит спиннинг. В сенях он приметил: висят на гвоздях три свертка, завернутые в белые тряпки и обмотанные веревками. Васька сразу смекнул: «Семгу солит!» И тут же подумал: «А где Сазонов ловит семгу? В озере ее нет. В ближние ручьи она не заходит…»

— Неужели нельзя семгу ловить? — не выдержал Володя, давний и страстный рыболов.

— В других местах можно, — ответил Петька. — Только по особому разрешению. А на Семужьей реке — зона! По-вашему — заповедник. Никаких разрешений на семгу не дают у нас. Вот Васька и стал думать: откуда Сазонов носит семгу? И сколько не думал он — получалось, что кроме, как на Семужке, взять ее негде.

Пошел как-то Сазонов в тундру. А Васька по-соседски приметил, что больно много набрал тот в заплечный мешок, — и за ним. Сазонов в лес — Васька за ним. Сазонов в горы — Васька не отстает. Вышел Сазонов на Семужку — а следом и Васька.

А на Семужке ждали Сазонова два гаврика. Один с бородкой такой вот, лицо длинное… На козла похож. Только рогов не хватало. Другой мордастый из себя. Вроде Барбоса нашего. Заготовили они на бережку дровишек. Костерок развели. Только пришел Сазонов, даже не отдохнул с дороги, как собрались они ловить. Даже не ловить, а бить семгу острогами. Возле них уже были сапоги резиновые высокие, остроги трехзубые. Захотелось Ваське поглядеть на ихнюю снасть. Какая она? Подобрался он поближе к костру, оперся на березку и хотел выглянуть из зелени. И как на беду, не заметил Васька, что березка-то трухлявая вся. Сверху она вроде ничего. Под берестой гнильца-то не видна. Васька засмотрелся на остроги, навалился на деревцо… оно и хрупнуло. А Васька брякнулся наземь.

Вскочил Сазонов и гаврики эти. Погнались за Васькой. Кричат: «Сто-ой! Стой!» Но Васька-то не дурак — стоять, когда за ним гонятся. Нырнул в кусты. Сазонов за ним. Только по частым зарослям не больно-то разбежишься. Да и не видно в них на шаг уже. Ушел от них Васька да прямым ходом в поселок.

Воротился он с Семужьей реки. Голодный, тощий! Была-то у него с собой буханка хлеба да соленых сигов три штуки. И все! В поселке Васька первым делом пошел к учителю биологии. Рассказал ему, что на Семужке милиция семгу острожит. Только учитель и слушать его не стал. Давай отчитывать Ваську. Зачем самовольно пошел на Семужью, мать напугал, то да сё… Ну, сами знаете, что учителя говорят. Васька даже захворал. Полную неделю пролежал. Говорят: простыл. А я так полагаю: от расстройства.

Поправился Васька. Пробовал он с другими говорить о Сазонове. Обратно не верят. Видит Васька: ничего у него не получается. И слушать его никто не хочет. Он притих. А как стало потеплее, взял Сазонов отпуск на два месяца и поехал отдыхать. Вот и сказал мне Васька: «Все равно поймаю его. Пускай не думает, что если он в милиции, так ему можно безобразничать».

С той поры прошло побольше месяца. Сазонов раза два появлялся в поселке и обратно уходил в тундру. А я, как услышал, что Васька пропал, так и сказал себе: «На Семужку пошел». Ну и я за ним. А тут Наташа нашла платок Васькин, потом обложку от тетради. Если мы не найдем Ваську на Семужьей реке… рубите мне голову сразу. А на ручей оглядываться да по лесу лазить нам нечего…