Читаем без скачивания Бабочка со сломанными крыльями (СИ) - Ильина Настя

Эля прижимается к окну и хлопает глазами. Она обхватывает себя руками. Сейчас напоминает перепуганного зайчишку, загнанного в угол.

— Не думал, что получу за тебя так много, — произносит Аллигатор чуть рычащим голосом.

Эля смотрит то на меня, то на него, а я… Я не знаю, что тут сказать. Мне неприятна ситуация, но я на подсознательном уровне желал устроить эту встречу без предупреждения, чтобы она получила документы, возненавидела меня и уехала домой. Потому что иначе я вряд ли отпущу ее, ведь начал испытывать к ней тягу, которая может превратиться в убийственное влечение, какими были отношения с Ларой и Ксюшей.

— Вот ее документы и расписка в том, что будет пожизненно работать на меня. Где мои долговые расписки? — спрашивает Аллигатор.

— Сначала документы девушки, — сохраняю безмятежность, пытаясь не показывать страх.

Я не супермен и связываться с мафией себе дороже. Занял Аллигатору деньги по пьяни, познакомившись с ним в одном из клубов, а когда узнал кто он такой, было поздно. Деньги он возвращал частично, все-таки я не последний человек в городе и мог надавить на определенные связи, чтобы поставить крокодила на место.

Он кидает пакет с документами на кухонный стол и щурится, будто предупреждает, что шутки с ним ничем хорошим не закончатся.

— Эля, проверь, все ли он вернул, — произношу, не глядя на девушку.

Нас разделяет огромная пропасть, которая становится все больше с каждой минутой. Я почти чувствую ее страх и неприязнь к себе. Однако она держится молодцом. Подходит к столу и берет документы. Внимательно изучает их, читает расписку.

— Да. Это все, — произносит хриплым голосом и возвращается к окну, но уже со своими бумагами.

Я достаю долговые расписки из навесного шкафчика и протягиваю Аллигатору. Он проверяет их и довольно улыбается.

— Приятно иметь с тобой дело, Звонарь! Если нужна будет еще одна телка, обращайся. Дорого брать не стану, сделаю скидочку.

Хочется врезать ему хорошенько между глаз. Рука чешется, но я же понимаю, что ничем хорошим это не закончится, поэтому прощаюсь, выпроваживая его за дверь.

— Почему ты не сказал, что знаешь его? — спрашивает Эля, когда двери за крокодилом закрываются.

Странно, но в ее голосе нет презрения.

— А что это изменило бы? Я не знал, согласится ли он вернуть документы. Рассчитывал на это, но не был уверен.

— Игорь, я даже не знаю, как благодарить тебя!

Эля бросается ко мне и вешается на шею. А я теряюсь. Потому что не знаю, как реагировать. Однако руки все же смыкаются в кольцо вокруг ее талии. Я прикрываю глаза, вдыхая аромат свежести, исходящий от ее влажных волос. Эля чудесная девушка.10ff63

— Возьми деньги и поезжай домой. Успокой родителей и дай знать, что жива. Это будет лучшая благодарность. А еще обязательно встреть достойного мужчину и выйди за него замуж. Я хочу, чтобы ты была счастливой.

Эля улыбается, вытирает слезы с щек и отстраняется от меня. Стоит большого труда разомкнуть объятия, но я делаю это. Мне даже начинает казаться, что я изменился. Перестал слушать собственное эго, которое не давало покоя с Ксюшей или Ларисой. Все стало как-то иначе. Теперь я желаю счастья не для себя, а для Эли. И хочу увидеть эту девчонку счастливой.

— Ты отвезешь меня в аэропорт?

Я киваю. Даже не ожидал, что такое случится. Не думал, что буду провожать. Надеялся, что она возьмет документы и деньги, пообещает вернуть долг однажды, отвесит пощечину и уйдет, но она особенная. Невероятная. Я несколько секунд любуюсь на нее, а потом беру себя в руки и собираюсь в аэропорт.

Глава 10. Горький осадок

Увидев Аллигатора, я испугалась. Не скажу, что я тут же перестала доверять Игорю и приравняла его к Лёне. Нет. Тут было какое-то немного другое чувство. Я пыталась понять, что творится. И облегченно выдохнула, когда поняла, что он старается ради меня. Он вернул мои документы. Не придется ждать несколько месяцев, уже скоро я окажусь дома. Но почему-то, где-то глубоко внутри, зародилось тоскливое ноющее чувство. Мне кажется, что я теряю что-то очень важное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пока мы едем в аэропорт, молчим. Рейсы в Россию вылетают каждый час, поэтому я точно куплю билет. Уже скоро буду дома с родителями, которые уже наверняка потихоньку начали терять надежду на мое возвращение.

Мы молчим, когда я покупаю билеты.

Черт бы побрал этого Игоря! Бесит его безразличие. Он просто истуканом ходит следом за мной и ничего не говорит.

— Мы с тобой будем поддерживать связь? Скажи, что да!

Он смотрит на меня и ухмыляется.

— Ты имеешь в виду переписки в социальной сети и оценку фоток друг друга в инстаграме? Прости, детка, но я такой ерундой не балуюсь. У меня даже аккаунтов там нет.

Мне становится обидно. Игорь включает какого-то идиота. Делает вид, что не понимает, о чем я говорю. Хотя, с чего я, вообще, взяла, что мы отлично знаем друг друга? Мы знакомы всего три дня. Возможно, он и есть идиот. Но что-то внутри кричит об обратном. Однако навязываться человеку, которому безразлична не хочу.

— Ты постоянно проживаешь по тому адресу? Я должна буду как-то отдать тебе деньги за билеты… — решаюсь снова завязать разговор.

— Я ведь уже сказал, что ты должна сделать! Стань счастливой, пусть об этом говорят в новостях и пишут в журналах, больше ты мне ничего не будешь должна.

Я хочу больно стукнуть его, но сдерживаюсь. Мы ничего друг другу не должны. Да я сама ведь сказал Игорю, что не готова к новым отношениям. С чего вдруг через три дня знакомства пытаюсь выцедить у него признание в симпатии, которой даже нет?

Мы молчим минут пятнадцать. Когда объявляют регистрацию на мой рейс, что-то сдерживает на месте. Я тяну время и иду к стойке последней. Мне тяжело. Очень тяжело. Груз на сердце какой-то неподъемный. Оборачиваюсь в сторону Игоря и замечаю в его взгляде горечь.

Он даже не пожелал мне счастливого пути.

Протягивают билет женщине, и она предлагает мне пройти на досмотр. Снова оборачиваюсь в сторону Игоря. Он встал на ноги и смотрит на меня, словно тигр, готовый кинуться на добычу.

Плюю на все правила нормальности и приличия. Любая другая девушка еще много времени проходила бы лечение у психолога после несчастной любви, из-за которой оказалась в плену, не подпускала бы к себе других мужчин…

А я ненормальная, потому что снова подбегаю к Игорю и вешаюсь ему на шею. Кладу руку на его затылок, путаюсь пальцами в темных волосах, встаю на носочки и касаюсь его губ своими. Целую нежно, трепетно, стараясь не нарушать правила приличия, грани с которыми уже давно размылись. Еще когда пришла в его дом.

— Девушка, пройдите на досмотр, скоро уже посадку на ваш рейс объявят! — возмущается контролер, и я отрываюсь от сладких губ, открываю глаза и смотрю на Игоря.

Он в замешательстве. Честно говоря, я тоже. Не ожидала от себя такого прощания. Я шепчу ему: «Спасибо» и стараюсь поскорее уйти, чтобы не расплакаться или того хуже не остаться. Игорь ничего не говорит, не пытается удержать. Стоит, как вкопанный истукан. Он заставляет меня чувствовать себя одной из девушек, каких он таскал в свой дом из клуба… Девушка на один день. Вот только если их он использовал для секса, то мне помог…

Когда сажусь в самолет, пытаюсь думать о предстоящей встрече с родителями. Внутри горький осадок, но я подавляю его.

Что такое любовь? Каждый подберет свое определение этого слова. Сейчас мне кажется, что любовь — это самопожертвование. Мы желаем счастье человеку, даже ценой собственного несчастья. Отпускаем его, дав шанс построить лучшую жизнь, чем ждет его рядом с нами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Могла ли я влюбиться в Игоря за три дня? Могла за три секунды. Много времени для того, чтобы встретить свою родственную душу и понять — это именно тот человек, не нужно. Почему-то я даже не сомневаюсь, что это взаимное чувство, но мы пока оба не готовы принять новые чувства. Пока слишком свежи раны прошлого.