Читаем без скачивания Агония страха - Михаил Март

Ресторан «Ореанда» был слишком дорогим для рядовых курортников и слишком старомодным для состоятельных. В нем собирались завсегдатаи, либо случайные люди, плохо знавшие город и его увеселительные заведения. По этой простой причине даже в разгар сезона тут хватало свободных мест.

Журавлев осмотрелся. Он пытался напрячь память и вспомнить хотя бы один эпизод из рассказа Веры о вчерашнем вечере, но хмельная пелена к утру превращается в глухую черную стену, пробить которую невозможно. У Вадима хватало недостатков, он очень самокритично относился к собственной персоне, однако закрывал глаза на минусы, ибо предпочитал любоваться собственными достоинствами. Когда в голову лезли дурные, по его мнению, мысли или подкрадывался страх, он напивался. Человек, превративший свою жизнь в акробатический трюк, вечно балансирующий на канате, не мог жить в нормальном ритме. Стенокардия характера, аритмия души, тахикардия воли и стремлений требовали встряски. Изменить стиль жизни мог только электрошок. Самостоятельно перейти на новые рельсы у него не хватало духу. Насильственное изменение образа жизни равноценно смерти. Вот почему он попытался отойти от дел и заняться чем-то стоящим. По сути, Журавлев был человеком незаурядным и даже талантливым и мог бы найти применение своим способностям. Ничего не получилось. Он впал в депрессию, и ему показалось, что жизнь кончилась. Ну сколько может полнокровный человек просидеть на диете, лишая себя всего, к чему привык?

Долго стоять на пороге ему не пришлось. Перед его очами выросла фигура метрдотеля.

– Вы один?

– К сожалению. Но перед тем, как обосноваться за одним из столиков, у меня к вам просьбочка. Ответьте мне на один вопрос. Вчера я тут гулял с друзьями. Малость перебрал. Расслабился, что называется. Внимание рассеялось, и я потерял «визитку», небольшую черную сумочку, а в ней находились документы. Вам нечего не передавали?

– Сожалею, но нет. Официанты у нас люди честные.

– Кто бы сомневался.

– Но, как правило, забытые вещи они передают Диме, нашему бармену. Официанты работают через день, а Дмитрий ежедневно с шести вечера. Обратитесь к нему.

– Я вас понял.

– Но только мне кажется, что у вас при себе ничего, кроме шампанского не было.

– Вы меня запомнили?

– У нас не так много посетителей, а шумные компании привлекают внимание. Плюс профессиональная наблюдательность и знакомый человек среди вашей компании.

– Вы имеете в виду Костю?

– Да, Константина Владимировича.

– Знаковая фигура для вас?

– Для всего города – как никак, а подполковник милиции, заместитель начальника управления по борьбе. После того как он занял этот пост, в городе покончили с рэкетом. В большей его части, конечно.

Слушая сухопарого мужика в белом смокинге с оспинами на лице, Журавлев чувствовал, как душа холодеет и уходит в пятки. Ничего не сказав, Вадим тут же прошел в зал, он боялся, что мэтр с его сверлящими глазками слишком много прочтет по его лицу. Журавлев умел пользоваться собственной мимикой, но только не в тех случаях, когда его застигали врасплох. Чувствуя, что за ним следят глаза мэтра, прожигавшие ему спину, Журавлев прямиком направился к стойке бара.

Парень, стоявший за стойкой, напоминал неудавшегося боксера со сломанным, и не раз, носом, широкими скулами, низким лбом, лишенным бровей, и рыбьими, бесцветными глазами. Его физиономия походила на восковую маску. Ни один мускул на лице не работал, а когда он говорил, шевелилась только нижняя губа.

– Приветствую вас, Дмитрий.

Бармен бросил на посетителя короткий взгляд, будто щелкнул затвор фотокамеры.

– К вашим услугам.

Из этого много не вытянешь, решил Вадим.

– Вы не могли бы мне дать бутылочку «Муската Красного камня». Уж больно вкусное вино.

– Я думал, вы пьете только шампанское.

– У вас наметанный глаз, но иногда я меняю свои привычки. Единственное, что я себе не позволяю, так это водку. Аллергия.

Бармен скрылся за бамбуковой занавеской и вернулся с бутылкой муската.

– С вас двадцать долларов.

Журавлев не спорил. Выложив деньги на стойку, он взял бутылку и тут же ретировался. Свежий вечерний ветерок встряхнул его белокурые кудри. Ему показалось, что он скинул камень с плеч.

Направляясь в сторону летнего кинотеатра, он заметил возле служебных ворот гостиницы «Газель», на борту которой яркой краской светилась надпись «Ореанда». Он подошел к машине ближе. Шофер, толстомордый детина, дремал за рулем, свесив локоть через открытое окно.

– Извини, дружок. Вынужден нарушить твой покой.

Водитель приоткрыл один глаз и покосился на щеголеватого типа, стоявшего возле дверцы.

– Чего тебе?

– Ты ведь вчера работал?

– Мозги пробуксовывают?

– Местами. Но это ты отвозил нашу шоблу домой к Константину Владимировичу. Так?

– Допустим.

– Мне кажется, я кое-что забыл в машине. Не находил?

– Нашел. Но только не твое.

– Уверен?

– Я уверен только в одном, парень. Сматываться тебе надо из города. И вообще из Крыма. Если сумеешь, конечно.

– Мудрый совет. Ты не так прост, как кажешься. Тогда еще один вопрос и я следую твоему совету. Когда ты привез нас на место, возле дома стоял красный «фиат»?

– Нет. Не лезь на рожон, приятель. Исчезай.

– Прощай.

Журавлев отошел от машины и зашагал вдоль темной набережной речушки, впадавшей в море, пока не набрел на скверик, где стояли скамейки, прикрытые густыми листьями каштанов.

Выбив из бутылки пробку, он сделал несколько глотков. Вино и впрямь было вкусным. Взглянув на этикетку, он вспомнил, как утром на квартире Тарасова вытаскивал такие же бутылки из полиэтиленовой сумки и составлял их на пол, чтобы освободить тару для сбора дани с мертвецов. Но что-то на этой этикетке выглядело по-другому. Может, цвет стекла или… Его осенило, будто вспышка молнии сверкнула перед глазами. На тех бутылках, что остались в доме, этикетки не были проштампованы ресторанным клеймом. Это он отчетливо помнил.

4

Майор Скоков явился с докладом к начальнику в девять утра. Москаленко кивнул ему на стул против своего стола и отбросил в сторону папку, которую изучал до появления майора.

– Выкладывай, Данила, что мы имеем на сегодняшний день.

– Крохи, Виталий Семенович.

– Опять из тебя жилы тянуть надо? Времени нет. Следственная бригада из Симферополя уже в Ялте. С минуты на минуту будут здесь.

– Понимаю.

Майор сел на предложенное место и открыл свой потрепанный блокнот.

– Начну с плохих новостей. Личности убитых нам установить не удалось. Как они оказались в доме подполковника Тарасова, непонятно. Никто из соседей и знакомых Тарасова не знает, где он проводил вчерашний вечер. Из управления он ушел в шестнадцать часов и больше его никто не видел. Сержант Копылов, возивший Константина Владимировича, доложил, будто в субботу подполковник ездил в Симферополь встречать какого-то приятеля, но непонятно, то ли в аэропорт, то ли на вокзал.

– Что значит «непонятно», если Копылов его шофер.

– Подполковник был человеком щепетильным. Служебную машину в личных целях не использовал. Копылов сам ему предложил, мол, если надо, то он и в субботу может выйти на смену. Но Тарасов только рукой махнул: «Меня есть кому отвезти». На этом разговор закончился. Соседи Тарасова утверждают что никого из посторонних мужчин ни в субботу, ни в остальные дни, подполковник домой не приводил. Исключением была позавчерашняя ночь, закончившаяся трагедией. Очевидно, его приятель предпочел жить в гостинице.

– Что говорит жена Тарасова?

– Она ничего не знает. Появление женщин в доме для нее уже стало шоком. Константин Владимирович был неплохим конспиратором. Веселый, с виду открытый, но о его личной жизни мало кто знал. Кроме вас, вероятно. Жена не догадывалась о его похождениях. Служба такая, мог прийти домой на ночь, а мог сутками не появляться. Она связывала его отсутствие с работой и лишних вопросов не задавала. Сейчас с ней очень трудно разговаривать. Я ее понимаю. Вам лучше самому с ней встретиться и доверительно побеседовать. Вы ведь были друзьями…

– В сторону советы, майор. Что еще?

– Экспертиза показала, что все шестеро погибли от пуль, выпущенных из пистолета «ТТ», найденного в руке Тарасова. Кроме отпечатков подполковника на оружии ничего нет. Стреляли в упор, в затылок. По картотеке пистолет не проходил. Тут надо запрашивать Москву. Не исключено, что ствол засвечен в России.

– Это вряд ли. Только лишние хлопоты. Профессионал не пойдет на дело с засвеченным стволом.

– Москву в любом случае придется запрашивать. Почтальон уверен, что парень, встретившийся ему на лестнице, курортник из России. Либо Москва, либо Питер. Характерный «акающий» говорок. Это первое. Второе. Возле дивана найдена пустая бутылка из-под шампанского. На ней обнаружены отпечатки пальцев, не принадлежащие никому из убитых. Здесь есть за что зацепиться. Судя по всему, шампанское пил только один человек. Тот самый седьмой, который ушел в одиннадцать утра.