Читаем без скачивания Тамплиер. На Святой Руси - Юрий Корчевский

А сеча на улице продолжается. На Александра седоусый монгол напал, глаза ненавистью горят. Рубился монгол яростно, саблей бил без перерыва, Саша только успевал под удары то щит подставить, то саблю свою, выжидая момент. Слева кто-то хекнул, и по голове монгола ударил топор-клевец, войдя в череп по рукоять. Оружие такое топором называется за схожесть. Вместо широкого лезвия, как на обычных топорах, у него четырёхгранное остриё, подобное клюву, отсюда и клевец. Ни одна защита – ни кольчуга, ни зерцало, ни кираса – от такого удара не защитит. Один недостаток – оружие ближнего боя из-за короткой рукоятки. Длиннее, чем у плотницкого топора, но мечу или сабле уступает.

Монгол рухнул, а на его место молодой заступил. Завизжал что-то, саблей взмахнул, Александр нанёс тычковый удар клинком в лицо, без замаха. И этот рухнул замертво. Шум стих. Саша осмотрелся. Десятка два монголов убиты, но и ополченцев не меньше полегло. Ещё десятка два живы, по сторонам озираются. Без командира любое воинство – сброд. Александр скомандовал.

– Подобрать оружие и щиты у убитых.

Подействовало. Кто саблю взял, кто щит, а двое расстегнули ремешки, сняли шлемы, на свои головы одели. Жаль, шлемов было всего два, шишаки. На улице монголов не видно, но впереди, на перекрёстке, в полусотне метров, видны сражающиеся.

– Вперёд! Бей, руби, коли! – заорал Саша и бросился к перекрёстку.

Ни один не остался, побежали за ним, топот сапог, воинственные вопли. Врубились в татар с фланга. Александр с ходу срубил одного, зачал биться с другим. Монгол роста невысокого, но в плечах широк, силён. Сабельные удары сильные. Саша подловил момент, нанёс удар, монгол щитом прикрылся, приоткрыв нижнюю часть. Саша сильно пнул его носком сапога в колено. От боли, неожиданности монгол рухнул на колено, и Александр ударил его саблей по шее сбоку. У монгола на голове плоский шлем – мисюрка, грива из конских волос. Сабля дамасская часть шеи монгола разрубила, а снести голову волосы помешали, не хуже стальной бармицы. Пришлось вторым ударом добить. Зато Саша уяснил сразу. Не для красоты у монголов пучки конских волос на шлемах, для защиты. Потому удары сзади по шее наносить не стоит. Всякий опыт – сын ошибок трудных. И ещё обратил внимание – монголы наносят рубящие удары сверху, а колющие – нет. Кривизна сабли не позволяет или учили так? Надо воспользоваться. В бою анализировать некогда, тело само действует – глаза, руки, всё получается как бы механически. Понятно, сказываются опыт и приобретённые навыки.

На Сашу напал монгол. На его круглом щите намалёваны красной краской какие-то буквы или символы. Александр тогда не знал, что перед ним уйгур, одна из союзнических наций монголов. Монголы не имели своей письменности, а уйгуры обладали ею, и в армии монголов их зачастую использовали как писарей. Народность малочисленная, письменности их никто из европейцев не знал и перехваченное письмо или приказ хана или мурзы прочесть не мог. Для Александра что монгол, что уйгур – на одно лицо. Противник нанёс несколько ударов саблей сверху, неожиданно для самого себя Саша упал, ударил саблей по ноге врага, не прикрытой бронёй, отрубив её ниже колена. Уйгур рухнул, и Саша добил его колющим ударом. Вскочил, а со стороны ворот к перекрёстку, где идёт бой, бежит новая группа монголов. Через секунды ополченцы окажутся зажатыми в клещи превосходящими силами. Надо делать ноги.

– За мной! – приказал Александр.

Перескакивая через мёртвые тела, побежал к монастырю, до него недалеко, метров двести. За Сашей побежали другие. Лишь бы монахи открыли дверь в воротах, иначе преследующие ополченцев татары перебьют их под стенами. Видимо, монахи наблюдали со стены. Перед ополченцами распахнули дверь, и все владимирцы успели заскочить в монастырь. Дверь тут же закрыли. Ополченцы хватали воздух открытыми ртами. Такой спринт, да с оружием, после сечи, был серьёзной нагрузкой.

Привратник Фома Александра узнал.

– Тяжело в городе?

– Татары прорвались. Думаю – открыл им кто-то ворота.

На стенах монастыря монахи с оружием. У кого лук и колчан за спиной, у других мечи, сулицы. Монастыри были не только оплотом веры, но и своеобразными крепостями на наиболее вероятных путях продвижения врагов что на северах русских, что на южных рубежах, что у городов древних. Почти все имели толстые высокие каменные стены, прочные ворота. Многие из чернецов в монастырях сами воинами когда-то были, умели держать оружие в руках. С появлением пороха и пушек на Руси все монастыри обзавелись новым оружием. В монастырях при нашествии неприятеля укрывались местные жители, для этого имелись запасы провизии длительного хранения – сушёное мясо, вяленая рыба, сало, мука, сухари, соль. В каждом монастыре источник воды – родник или колодцы, и жажда защитникам не грозила. Татары на Владимир напали рано утром, без длительной осады, и жители близлежащих кварталов в большинстве своём не успели укрыться в монастыре. По крайней мере, Александр увидел небольшое их число во дворе.

Монголы, поколотив в ворота ногами, ушли. Монастырь никуда не денется, надо успеть взять трофеи в городе, пока их не забрали другие. Жалованье нукеры ордынские не получали, и трофеи – важная часть их дохода, смысл войны.

Отдышались. Александр обрадовался, что вышел из мясорубки живой и даже не ранен. А ополченцев погибло много, сам видел убитых. Если кто и ранен был, татары после боя, по своему обыкновению, добивали. Учитывая, что противники превосходили в силах многократно – повезло редкостно. Рядом Фотий появился, в рясе и с сулицей в руках. Вид нелепый. Ему какое оружие подай, обряди в кольчугу, щит в руки, а всё равно видно – не вояка. Потому что лицо благородное, смиренное. А главное – глаза не воина. Жестокости в них нет, готовности врага убить. Умереть за веру, за город или страну – дело нехитрое. Не умирать надо, врагов убивать нещадно, тогда ни у какого врага мыслей не возникнет напасть. Убей два, десять, сто врагов – мечом, копьём, стрелой, да хоть зубами загрызи! Тогда умереть можешь.

В монастыре, во дворе, развели костёр, в большом котле стали кашу варить. Едоков-то прибавилось. К Александру настоятель Иов подошёл.

– Тебя, если не запамятовал, Александром нарекли?

– Так и есть.

– Кто у вас старший?

Александр замешкался, а ополченцы на него руками показывают.

– Он и есть.

– Тогда распредели своих воинов по стенам, пусть караул несут. Если что надо – к ключарю Варфоломею обратись. Он из бывших десятников суздальских, за оборону монастыря отвечает.

– Понял, отец настоятель.

– Да храни вас Господь!

Наместник перекрестил ополченцев. Александр скомандовал.

– Постройся в шеренгу по два.

Мужики долго толкались, но встали.

Саша пересчитал. Восемнадцать человек разного возраста. Оружие самое разнообразное, а у двоих его нет.

– Где оружие? – строго спросил Александр.

– У меня сулица была, ткнул басурманина в грудь, а вытащить не могу.

– А ты? – обратился ко второму.

– Топор был, потерял, когда убегали.

– Оружие воину терять – подобно измене! – возвысил голос Саша. – Без оружия ты не воин, а баба, баран на заклание! Найди ключаря Варфоломея, пусть подберёт что-нибудь, чем владеть умеешь. А впредь случится подобное, будешь порты да исподнее стирать.

Потерявший топор стоял, понурив голову. Саша продолжил.

– Первая шеренга, разделитесь по двое и на стены, стены четыре. Будете за басурманами наблюдать. В полдень вас сменят ополченцы из второй шеренги. В случае, если татары на приступ пойдут, сообщить старшему из монахов, подать сигнал, мне сообщить.

– А какой сигнал? – спросил кто-то.

– Кричать, бить в колокол или щит, шуметь одним словом. Кому оружие нужно – к ключарю. Вопросы есть? Нет, тогда первая шеренга в караул.

Александр сам пошёл к ключарю вместе с Никифором, как звали мужика, потерявшего топор. Варфоломей предупреждён настоятелем был, спросил только.

– Что из зброи надо?

Никифор высмотрел боевой топор. Ключарь кивнул.

– Владей.

Александр же увидел арбалет, а рядом пучок болтов к нему.

– Можно я возьму?

– Пользоваться умеешь ли?

– Владел.

– Тогда забирай.

Александр забрал. Сабля на стене монастыря пригодится только при штурме татарами, а арбалетом урон неприятелю со стены нанести можно. Отошёл в дальний угол, поставил деревянный чурбан в виде мишени, отсчитал сто шагов. Разобрался с рычагом для взведения тетивы, болт положил, прицелился, выстрелил. Промах! Болт выше деревяшки прошёл. А второй угодил в центр. Ага, надо при стрельбе учесть. Всё оружие – меч, щит, лук, арбалет – сделано вручную, и один образец сильно отличается от другого. Меч может быть короче или длиннее другого, иметь другую балансировку. Так же и арбалет. К каждому изделию привыкнуть надо, всё же не промышленная сборка. Впрочем, отличаются даже автомобили, собранные на конвейере.