Читаем без скачивания Там, где меняют законы (сборник) - Юлия Латынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Миш, проводи девочку, – крикнул администратор.
Откуда-то появился охранник в черной форме и с резиновой дубинкой у пояса. Он повел Аню вниз, в хитросплетение служебных помещений. Стены коридоров были завешаны кабелями, и где-то слышался плеск воды. Коридор кончался дверью, на которой было написано «сауна».
За дверью была небольшая, отделанная дорогим кафелем раздевалка. В раздевалке медленно клубился пар, и никого не было видно. Дальше была какая-то полупрозрачная занавеска.
Аня отдернула занавеску и вошла. Она оказалась в небольшом крытом бассейне, видимо перестроенном из советского спортивного сооружения. Бассейн сохранил свою прямоугольную форму и размер десять на двадцать пять, но теперь он был отделан светлым кафелем европейской породы, и вдоль вознесенной на три этажа стеклянной крыши вились живые растения и сверкали лампы дневного света. У бортика бассейна был накрыт стол с икрой и водкой. За столом сидели несколько завернутых в простыню мужчин и несколько девиц без простыней и без лифчиков.
Стаса за столом не было. Стас был в бассейне, у самого бортика, и рядом с ним плавала девица, в которой Аня немедленно признала Машу. Маша была без купальника. Она держалась двумя руками за стальной поручень, повернувшись к Стасу задом. Глаза ее были закрыты, и большие роскошные груди вываливались прямо на кафель.
Аня застыла на пороге. Стас, видимо, ее заметил, поскольку он внезапно бросил Машу и полез из бассейна. Он был настолько пьян, что даже и не подумал прикрыться. Было непонятно, как он держался на воде и как сейчас держится на ногах.
Стас подошел к ней вплотную и стал глядеть так, словно он был ложкой, а она банкой икры. Руки Стаса легли ей на грудь.
– Вот это сюрприз! – сказал Стас, – а как нас зовут?
Глаза у него были совершенно восторженные, но ни малейшего проблеска сознания в них не замечалось. Кожа Стаса была незагорелой, но не розовой, а именно белой, и под этой белой кожей перекатывались стальные клубки мускулов. Плоский его живот был перечеркнут косым шрамом, начинавшимся чуть повыше пупка и спускавшимся к бедрам, и было совершенно удивительным, что мужчина с такой раной может остаться в живых, и тем более удивительно, что он не перестал быть мужчиной. А что Стас мужчиной быть не перестал, было видно очень хорошо. Даже у такой неопытной девушки, как Аня, в этом не было никаких сомнений.
Аня впервые видела Стаса голым. Если уж на то пошло, то живьем она вообще впервые видела мужчину голым.
– У-тю-тю! – сказал Стас. – Ты че?
Руки его сжали Аню мертвой хваткой и потянули к себе. Дыхание Стаса шевелило волосы на ее макушке. От него отвратительно несло водкой и хлоркой.
– Аня? – неуверенно сказал Стас. – Аня?
Руки его разжались, и Аня отступила на шаг. Секунду она смотрела ему в глаза, чтобы не смотреть туда, где был рваный розовый шрам, и еще ниже. Потом она опомнилась, вскрикнула и побежала вон, оттолкнув по дороге выскочившего откуда-то охранника.
Стас остался на месте, тупо шатаясь и потирая лоб. Он поднял голову и посмотрел Ане вслед.
– Ой блин! – вдруг сказал Стас. – Ой блин!
Стас подхватил со стула первое попавшееся полотенце и бросился в коридор.
Коридор был извилистый и темный, и сперва Стас побежал по нему не в ту сторону. Он выскочил в холл гостиницы как раз вовремя, чтобы увидеть красные габариты отъезжающего такси. Стас, как был, босиком и в полотенце, вылетел на улицу и заскочил в черный джип, дежуривший у подъезда.
– За ним! – приказал Стас, и водитель, не рассуждая, взял с места на второй скорости. Краем глаза Стас заметил, как за ним бросился джип сопровождения. Красные габариты «Волги» с шашечками уже растаяли на одном из поворотов с набережной.
Такси пыталось оторваться от преследования и уйти дворами, однако бесполезно: через пять минут сумасшедшей гонки два угольно-черных джипа прижали ГАЗ к тротуару, Стас выпрыгнул из джипа и рванул дверцу «Волги»:
– Вылезай! – приказал Стас.
На заднем сиденье испуганно жался очень цивилизованный иностранец при плаще и галстуке. В руках у иностранца был толстый бумажник, из которого высовывались ушки кредитных карточек. Иностранец с ужасом глядел на русского грабителя, облаченного в одно полотенце. Грабитель стоял перед ним и шевелил голыми пальцами в ноябрьской грязи.
– Sir, – сказал иностранец, – please, don’t kill me. Please, that’s all the money I… [5]
Стас меланхолически отметил про себя, что совместное предприятие «Хайятт-Аврора», видимо, только что потеряло постояльца. Он не дослушал фразы до конца, захлопнул дверцу такси, прыгнул в джип и погнал обратно.
– Девушка! Девушка в черном платье, темноволосая, на чем она уехала? – закричал Стас.
Швейцар моргал:
– На такси, – сказал швейцар, – вот в аккурат перед той машиной, за которой вы погнались.
– Номер запомнил?
– Г 866 ОУ.
Стас вернулся в бассейн и выловил из воды одного из высокопоставленных сотрудников службы охраны президента. Сотрудник был без плавок и пьяный.
– Номер «Г 866 ОУ» – объяви «перехват», – сказал Стас.
– Да… под каким предлогом?
– Мне плевать, под каким предлогом!
* * *В такси Аня повалилась на заднее сиденье и горько-горько зарыдала. Господи!
Какой дурой она себя выставила!
Не прошло и недели после смерти отца, а она… она разрядилась в тряпки, которые отец дарил всяким шлюхам, и ради кого? Ради человека, который убил ее отца!
Как она могла вообразить, что этот мафиози, этот хладнокровный бандит с железными нервами и белыми волосами обратит внимание на студентку-замарашку!
Да ему… да ему все равно, лишь бы юбка была короткая и попка круглая. Он ни разу, ни разу не дотронулся до нее за все это время, а стоило ему увидеть ее полуголой, он вцепился в нее, как рысь в кусок мяса. Господи, и она позволила этому человеку клеветать на ее отца, обвинять его во всей грязи, в убийствах, в мошенничествах, в которых на самом деле был виноват Стас и только Стас!
А ведь он определенно ухаживал за ней, делал вид, что ухаживает! Давал понять, как она ему дорога! Господи, да Кутятин прав! Ради того, чтобы отвадить от себя статью по обвинению в убийстве, Стас был готов на все! Если бы она вчера попросила его переспать с ней, он бы переспал – с меньшим, правда, удовольствием, чем с этой Маней!
Аня лихорадочно схватила телефон и начала набирать номер Кутятина. Но раньше, чем она нажала на send, телефон сам разразился мелодичной трелью. Номер на определителе начинался с «768».
– Ало! – сказала Аня.
– Аня? Это Василий. Никитин. Я прошу прощения, что так поздно, но вы обещали когда-нибудь…
– Вы где? – спросила Аня.
– А?
– Вы где? Мы можем встретиться прямо сейчас. Я вас очень прошу.
* * *Ресторан «Микадо» был устроен в виде традиционного японского садика, и столик Никитина был отделен от общего зала ручейком, в котором цвели настоящие лотосы и плавали настоящие утки. Через ручеек вел бамбуковый мостик. Перед столиком была небольшая жаровня, и возле нее хлопотал повар в желтом халате и белом передничке.
Хозяин «Скайгейт» был совершенно трезв, и его голубовато-серые глаза светились разумом, а не животным инстинктом. На этот раз Никитин был в деловом костюме: на ослепительно белой манишке сверкал зеленый с бордовым лепесток галстука.
– Вау! – сказал Никитин, когда Аня появилась перед его столиком. – Боже мой. Золушка… милая Золушка, когда будете убегать, оставьте мне свою туфельку.
Аня вздернула голову.
В глубине души она полагала, что она вовсе не так хороша, как полчаса назад в фойе «Авроры». Глаза у нее были вспухшие и заплаканные, и большую часть макияжа она только что безжалостно смыла в туалете. Но волосы, которым в салоне вернули их первозданный цвет, сияли вокруг ее головы душистым нимбом, и темно-коричневые брови оттеняли белизну лба.
– И знаете, Аня… вам… тебе… такой цвет… очень идет. Всегда им красься.
– Это мой настоящий цвет, – сказала Аня.
Аня не помнила, о чем они говорили сначала. Кажется, о чем-то незначащем. Никитин смотрел на нее так, словно хотел вместе улететь на небо. Ей отчаянно хотелось зарыться ему в плечо и разрыдаться.
Девушка в кимоно поставила перед ней плошку с мисо-супом, и Никитин, наклонившись, аккуратно сдернул с плошки пластмассовую крышечку. От супа шел дивный аромат, и между зеленых комочков водорослей плавали белые звездочки сои.
– Василий… скажите мне, только честно скажите… в вашем бизнесе… нет доли Стаса?
Никитин сосредоточенно смотрел в деревянную тарелочку.
– Нет. Пока нет.
Слово «пока» вышло неожиданно тяжелым и многозначащим.
– Что значит – пока?
Никитин помолчал. Молодое лицо его сделалось жестким и холодным.
– Потому что… я не уверен, что Стас не стоит за этим иском.
Аня похолодела.
– Это невозможно…
– В России возможно все, – сказал Никитин. – У Стаса была доля в этом бизнесе. Авиационном. Он продал ее мне. Теперь он хочет получить ее обратно. Ты знаешь, что Защека везде представлялся именем Стаса?