Читаем без скачивания Нить надежды - Яна Завацкая

Кто бы мог когда-нибудь подумать, что один только мой личный санитарный блок будет занимать около двухсот квадратных метров…

Я подумала, выбирая между сауной и массажем, решилась на последнее. В сауне я наслаждалась вчера. В просторном, расписанном белым и голубым зале — потолок куполом, непрозрачные светящиеся окна — полукругами, где живописно раскинулись разные устройства, призванные ублажать мое тело, я улеглась на широкую скамью. Массажистка уже спешила ко мне. Мощная, огромная женщина с необыкновенно сильными и чуткими руками, нанятая мной в Ли-Кастре. Я прикрыла глаза, наслаждаясь сильными, иногда чуть болезненными, иногда приятными прикосновениями, массажистка старалась расслабить мои мышцы после тренировки. Я перевернулась. Тело мое начало гореть, кровь помчалась по жилам быстрее. Как хорошо-то! Разве что с сексом это может сравниться…

— Хватит, — я поднялась, улыбкой поблагодарила массажистку. Улеглась в аппарат ионного душа, легкие потоки ветерками побежали по коже, охлаждая и успокаивая ее.

Когда я поднялась, массажистка исчезла. Я приучила слуг не попадаться мне на глаза — хочется же иногда побыть одной… А в некоторые помещения им вообще вход строго запрещен, разве что я вызову.

Хватит, пожалуй. Я набросила легкий струящийся полупрозрачный халатик, почти невесомый на теле. Прошла в собственную визажистскую мастерскую.

Это для экспедиций я накладываю «вечный» макияж и намертво заделываю прическу — чтобы уже не прибегать в космосе к фенам и мазилкам. На планете я, как и рекомендуется для сохранения долгой красоты и здоровья кожи и волос, пользуюсь самыми простыми, старинными методами.

Я улеглась в кресло, положила руки на подлокотники. Две опытные визажистки устремились ко мне. Одна принялась за чистку моего лица, окуривая кожу тоненькими потоками целебного пара с добавлением разных травок. Вторая занялась ногтями. Я с удовольствием отдалась умелым рукам девушек, мысли лениво бродили в голове, зацепляясь за извилины и застревая намертво в бороздах полурасплавленного от безделья мозга.

После лечебных процедур девушки наложили макияж — как раз такой, как мне нравилось (все это я обговорила с ними заранее), чуть заметный, лишь слегка усиливающий естественную яркость губ, блеск глаз, румянец и полутени. Мне грех жаловаться — Адоне подарил и естественную красоту, и чистую нежную кожу, разве что нос с горбинкой, можно было бы исправить, но — не хочу. Мне лично эта горбинка нравится. Затем мне уложили прическу — прядка к прядке, сложное переплетение моих естественных золотистых и мелированных локонов. Закрепили ее невидимым полем.

Теперь в гардеробную. Она у меня небольшая, зато очень дорогая. Синтезатор одежды… Я вполне могу себе позволить каждый день синтезировать новый костюм, а то и не один — конечно, когда есть время и желание. Если нет, к моим услугам необъятные шкафы.

Я вошла в синтезатор, поразглядывала свое обнаженное трехмерное изображение, повертела его так и сяк. Нет, все-таки я ничего… Пожалуй, мое тело изменилось с тех пор, как я вылетела из Школы Легиона. Как-то старше стало, богаче. Груди вроде бы увеличились. Или нет? Мышц точно прибавилось, бедра крепче, и талия сильнее и четче выделяется. Все шрамы и рубцы, оставшиеся от Нейамы, давно излечены, кожа чистая, как у новорожденного младенца.

Я синтезировала голосом на изображении белье — кружевное, лазоревого оттенка. Это мелочи… Теперь платье. Я собираюсь сегодня в Кастру, так что надо одеться поприличнее для Гоны, чтобы не слишком выделяться из толпы. И в то же время — с изюминкой. Я красивая женщина, а не шибаг неотесанный.

В конце концов мне удалось создать вполне удовлетворительную модель. Верх василькового цвета из драпированной материи, одно плечо обнажено, на втором — золотая фибула. Руки дважды обернуты полосками полупрозрачной синей ткани — и все. Юбка темно-голубая, прямая и длинная, с высокими боковыми разрезами, внизу волан из того же василькового шелка. По местным представлениям это должно выглядеть отпадно, богато, но не дико. К платью я создала пару аксессуаров — легкую сапфировую диадемку, здесь они в моде, и кожаную сумочку в тон юбке. Туфли — повинуясь здешней моде, на каблуке, но все же не очень высоком, терпеть не могу каблуков. Я нажала «ввод», минуты через две из отверстия выпал пакет с моим новым платьем. Я переоделась, полюбовалась собой в зеркальных стенах. Подхватила сумочку и вышла.

Я выбрала Фарфоровый зал для завтрака. Но там меня ожидал не слишком приятный сюрприз. Бета глухо зарычала, едва мы вошли, я машинально приказала «тихо» — ну не может же здесь оказаться враг… Это и не были враги — просто двое парней, мои сегодняшние (вчерашние) секс-партнеры, еще не позавтракали, и по досадной случайности выбрали именно этот зал.

Парни, одетые в одинаковую синюю форму (напоминающую ту, которую я ввела для своих шибагов на «Зеркале»), синхронно вскочили и отдали честь. Я поморщилась, но тут же справилась с собой. Ну не виноваты же они… всякое бывает.

— Доброе утро, — сказала я, придав своему голосу возможную приветливость, — вы уже позавтракали?

— Да, принцесса, — ответил Нел, глядя на меня слегка ошарашенно. Моя досада развеялась — приятно посмотреть на таких высоких, сильных, ладных парней… сама же их и выбирала. Ну, правда, если откинуть все мысли об их профессии, в общем-то, недостойной мужчины… Хотя раньше оба они служили в десанте, так что…

У меня в экипаже немало мужчин ничуть не хуже этих. Но я принципиально не сплю с нижними чинами — разлагает дисциплину. Еще не хватало, чтобы я командовала на мостике, а какой-нибудь пилот или техник думал о том, как вчера меня трахнул. Единственные два человека, для которых я делаю исключение — это Дэнс и Изайк. Один раз мы были с Таффи, ну просто захотелось попробовать, но мне это не понравилось. Выяснилось, что Таффи и в сексуальном смысле склонен к садизму, а я люблю нежность и ласку.

Но вся беда в том, что с Дэнсом и особенно с Изайком отношения уж слишком близкие… интимные в высшем смысле этого слова. Это уже не просто секс как взаимная стимуляция. Мы становимся слишком близки… И как только мы становимся близки, так начинается — сразу понимаешь, какая невероятная пропасть разделяет меня и Дэнса, меня и Изайка, что мы даже друзьями никогда не будем, что мы чужды друг другу, чужды… и хочется гораздо большего. Вспоминается Ильт. Ведь бывает же это по-настоящему! Иногда мне кажется, что та ночь с Ильтом, в холодной яме на земле была сном, или я ее придумала.

Нет, не хочу я сближаться ни с Дэнсом, ни с Изайком. Не хочу любить. Их любить нельзя — это слишком больно. Они не способны ответить. Они — не Ильт.