Читаем без скачивания Выбор сердца - Лидия Лукьяненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну ты что? — возражала она. — Я за это время все забуду! Кто меня потом на работу примет?
— Тебе не обязательно работать, — спорил он. — Я смогу обеспечить нашу семью.
Валерий говорил это уверенным тоном, хотя на ведение хозяйства он выделял до смешного мало денег. Воронов был очень экономным, чтобы не сказать, скуповатым. Он часто сам ходил за покупками, оплачивал счета, определял, что необходимо купить и по какой цене. Он планировал их семейный бюджет так скрупулезно, что его небольшой зарплаты им пока хватало.
Недавно его повысили — перевели в другое отделение на должность начальника, — и Воронов страшно возгордился. Новая должность и повышенный оклад окрыляли его. И он пребывал в абсолютной уверенности, что его заработка вполне хватит на все нужды семьи. Даша хорошо понимала, что аппетит приходит во время еды. Пока Воронов был холостяком и рядовым сотрудником, его потребности были небольшими. Но амбициозный мужчина, вставший пусть и на первую ступеньку карьерной лестницы, быстро проникнется духом успешности и захочет всех ее обязательных атрибутов. К тому же нельзя забывать и об экономической ситуации в стране: цены повышаются, расходы увеличиваются, а дети растут и требуют все больше расходов.
У Даши были собственные сбережения. Много лет она проработала на хорошей должности и получала приличные деньги. Да и Дима всегда был щедр к ним. У их сына было все, что только мог пожелать мальчик его лет: велосипед, компьютер, мобильный телефон. На отдых она тоже не тратилась. Так что Даша Куприянова, вступив, наконец, в законный брак, была отнюдь не бедна, но Воронов вел себя так, словно он был единственной опорой их семьи.
Его дом был выстроен добротно, но практически вся квартира, кроме спальни, находилась в плачевном состоянии. Даша хотела на лето перебраться с детьми к себе, чтобы муж мог сделать там хотя бы косметический ремонт. А поскольку она знала негативное отношение Валерия к незапланированным расходам, то была готова сама оплатить ремонт, как когда-то его первая жена.
Даша рано осиротела и привыкла полагаться на свои силы. Диму она ни о чем не просила, он сам вызвался ей помогать. Юлька обратилась к нему по собственной инициативе, когда Даша лежала с аппендицитом. И то, что после этого он стал принимать активное участие в воспитании их сына, было неожиданно, но приятно. Дима был щедрым от природы, помогать и делать подарки доставляло ему удовольствие.
А ее муж был прижимист, невероятно самолюбив и крайне щепетилен в денежных вопросах. Помощь Димы своему сыну он почему-то воспринимал как унижение своего достоинства.
Воронов предложил Диме, чтобы деньги, которые тот ежемесячно переводил на карточку Даши, он клал в банк на имя Мити. С тем чтобы мальчик, когда вырастет, мог сам ими распорядиться. Вечером Валерий с гордостью рассказал об этом жене как о своем несомненном успехе.
— Мне не давало покоя то, что он дает тебе деньги, — честно признался он. — Пусть лучше кладет их на счет своего сына. Это нормально. Но я не хочу, чтобы моей жене переводили деньги посторонние мужчины.
Ее возражения против того, что Дима платит свои законные алименты, не убеждали Валеру. Так что, может, ее муж был и скуповатым, но корыстным его точно нельзя было назвать. Честность и щепетильность в денежных вопросах была его пунктиком.
Но Даша была неприятно поражена его поступком. Она полагала, что их отношения с Димой касаются только их двоих. Но Воронов так не считал. В своем доме он был хозяином и мог прикрикнуть на расшалившегося Митю или, не спрашивая разрешения, выключить настольную лампу, когда Даша читала, если он ложился спать. Он часто корил жену за попустительство в воспитании детей и за необдуманные траты. А пасынка не уставал воспитывать. И хоть говорил он все правильно, Дашу его поучения очень удручали.
Дима умел зарабатывать, но и тратил, не задумываясь. Но Дима был по натуре барином, а Валерий — бухгалтером. Он, зарабатывая немного, умел рассчитывать и экономить, и жену учил тому же.
Даша не лукавила, когда говорила, что дружбы для семьи вполне достаточно. Тогда она так думала. Любовь к Диме превратила ее жизнь в одно бесконечное томительное ожидание. Валерий возник в ее жизни в тот момент, когда она готова была выйти за первого встречного. Она пыталась построить их семью на основе взаимного уважения, старалась его полюбить или хотя бы привыкнуть к нему. Но… ей это не удавалось.
Валерию уже исполнилось сорок пять лет. Он был воспитанным и образованным человеком, но настолько угнетал Дашу своими поучениями, что хоть из дому беги! Иногда он бывал мягким и ранимым, но эти качества он тщательно скрывал, считая их проявлением слабости. А Даша только тогда и могла относиться к нему с симпатией, когда видела в нем просто одинокого человека. Но когда он начинал на самый простой вопрос отвечать слишком детально или в который раз поучать ее, как следует варить овощи, чтобы в них сохранились витамины, ей хотелось заткнуть уши и бежать от него куда подальше. Несмотря на все свои достоинства, Воронов оказался приличным занудой.
Иногда, просыпаясь среди ночи, Даша долго лежала без сна, размышляя о своей жизни. Ее опыт общения с противоположным полом был весьма скудным. Даже первая ночь с Димой оставила в ее памяти отнюдь не романтичный след. И запомнилась только тем, что ей было больно и стыдно. Но в надежде обрести любовь она перешагнула через это. Она полагала, что настойчивость мужчины свидетельствует о его чувствах к женщине. Но наутро поняла, что это не так. В чем-то Коля был прав, когда назвал ее любовь к Диме болезненным чувством. Сказать, что она стремилась к близости с Димой, было бы неверно. Она нуждалась, как каждая девушка, в любви и нежности, и то, что мужчины часто не могут проявлять их вне постели, всегда обескураживало ее. Странное дело, но теперь, по прошествии времени, не чувства к Диме, а именно отношения с его братом всплывали в ее душе самыми светлыми воспоминаниями. Коля, такой насмешливый и дерзкий, наедине с ней становился трепетно нежным, и это было невероятно трогательно. Даже став матерью, Даша оставалась менее искушенной, чем он. Коля разглядел в ней эту невинность
