Читаем без скачивания Беспечный повеса - Анна Грейси

– Расскажите об обещании, о котором упомянула Чарити.

– О, я обычно говорила им это, когда наступали совсем мрачные времена.

Гидеон легко погладил внутреннюю часть ее руки, и восхитительная дрожь пробежала по ее телу.

– Расскажите, – мягко настаивал он.

– Мама и папа были очень счастливы вместе, – начала Пруденс. – Мы жили в Италии. Думаю, потому что им пришлось тайно пожениться. И они, и мы были счастливы... пока они не умерли...

– Что с ними произошло?

– Лихорадка. Они подхватили ее в городе, где провели в гостях около недели. Папа умер в городе, очень быстро. А когда мама вернулась с этой ужасной вестью, с первого взгляда было понятно, что она тоже больна. – Пруденс вздрогнула от воспоминаний. – Слуги тут же распознали болезнь и разбежались. Я нашла Кончетту, нашу няню, она-то и сказала мне, что все ушли.

Гидеон обнял ее за плечи, и Пруденс позволила себе прижаться к нему. Только чтобы успокоиться.

– Я уговорила Кончетту забрать с собой малышку Грейс и девочек.

– И вы, сама еще ребенок, остались ухаживать за матерью?

Пруденс кивнула.

– Но она все-таки умерла...

Слезы потекли по лицу Пруденс, и Гидеон крепче прижал ее к себе.

– Умирая, мама взяла с меня слово, что я присмотрю за сестрами. Она обещала, что как бы ни повернулась наша жизнь, каждая из нас найдет любовь и счастье... – Пруденс потерла глаза, смущенная всплеском эмоций. – Когда мы переехали к дедушке, в нашей жизни не стало солнца, любви, смеха, радостные мгновения выпадали крайне редко. Поэтому, когда становилось совсем уж плохо, я обещала сестрам, что в один прекрасный день мы снова заживем, как тогда в Италии. И в нашей жизни будут солнце, смех, любовь и счастье.

– Понимаю.

– Да, – вздохнула Пруденс. – И Чарити первая из них нашла любовь и счастье.

– В самом деле? – пробормотал Гидеон, заправляя ей за ухо выбившийся локон. – Почему вы сказали «из них». Разве вы не верите, что это обещание распространяется и на вас?

Пруденс заколебалась.

– Не думаю, что я рождена для счастья.

– Почему нет? – мягко спросил он.

– Ну... я думала, что нашла... – Ее голос сорвался.

– Вы думали, что нашли любовь, когда вам было шестнадцать, – сказал Гидеон глубоким голосом.

Она кивнула.

– И потом вы поняли, что ошиблись. Что этот Оттербери, как сказано в Библии, оказался «колоссом на глиняных ногах», и с такими же мозгами в придачу.

– Нет! Я больше не желаю об этом говорить, – сказала Пруденс, решительно стараясь выпрямиться.

Гидеон позволил ей сесть прямо, но, взяв за плечи, повернул лицом к себе. От резкого движения руки его рана заныла, но он не обратил на это внимания. Пристально глядя ей в глаза, Гидеон неторопливо сказал:

– Он оставил вас, Имп. Оставил на милость вашего дедушки, который, по словам ваших сестер, бил вас хлыстом. Ваш Оттерклогс знал об этом?

Пруденс опустила глаза.

– Так он знал и оставил вас!

– Нет! – прервала его Пруденс. – Пока Филипп не уехал, дедушка не был таким жестоким.

Гидеон не сводил с нее глаз.

– Что произошло после отъезда Филиппа, Имп? – тихо спросил он. – Что заставило вашего деда так сурово обходиться с вами?

– Я была... – Гримаса горя исказила ее лицо. Пруденс попыталась вырваться. – Нет, не могу!

– Вы можете все сказать мне, любимая, – нежно настаивал он. – Что случилось после отъезда Филиппа?

– Тогда... Я узнала... – Она на мгновение прикрыла глаза, судорожно проглотила ком в горле, набрала в грудь воздуха и сказала: – Я узнала, что у меня будет ребенок. Вот что связывает меня с Филиппом, а не только обещание.

В сущности, она не сама это поняла. Это дедушка заметил, что несколько дней подряд ее мутит и завтрак не лезет ей в горло. Это дедушка распознал симптомы, которые были ей неведомы. Это он сообщил, что как блудница, которой он ее всегда считал, она родит ублюдка.

Это худший день в ее жизни. До сих пор она никому не говорила об этом, кроме Филиппа. Даже ее сестры ничего не знали.

Теперь она сказала Гидеону. Не дожидаясь его реакции, она выбежала из комнаты.

Глава 16

Для женщины любовь – вся жизнь,

Для мужчины – лишь эпизод.

В смятении Пруденс взбежала по лестнице. Сама не зная почему, она не смогла посмотреть ему в глаза. Пока она шла в свою комнату, в ее памяти всплыли слова ее деда: «Ни один мужчина не пожелает подобрать объедки после другого».

Именно так будет смотреть на нее теперь лорд Каррадайс. Как на объедки после другого? Она передернула плечами. Нет! Этот отвратительный образ вбил ей в голову жестокий, повредившийся рассудком старик. Она не так глупа, чтобы в это поверить. Она не объедки. Она Пруденс Мерридью, возможно, заурядная личность, но все-таки...

Пруденс снова передернула плечами. Отвратительное выражение. Нужно сейчас же изгнать его из памяти.

Она распахнула дверь в спальню, но один вопрос мучил ее, словно больной зуб. Изменит ли это мнение лорда Каррадайса о ней? А если да, то как?

Будет ли он так же тянуться к ней, зная ужасную правду?

Она скоро это узнает. Хотел ли он ее вообще? Ее много раз предупреждали, что он живет настроением одного дня. Он любил азарт погони. И она предоставила ему эту возможность.

Сомнения теснились в ее душе. Многочисленные предупреждения эхом отдавались в ее памяти. Если его слова звучат искренне, это не значит, что он сам искренен. И то, что ей хочется ему верить, не означает, что ему можно доверять. Сколько девушек губят свою жизнь только потому, что верят словам мужчин. Нужно быть совершенно глупой, чтобы поверить влекущим словам знаменитого повесы, правда? Чем сильнее влечение, тем больше опасность...

В этом нет сомнений.

«Единственное применение, которое мужчина может найти для таких, как ты, это сделать тебя шлюхой!»

Прочь! Прочь эти гнусные мысли! Пруденс зажала руками уши, словно это могло остановить всплывавшие в памяти слова деда.

Лорд Каррадайс никогда о ней так не подумает, твердо сказала она себе. Он не безумный, жестокий старик. Он более сострадательный и все понимает. Он не воспользуется тем, что знает ее тайну. Пруденс была в этом уверена.

Ее чемодан стоял на низкой полке у кровати, шляпа лежала на постели. Пруденс вошла в спальню и тихо закрыла за собой дверь.

У нее вдруг дрогнули колени, и она села на кровать. Лорд Каррадайс однажды сказал, что она слишком невинна для компании таких женщин, как Тереза Краудер. Хотя миссис Краудер когда-то была его любовницей, он говорил о ней без уважения.

Пруденс думала о том, как тяжело ему было сдерживаться и проявлять даже подобие приличий по отношению к ней. Теперь, когда он знает, что она не добродетельная девица... он все еще думает, что Тереза Краудер и ей подобные – неподходящая для нее компания?