Читаем без скачивания Два дурака на чемодан алмазов (СИ) - Александр Богатырев

   Работницу звали Ольга Владимировна. И судьба у неё была довольно обычная для тех времён, того социального слоя и тех обстоятельств. Была она старшей дочерью в семье военного.

   Отец -- майор. Ещё до того, как это звание отменили в империи, вернулся с какой-то из войн России калекой. Без ноги.

   Жили на его пенсион. Мать ещё прирабатывала. Но так как дочерей как-то надо было "ставить на ноги", да ещё характер у обеих был боевой, решили получать образование по-полной. Почему и пошла она на Бестужевские курсы. Чем очень сильно гордилась. Доучиться оставался год. И тут внезапно умирает отец. Начавшиеся финансовые трудности и горе, однако, не сломили семью. Мать решает, что доучить дочек надо во что бы то ни стало. Поэтому, основные траты -- на оплату учёбы старшей. Но для этого пришлось сильно "ужаться".

   Переехали в более дешёвое жильё. Питались -- впроголодь. И когда начались холода, не нашлось денег на дрова. Решили на этом поэкономить. Даже то, что с некоторых пор, старшая прирабатывала на фабрике братьев, по полдня, не сильно исправило положения. Денег катастрофически не хватало. Ведь и младшей надо было закончить свою гимназию.

   Вообще без отопления было никак, но хотя бы чуть-чуть... Но это "чуть-чуть" обернулось простудами. И тяжелее всего пришлось матери, которая и так была не очень сильна здоровьем.

   Когда прибыли на место, Василий ещё раз, поразился бедности живущих. А ведь те, к кому он ехал, считались людьми ну никак не бедными. Откровенная голытьба из деревень -- тут по подвалам и сараям ютилась.

   В квартирке было изрядно холодно. Поэтому, когда Василий переступил порог этого, с позволения сказать, жилья, то тут же послал приказчика, за дровами.

   Первое, что бросалось в глаза, когда заходишь в комнату, так это облезлые, старые обои. Бедность обстановки -- старые шкафы. Стол, наверное помнящий ещё ту отечественную, застеленный, тем не менее белой застиранной скатертью. И три кровати. Вероятно, когда-то эти комнаты были и "ничего", но сейчас, по прошествии лет, и здание, и сами комнаты, сдаваемые в наем, сильно поистрепались.

   Как объяснила Ольга, хозяйка, держательница этих трущоб, никаких отсрочек в платежах не принимала. Требовала, чтобы платили в срок. А с неплательщиками обращалась крайне сурово -- с полицией просто вышвыривала на улицу. Потому их семье пришлось выбирать либо жить на улице, либо всё-таки заплатить из того, что необходимо было заплатить за дрова.

   Вообще, как чётко понимал Василий, в таких условиях, воспаление лёгких -- смертный приговор. Если не принять срочные меры, то пациент очень быстро, в течение пары суток умрёт. Воспаление перейдёт в отёк лёгких, а после -- острая сердечная недостаточность и смерть. Потому, стоило подумать как дальше поступить.

   Врач, осмотрев пациентку, полностью подтвердил диагноз -- воспаление лёгких. Прогрессирующее. Тут же вкатили первую дозу лекарства. Внутривенно. Но так как угроза перехода болезни в более тяжёлую форму была велика, решили-таки, заболевшую перевезти в больничку.

   Тут как раз из гимназии явилась младшая.

   Заметив нездоровый блеск в глазах и румянец, Василий попросил фельдшера осмотреть и её. Оказалось, - тоже простуда. И если оставить всё как есть -- вполне вероятно, что воспаление лёгких будет и у неё.

   Посмотрев на обстановку, на сквозняки, Василий махнул рукой и приказал "паковать" обеих и тащить в больницу. Ту, что при заводе.

   Пока ехали, Ольга тяжело молчала, погружённая в свои думы. А Василий помалкивал потому, что ему пришла весьма несвоевременная мысль.

   И несвоевременная она была потому, что надо было бы до этого догадаться раньше.

   - Матвей Семёнович! - обратился он к врачу. - У вас есть записи по аналогичным пациентам, которые проходили лечение до того, как мы начали производить лекарство?

   - Конечно, господин Эсторский! - тут же отозвался врач.

   - И у вас есть статистика выздоровевших и умерших?

   - Ну... Если так можно выразиться... То да. Есть.

   - И много без лекарств помирали в таком положении?

   Врач засопел. Глянул на Ольгу, но после, так как спрашивал всё-таки не абы кто, а работодатель, помявшись ответил. Коротко.

   - Все.

   От этого заявления Ольга чуть в обморок не хлопнулась. Василий же, наконец, заметив это "обстоятельство" поспешил разрядить ситуацию.

   - Вот и замечательно, что у вас есть и записи и статистика. Когда пациентка выздоровеет, а также выздоровеют все, кого мы таким образом вылечим с помощью нашего лекарства, надо бы опубликовать эти данные.

   - Но у нас нет пока пациентов... За исключением госпожи...

   - Будут! - Оптимистично заявил Василий. И обернулся к Ольге. - Тебе задание. И вашим студенткам!

   Произнесено было безапелляционным тоном, так что Ольге пришлось волей-неволей выйти из полушокового состояния и прислушаться.

   - Надо пройтись по знакомым, знакомым знакомых, родственникам и так далее, и найти тех, кто сейчас попал в подобное положение. У кого воспаление лёгких. Всех заболевших -- везти в больницу, что мы организовали. Не брать только тех, у кого чахотка. Эти -- пока не излечимы.

   - Э... Это лекарство не лечит чахотку? - с некоторым разочарованием спросил медикус.

   - К сожалению, там бацилла такова, что нужно другое лекарство.

   Матвей Семёнович тяжко вздохнул.

   - Но ничего! Мы и его скоро будем делать! - оптимистично пообещал Василий. - вот только с этим надо бы развернуться. Побыстрее бы.

   - А в чём проблема? - тут же заинтересовался врач.

   - Обычная... - пожал плечами Василий. - Во-первых, недостаток квалифицированных кадров. Таких как Ольга и другие.

   Василий кивнул на "бестужевку".

   - Во-вторых, недостаток помещений, зданий и вообще оборудования. На наших рассейских заводах, многое оборудование просто не могут сделать. Так что заказывать многие узлы приходится в Германии.... Да и ещё много чего. Но мы справимся!

   Когда Василий уходил из больницы, где уже определены были в палату мать и дочь, он услышал как медик с жаром убеждал Ольгу.

   - Это чудо, а не лекарство! Оно буквально с того света людей возвращает! Не волнуйся! Всё будет очень хорошо! Вот увидишь!

   - Вот это и опишите в статье, что я заказал! - обернувшись назад кинул обоим Василий и зашагал к выходу.

   "С обязательным указанием того, кто это лекарство "изобрёл" и производит!" - добавил он про себя, мысленно ставя галочку -- проверить и проконтролировать, чтобы так и было.

   Пока возился с проводкой электрического освещения в новые цеха пришла ещё одна мысль с которой он решил также подробно поделиться с братом. Григорий уже становился эдаким медиамагнатом, в миниатюре. Ведомством пропаганды в одном лице. Так что, как говорится, "ему и карты в руки".

   Кстати и вот это действо, что сейчас производилось, - проводка электрического освещения в цеха, - для современных питерцев было ещё одним поводом для пересудов. Ещё больше убеждало их в том, что братья ну "совсем-ку-ку". Хотя, прогрессисты, что также были среди питерцев, разве что не подпрыгивали от восторга. Жаль, что их было мало. Кошмарно мало. Даже среди учёного люда, был изрядный процент консерваторов.

   Кстати говоря, технари и "естественники", в этом смысле были все (за очень редким исключением), именно прогрессистами. Что не удивительно. Ведь именно на технический прогресс были завязаны их работы. Причём прямо здесь и прямо сейчас.

   Технари, эта немногочисленная прослойка в обществе, единственная, кто полностью осознавала тот факт, что от прогресса в технической и технологической области, зависит и независимость и вообще жизнь державы.

   В отличие от них, гуманитарии стояли практически целиком на консервативных, а чаще даже и на ретроградных позициях. И, как вы можете судить, уважаемый читатель, таково положение и у нас. Кто, какой слой общества оказался главной проституткой в современности? Кто, вслед за власть имущими в 80-е-90-е начал призывать народ назад в прошлое, в девятнадцатый век? И, кстати РЕАЛЬНО вернул страну на сто лет назад... Да ещё там, в этом социальном и вообще прошлом старательно удерживал общество, воплями "назад вернуться нельзя!".

   "Гуманитарии". Как "учёные общественных наук", так и всякие артисты со стихоплётами!

   Здесь, в конце века 19-го была такая же ситуация. Только лексика была иная. А сущность -- та же.

   Какая вообще беда была у прогрессистов главная?

   Да как и во все времена -- разобщённость. Существуя каждый по-отдельности, замкнутые только в своём маленьком кругу, они не осознавали часто, насколько они многочисленны и насколько большую силу представляют.