Читаем без скачивания Повелители Владений (ЛП) - Лукас Дейл

Опустив руки, он посмотрел на возвышавшуюся над ним огромную Кетраксис — ревущий столп энергии и древнего огня, воплощение бушевавших эмоций. Она жаждала уничтожать и разносить в клочья все сущее.

Ферендир поднял руки ладонями наружу, словно показывая мирные намерения.

Bсe! Пора! Сейчас или никогда!

Он опустился на колени, не сводя глаз с бури цветных огней и вихря чистой кинетической энергии перед собой. При желании Кетраксис легко могла его уничтожить — хватило бы одной-единственной молнии или языка пламени. Можно было просто направить на него ураганную силу смерча и разорвать на куски.

Юный аларит задышал медленно и ровно, глядя на Кетраксис, и надеялся, что она в этот момент так же пристально изучала его. Потом он закрыл глаза и склонил голову.

«Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…»

Мысленно Ферендир повторял защитные заклинания и мантры против всего темного и злого, а также заговоры против видимых и невидимых напастей. Излучать миролюбие и запрет на насилие — так его когда-то учили.

«Любой момент может стать последним. Она тебя просто задавит… Впрочем, неважно! Сосредоточься на том, что происходит прямо сейчас. Это и есть последняя надежда», — думал он.

Сознание и сущность Ферендира стали истончаться. Окружающий его мир сделался приглушенным, а потом и вовсе исчез. Ветер больше не дул, молнии не сверкали, огонь не полыхал. Не было ни жарко, ни холодно, а смерч больше не пытался затянуть его внутрь. Ферендир перенесся из реального физического мира в мир мыслей и идей, природных сил и чистой, ничем не ограниченной воли.

Он врос в гору под бескрайним небом. От него отрывались частицы, которые сразу же поглощала бездна внутри вечно голодной Кетраксис. Душе Ферендира приходилось нелегко — ее почти полностью истерли и истрепали алчные ветра, дувшие сзади. Краем глаза он еще видел своих убегавших спутников — три полупрозрачных силуэта, которые явно хотели убраться подальше отсюда.

На что же походил он сам? Какое-то черное пламя внутри запертого помещения… Он был сразу всем и ничем: духом и волей в чистом виде.

А вот у Кетраксис была форма. В этом измерении она предстала не просто каким-то кружащим смерчем, а совершенно определенным существом, твердо стоящим ногами на земле, в центре бури. У нее, как и у Ферендира, были тело и самосознание.

Точнее, у Кетраксис было не одно тело, а целых два. Первое — ребенок: маленький, беспомощный, слабый, вместилище бурных страстей и смутных желаний. Второе — взрослый: высокий альв, похожий на товарищей и наставников Ферендира, но только надломленный и истерзанный. Детская сущность — желания и потребности, взрослая — сплошные травмы и шрамы. Скорбь, отвращение к себе, злость и страх смерти отравляли существование Кетраксис! Стоя перед ней на коленях, Ферендир заметил, что обе половины ее природы мерцали — то и дело сменяли друг друга. Видимо, они боролись за право находиться здесь и сейчас, потому что не могли сосуществовать одновременно. Каждая из двух форм жаждала взять верх и подчинить другую.

Тут Ферендир вспомнил, что Сераф говорил о происхождении Кетраксис:

«Лариэль впустил Кетраксис внутрь себя и попытался укротить ее. Однако она практически сразу преодолела все естественные и магические преграды… Так Лариэль, поглощенный Кетраксис, стал проклятием царства Хиш. В его поврежденной душе разрушительные силы дремали до поры, а потом внезапно высвобождались и опустошали край, который были призваны защищать…»

Значит, внутри Кетраксис жил поглощенный Лариэль! И теперь его неустойчивая психика могла управлять разрушительными силами стихии!

Две души противоборствовали. Одна — воплощение природного очищающего разрушения — была, по сути, ребенком, знала только страхи и желания, легко впадала в гнев и во всем подозревала опасность. Вторая — душа Лариэля — успела осознать масштаб своего злодеяния и практически обезумела.

«Ты кто?!» — спросила Кетраксис. Она общалась не словами — Ферендир скорее почувствовал ее жгучее желание, потребность знать, что за дерзкая букашка осмелилась бросить ей вызов.

Ферендир вспомнил доброту Дезриэля и нащупал в глубине себя нечто подобное. Он даже представил себе добрые глаза наставника, приятную улыбку и то, как нежно прикасались его руки, когда залечивали рану. Ферендир собрал все эти образы воедино и постарался как можно точнее донести их до Кетраксис.

«Я тебе помогу! Позволь мне тебя исцелить! Я чувствую твою боль, знаю, чего ты хочешь…» — мысленно проговорил он.

Буря усилилась. Даже здесь, в эфирном пространстве, вокруг Ферендира бушевали страшные силы. На какое-то мгновение ему показалось, что стихия сейчас сотрет его в порошок и безвозвратно уничтожит его сознание, но он не сдавался и по-прежнему был сосредоточен на цели.

Он держался за образы наставников.

«Негодяй! — зазвучал в темноте чей-то голос. — Не тяни свои грязные руки к Кетраксис! Она моя! Это я нашел ее и выпустил!»

Явился бывший хозяин и создатель Кетраксис, Лариэль. Он все еще страдал от своих неудач, потерь и ошибок! Он так ненавидел себя и не мог простить за содеянное, что практически утратил разум.

Ферендир представил сильного, гордого, невозмутимого Серафа, который всегда держался отстраненно и был всем недоволен. Второй наставник очень страдал из-за своей ошибки — а точнее, из-за того, что он за нее принимал. Его терзали чужие промахи, которые он воспринимал как свои собственные. Он не мог себя переубедить и простить.

Ферендир постарался поведать об этом Лариэлю. Он рассказал ему не только о сильном и гордом Серафе, но и о том, как тот страдал.

Это не пошло на пользу. Две души Кетраксис снова сцепились в битве за главенство. Ледяной ураган чужой воли опять грозил развеять дух Ферендира в эфире до полного исчезновения. Молодой аларит видел в глубине смерча отчаянную схватку двух начал, которые то бились, как борцы, то вертелись, как плясуны под звуки призрачной музыки, то переплетались, как истекающие смертельным ядом змеи, стараясь задушить друг друга в объятьях.

Ферендир вновь постарался врасти в землю, хотя сделать это под усиленным напором было совсем непросто.

Доводы Ферендира только сильнее разожгли войну внутри Кетраксис.

«Для испуганного ребенка у меня нашлись доброта и вера Дезриэля, а для снедаемого чувством вины взрослого — сила и решимость Серафа… Что же не так?» — подумал Ферендир.

Внезапно юноша ужаснулся и мысленно воскликнул: «О Тирион и Теклис, простите меня за глупость!»

Он вспомнил встречу с червем и слова Дезриэля: «Стань связующим звеном. Пропусти через себя обе идеи — как два луча света через линзу!»

«Но ведь Дезриэля и Серафа уже нет! — подумал Ферендир. — Дезриэль пронзен мечом, а от Серафа остались одни воспоминания и пепел! Как мне объединить силы моих мертвых наставников?!»

Кетраксис гневалась все больше и больше. Смерч, форму которого она приняла, крутился все быстрее и быстрее, беспорядочно осыпая все вокруг дождем молний, не заботясь о том, куда они попадут и какой урон нанесут.

Ферендир почувствовал приближение сомнений и страха. Он знал, что, если не поборет эти чувства, всему конец. Кетраксис его тут же испепелит какой-нибудь шальной молнией или поджарит в столбе огня, а может, затянет в смерч и разорвет на куски.

«Спокойно! — скомандовал сам себе Ферендир. — Дыши ровно!.. Обратись за помощью к горе! Она тебя не покинет. Она здесь. Это же ее кряж! Да, каждый момент может стать последним, но я не буду бояться! Не погибну из-за своих же сомнений и дурацкой паники! Мой долг — сражаться до самого конца, как учили Сераф и Дезриэль!»

Дух Ферендира погрузился на самое дно. Он направил призыв по подземным рекам и по невидимым тектоническим потокам, соединявшим в недрах царства Хиш все горы друг с другом.

Сражающиеся души внутри Кетраксис разделились, их стало лучше видно. Оказалось, что ни одна из них не была сама по себе дурной, злой или безумной. Обе просто сильно пострадали от ран и терзаний, а теперь срочно нуждались в лечении и умиротворении.