Читаем без скачивания Подлинное искупление (ЛП) - Коул Тилли

Мы вышли из сарая, и Смайлер кивнул головой в сторону стоящей неподалеку машины.

— Положим его в грузовик, и я отвезу его в клуб.

Мы из последних сил волокли на себе Райдера; его ноги тащились по грязной земле. Но мы все же посадили его в грузовик, и его голова теперь лежала у меня на коленях. Когда Смайлер отъехал от сарая, я посмотрела на Райдера и погладила его по мокрым волосам. Его единственный открытый глаз снова устремился на меня. Весь белок этого глаза был воспалённым и красным. Даже в этом зыбком взгляде пылала его любовь ко мне… но к моему великому сожалению, в нем читалось и огорчение.

Он хотел умереть.

Все еще хотел умереть.

Я наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Я этого не допущу, — тихо прошептала я ему на ухо. — Ты больше никогда не будешь один.

Глаз Райдера закрылся, и он забылся глубоким сном. Мы перенесли его в комнату Смайлера в здании клуба. Пока Смайлер — по-видимому, начинающий медик — накладывал ему швы, Райдер спал на его кровати.

Мы с сестрами в полном молчании промыли моему мужу раны. Когда его кровь осталась лишь на белых тряпках, я молилась, чтобы вода, очистив, возродила его к жизни.

Мне было трудно понять, сколько боли нужно вытерпеть Райдеру, чтобы он, наконец, почувствовал, что полностью искупил свою вину. Но я знала — мы все знали — что он уже достаточно настрадался. Мне просто было нужно, чтобы он тоже в это поверил.

Потому что я любила его.

И я бы с радостью стала его искуплением, если бы он сперва, наконец-то, себя простил.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Стикс

— Что. За. Херня? — резко бросил Викинг, когда до нас донёсся шум уносящегося от сарая грузовика Смайлера.

Я не пошевелился. Я, бл*дь, и шага не сделал. Мышцы моей груди, казалось, вот-вот лопнут от напряжения.

Кай провел рукой по лицу.

— Ну, и что теперь? Этот ублюдок не заплатил за своё крысятничество.

Я уставился на лужу крови, образовавшуюся на полу под цепями. Но тут зрение мое затуманилось, и я вспомнил Мэй, которая стояла, не сводя с меня глаз, и крепко держала за руку Беллу. Я никогда ещё не видел ее такой непреклонной, как в тот момент. Как бы я ни был зол, но мое гребаное черное сердце тоже наполнилось чувством гордости.

Она прикрывала Беллу. Они, бл*дь, все вчетвером встали на защиту этого долбанного куска дерьма. Словно чертовски красивые воины.

Я повернулся к глядящим на меня братьям. Тэнк дёрнул подбородком.

— Мы не можем оставить его в живых, през.

Я стиснул челюсти.

Мэй. Чёртова Мэй. Я никогда не предполагал, что она сможет пойти против меня. Но тогда я не знал, на что она способна ради своих сестер. Теперь, бл*дь, мне это известно.

АК провел рукой по затылку.

— Смайлер, маленький засранец. Какого черта он творит? Этот ублюдок, спокойно глядя нам в глаза, просто забрал отсюда крысу.

Я это помнил. Но еще лучше я помнил, как вслед за ними прошла Мэй, крепко сжав руки Лилы и Мэдди… и ни разу не взглянув в мою сторону.

— Помогал брату, — ответил Ковбой, прислонившись к стене сарая.

Спокойный, как танк, каджун скрестил руки на мускулистой груди и опёрся ногой на деревянные доски. В отличие от остальных братьев, он имел крайне скучающий вид. Ковбой указал на стоящего рядом Хаша.

— Вам никогда не увидеть, как я потрошу из мести вот этого парня, — он отрицательно покачал головой. — Да расстреляй он хоть целый город, я бы ни за что этого не сделал.

Ковбой дёрнул подбородком в сторону двери.

— Смайлер ни разу не ударил Райдера. Полагаю, он все еще считает его своей семьей. Думаю, он тоже его простил.

Викинг засмеялся.

— А я думаю, что тебе пора сменить тампон, Ковбой. У тебя, видать, месячные, от этого ты так расчувствовался.

Ковбой холодно улыбнулся Викингу.

— Говори, что хочешь, брат, но не думаю, что ты в обозримом будущем соберёшься всадить нож в голову Флейму или АК. Ты, бл*дь, скорее за них умрешь.

Викинг глянул на Ковбоя и поднял вверх большой палец; тот в ответ слегка коснулся края своей шляпы. Каджун был совершенно прав.

Я посмотрел на Булла и сказал жестами:

«Скажите проспектам, пусть тут всё уберут»

Затем бросился вон из сарая, но не успел я приблизиться к двери, как Викинг произнес:

— Так что, През? Мы просто дадим ему уйти после всей той херни, что он натворил?

Услышав раздраженный тон его голоса, я напряг спину. Но ничего не ответил. Я шагнул вперед, но Вик снова заговорил.

— Ты же гребаный Палач, през! Ты не можешь позволить своей тёлке запретить это убийство! То, что произошло сегодня, это грёбаное посмешище. Вы должны были схватить всех ваших сучек за волосы и вышвырнуть их на улицу! Киски не вмешиваются в дела Палачей. А ты просто стоял там, как мудак, и дал им его увезти!

Видимо, я на какое-то мгновение вырубился от нахлынувшей на меня ярости или типа того. Потому что следующее, что я запомнил, это как я прижимаю его огромное побледневшее тело к стене, сдавливая рукой его горло. Из-за спины раздавались крики братьев, но мне было насрать. Все мое внимание сконцентрировалось на этом козле. Его лицо покраснело, глаза уставились на меня. От прожигающего меня гнева из моего ущербного рта вырвались слова:

— Х-х-хочешь быть г-г-грёбаным п-презом? Х-х-хочешь з-з-забрать у меня эту х-хрень? — я хлопнул свободной рукой по нашивке «През» у меня на жилете. — Т-ты этого х-хочешь? Потому что м-меня уже тошнит от в-всего этого д-дерьма!

Мои пальцы сильнее сдавили ему горло. Наклонившись ближе, я сказал:

— Еще х-хоть раз у-у-упомянешь М-мэй, и я т-т-тебя у-у-убью!

Глаза Викинга вылезли из орбит. Я опустил руку и увидел, как этот ублюдок упал. Затем резко развернулся к братьям и раскинул руки в стороны. Они потрясённо смотрели на меня.

— Ещё к-к-кто-н-н-нибудь хочет в-в-высказаться? — взревел я, и в бешенстве пождал губы.

Никто не произнёс ни слова.

Уронив руки, я помчался под дождь, дав воде смыть с моей кожи кровь.

Я услышал позади шум шагов, и нисколько не удивился, увидев Кая. Мой лучший друг пошёл рядом со мной. Я повернул к зарослям густых деревьев и начал пробираться сквозь них к своему дому.

— Черт, Стикс! — сказал он. — Ты, бл*дь, только что говорил! Братья просто стояли там, как зомби, потеряв нахрен дар речи!

Я продолжал шагать дальше. В шее лихорадочно колотился пульс.

— ЧЁРТ! — выкрикнул он и сжал кулаки. — Да наши старики в гробу перевернутся от всей этой сегодняшней херни! Братья правы, мы не можем позволять нашим сучкам подобного. Чёрт, наши старики давно бы отхерачили своих женщин за такую заваруху. Такого нельзя допускать. Они должны держать рот на замке.

Я ничего не ответил, просто пошел быстрее.

— Стикс! — крикнул Кай, следуя за мной по мокрой траве. — СТИКС!

Я развернулся и заорал:

— И к-какого х-х-хрена, по-твоему, я д-должен с-сделать?!

Дождь стекал по моему лицу, я провел рукой по волосам. Зная, что сейчас ни хера не смогу сказать, я показал жестами:

«А ты отп*здишь Лилу за этот балаган? Или думаешь, Флейм запрёт Мэддз и изобьёт ее за то, что она пошла против него? — я напряг челюсть. — Нет, этот подонок убьет любого, кто только посмеет такое о нём подумать. И даже не сомневайся, что я прикончил бы любого придурка из этого клуба, которому захотелось бы наказать Мэй».

У меня из груди вырвалось рычание.

«Я бы, бл*дь, их убил, Кай. Пусть только кто-нибудь из них попытается хотя бы заговорить с ней об этой грёбаной заминке, и я, бл*дь, вырву ему язык».

Я указал на Kая.

«И мы с тобой оба знаем, что ты ни хрена не сделаешь с Ли. Так скажи мне, брат. Какого черта нам теперь делать? Потому что Белла не позволит нам приблизиться к этой твари. А Мэй, Мэддс и Ли не будут стоять и смотреть, как мы убираем с дороги Беллу, чтобы до него добраться».