Читаем без скачивания Падение "Галактики" - Вячеслав Шалыгин

— Метеориты не пробивают, а столб пробьет? — с долей сарказма спросил Ястреб.

— В космосе, кроме обшивок, действует силовое поле, — по голосу капитана Игорь определил, что Сон сердится. — Сейчас включить его ты не можешь! Остается надеяться на броню, а в районе мостика она наиболее толстая. Выйдешь из рубки хоть на секунду — спишу на берег!

— Куда мне ходить? — обиженно ответил Ястреб. — Здесь самый приличный вид из окна…

Черный частокол вихрей скрыл от взглядов экипажа громоздкую тушу «Алии» и двинулся в сторону бункера. Игорь инстинктивно ухватился за привинченный к полу тяжелый металлический стол и замер в ожидании удара. Который не замедлил последовать. Весь бункер охватила странная мелкая «дрожь», а в ушах у людей зазвенели тысячи колокольчиков. Свист и вой ветра проникали даже сквозь толстые стены. От их кошмарной тональности шевелились волосы и хотелось забиться в самый дальний и темный угол. Поскольку бункер был круглым, углов в нем не было, но подобное желание от этого не пропадало. В бронированное стекло ударил какой-то тяжелый предмет, и даже невозмутимые андроиды невольно присели от неожиданности. Окно выдержало, но за первым последовало несколько более мощных ударов, и по зеленоватой поверхности прочнейшего стекла поползли предательские трещины. Сон подошел к рычагу механической защиты и навалился на него, пытаясь опустить на окно наружные бронированные створки. Из его затеи, конечно же, ничего не вышло. Створки или перекосило, или заклинило. Возможно, их направляющие забило песком. Сон негромко выругался и поискал глазами что-нибудь походящее на роль щита. Все прекрасно понимали, что если вылетит стекло, противостоять стихии не смогут никакие баррикады, но поиски отвлекали от мрачных мыслей, и космонавты подключились к работе. Отвинтив один из столов, они подтащили его ближе к окну и поставили на бок. Добившись таким образом минимального психологического эффекта, все снова настороженно прислушались. Видеть они ничего не могли. Телекамеры наблюдения были разбиты, а окно прикрыто столешницей. Космонавтам оставалось только слушать и строить выводы на основе догадок. Отвратительный скрежет, раздавшийся над юго-восточной частью бункера, Игорь отнес на счет какой-нибудь тяжелой металлической конструкции. Видимо, поднять ее урагану было не под силу, но передвинуть железку он смог. На некоторое время скрежет прекратился, но потом раздался снова. На этот раз с противоположной стороны от укрытия. В голове Спивакова промелькнула мысль об «Алие», но высказать такое жутковатое предположение вслух он не решился. Потом прямо над центром убежища раздался мощный взрыв. Возможно, это был не взрыв, а удар, но в любом случае бункер встряхнуло так, что половина офицеров попадала на пол. Как выяснилось — не напрасно. От удара стекло в наблюдательном окошке все-таки лопнуло, и через все помещение пронесся смертельный заряд из осколков и покореженного металлического стола.

Игорь непроизвольно прижал к себе Белку и резко отвернулся от окна. Ветер с силой толкнул его в спину, и пилот потерял равновесие. Белка успела сделать короткий шаг назад, и потому, вместо того чтобы упасть, они просто присели, опираясь о пол руками. Губы девушки словно случайно коснулись лица пилота, и Спиваков ощутил ее горячее дыхание. На какой-то миг он даже забыл об урагане, бушующем уже не только снаружи бункера, но и внутри. Игорь не спешил выпустить Белку из объятий или хотя бы отстраниться. Она не делала этого тоже. Их короткое бегство от прелестей реальной жизни в мир сладко замирающих сердец прервал новый удар торнадо.

Никто из экипажа не пострадал, но ворвавшийся внутрь убежища вихрь заставил всех срочно прижаться к стенам. Атака урагана имела два пути развития. Или, забив узкий оконный проем грязью, она должна была прекратиться, или вместо смотровой щели, под натиском ветра, могла образоваться приличная дыра. Во втором случае уже ничто не помешало бы стихии поддеть изнутри и крышу, и стены. Разрушение бункера в этом случае было неминуемо. Игорь снова повернулся к окну и со страхом посмотрел на врывающиеся внутрь убежища потоки грязи и обломков. Буквально через пять секунд после начала своего буйства ветер набил пристанище диверсантов песком, пылью и хламом. Однако напор стихии начал постепенно ослабевать, и через минуту дыру запечатал крупный каменный обломок. Гарантии, что его не сорвет и не унесет очередным вихрем, конечно, не было, но пока люди получили передышку и воспользовались ею, чтобы отползти от опасного участка стены подальше. Вой над крышей продолжался, и на бункер с прежней силой сыпались тяжелые удары. Финальным аккордом погодной бомбардировки был душераздирающий свист. С ним совпал и последний удар в центр крыши. Видимо, он пришелся в то самое место, которое пострадало от взрыва или удара, выбившего окно. Почти идеально круглый участок потолка, диаметром в пару метров, рухнул на гору мусора и кверху взметнулись тучи пыли. Космонавты невольно замерли в ожидании продолжения, но торнадо ревели уже не так уверенно и страшно. Игорь поднялся на ноги и первым отважился подойти к дыре. В просвете было видно что-то серое, с летающими в воздухе клочьями мусора и густыми клубами пыли. Назвать небом это «что-то» Спиваков не отважился, однако сила притяжения планеты и наступившее после прохождения фронта относительное безветрие достаточно быстро осадили пыль на землю. Когда вой торнадо стал значительно тише, офицеры рискнули выбраться наружу. Фронт продолжал двигаться на запад, сохраняя прежнюю силу и скорость. Второго подобного явления на востоке видно не было. Игорь немного успокоился и попытался рассмотреть, что творится на перепаханной вихрями территории космодрома. Картина получилась печальной, и печаль эта была двойной. Повсюду возвышались груды мусора невероятной высоты. Казалось, что пройти по ним было бы совершенно невозможно. Не уцелело ни одного здания или сооружения. Насколько хватал глаз, вокруг просто не было никаких строений. И это при том, что Баргон считался такой же планетой-городом, как Земля или Симарин. Если не считать заповедники и полярные зоны, каждый квадратный метр на нем был занят либо домами, либо дорогами, площадями, площадками и чем угодно еще, но непременно рукотворным. Теперь огромное пространство превратилось в подобие какого-то участка городской свалки времен наибольшей активности движения Гринпис.

Прежний вход в бункер был завален землей, и, указывая на этот примечательный факт, Игорь негромко сказал:

— Если бы не громкий финал, мы могли остаться в склепе навсегда.

— Где же «Алия»? — не реагируя на его реплику, спросил Сон и беспокойно завертел головой.