Читаем без скачивания Дембельский аккорд - Альберт Зарипов

Из строя никто не вышел и на мое предложение не нашлось желающих отозваться.

- Понятно… Я же не бегу с докладом комбату о ваших залётах! Каждый провинившийся наказывается только моей властью. Всё по честному! Я действую как мужик, а вы?… Как крысы исподтишка стучите.

Мой оскорбительный упрёк сделал своё дело… И дембельские эмоции полились через край.

- Разрешите обратиться, товарищ старший лейтенант! - Это не выдержал тот самый снайпер Мирошник. - Давайте поговорим открыто! Только пообещайте никому "крестики" не ставить!.

- Ну, давай! - согласился я. - Обещаю, что "крестиков" не будет. Говори, не бойся.

Чувствуя за собой незримую поддержку своих товарищей, высокий боец стал говорить горячо и без остановки.

- А что вы хотите? Это вы сами виноваты, что так получилось! Мы до вашего приезда были нормальными солдатами. И служба шла нормально, и порядок везде соблюдался, и дисциплина… Всё было нормально! А вы приехали и сразу стали свои порядки тут устанавливать! Ботинки, подворотнички, заправка постелей… Да мы тут половину Чечни пешком обошли… С декабря здесь воюем! А вы к нам как к молодым духам относитесь! Это что, нормально? Нам тут один месяц до дембеля остался, а вы нас гоняете и дрочите, как духов… Уже все пацаны в батальоне над нами смеются… А вы еще с нами на войну хотите! Кто-нибудь шарахнет вам сзади… Вы не боитесь?!.

Я не перебивал говорившего солдата и внимательно слушал каждое его слово. Всё-таки такой откровенный диалог между командиром и подчиненными гораздо лучше и полезнее для налаживания взаимопонимания, чем посреднические услуги замполита.

Наконец Мирошник высказался полностью и замолчал… Я немного подождал, а вдруг он захочет что-то добавить.

- Всё? А теперь слушайте меня все! - Я набрал воздуха побольше и стал размеренно загибать пальцы. - До моего приезда сюда вы все ходили в грязном обмундировании, без подворотничков абсолютно, в нечищеной обуви и были похожи на зачуханных чмырей! Это раз! До моего прибытия порядок в вашей палатке был ужасающий… Срач полнейший и вы в нём жили. Даже сейчас… Посмотрите, что у вас под нарами творится?! Начиная от носков старых, боеприпасов и заканчивая черствым хлебом… Это два. До меня у вас никакой дисциплины и не было! Ходили туда-сюда как сборище анархистов! Никто с вас не требовал, вот вы и расслабились.

- У нас с Кириченко всё было нормально! - внезапно сказал невысокий солдат с небольшими бакенбардами. - Мы его уважали и он нас тоже.

Я с минуту молчал, чтобы успокоить свои нервы… А то бы мой голос попросту сорвался бы на резкий крик и откровенный мат.

- "Уж кто бы это мне говорил!… Кириченко!… Олег всё жалел их - вот и погиб… Без прикрытия… Их прикрытия… Вот суч-чата… Уважали…"

- Царствие ему небесное! - сказал я с тяжелым вздохом и медленно подошел к открытому проёму в кубрик погибшего.

Там на прежнем месте стояла кровать Олега с красно-белой полосой наискосок. И всё тот же табурет у изголовья со стопкой наполовину и куском хлеба сверху.

- А насчёт уважения… Посмотри какого цвета наволочка и сколько пыли на хлебе! Вот так вы его уважаете после смерти, что даже наволочку поменять не можете на свежую… А если бы вы его при жизни уважали и заботились о нём… То был бы… - Я немного запнулся, но потом продолжил жестким тоном. - То был бы старший лейтенант Кириченко живой и невредимый.

Я так же медленно вернулся на свое место перед строем.

- Так уж получилось… - сказал обладатель баков. - Мы.

Но его прервал командир группы.

- Так получилось!… Мы… - зло и раздраженно передразнил его я. - Да видел я вас какие вы вояки! Летом я с вашей группой ходил на две ночные засады… Было такое, Шумаков?

Я пристально смотрел на свидетеля тех событий.

- Было. - коротко подтвердил стоящий правофланговым Шумаков.

Теперь мне пришлось вспоминать былое:

- Пулеметчика чуть не завалили, потому что он без разрешения в кусты пошел. Полгруппы обожралось незрелых персиков и ночью всю местность обдристали… Какие боевики?! Да они вас по запаху почуяли и обошли за два километра. У вас гонора слишком много и притом на пустом месте. Вы слишком уверены в своей боевой подготовке. Была б моя воля, то я вместо таких самонадеянных павлинов взял на войну самых тупых тормозов! И был бы гораздо спокоен и уверен, что они не будут проявлять свою дурную инициативу.

Такое нелестное сравнение разумеется задело дембелей и один из них даже презрительно фыркнул:

- Ну и что бы вы с ними сделали?

Моё видение данной ситуации оказалось очень простым:

- Я бы каждому объяснил и показал на местности сектор наблюдения и зону огневого поражения… Рассказал, когда стрелять или бросать гранаты. И результат был бы гораздо лучше чем с вами, такими умными и самостоятельными… Потому что солдат прежде всего - это исполнитель приказа командира группы! Понятно? Тупой или умный, это уже мелочи. Главное - это послушный и толковый исполнитель! Потому что за вас обязан думать командир группы, а вы должны беспрекословно выполнять порученную вам задачу. А думать вы будете уже потом… Дома… Если приедете.

Выговаривая свою точку зрения, я начал ходить перед строем. Меня не перебивали и слушали, слушали, слушали.

- И мне ваше уважение до одного места! Также как и я не собираюсь вас тут уважать или нет! Мне это по-фи-гу… Я как командир группы обязан командовать вами для выполнения поставленной боевой задачи. Ясно? А еще больше я обязан сохранить вас живыми и невредимыми! Чтобы вы вернулись к себе домой. И уже за праздничным столом вы будете рассказывать своим родственникам, что вот был у вас командиром старший лейтенант Зарипов и вы его уважали или не уважали… Болтайте, что хотите! Потому что мне это будет абсолютно по-ку-ю… Главное - что вы уволились из моей группы все! Понятно? А чтобы это произошло, я вас лично буду гонять и наказывать за ваши нарушения! И меня вы не напугаете ни выстрелами в спину, ни подброшенными гранатами! Потому что вы даже не сможете это сделать! Сечёте или нет? Потому что у вас кишка тон-ка… Уяснили?

Мои подчиненные угрюмо молчали и каждый думал о своём. Может быть я и перегибал палку, но ровно настолько, чтобы исправить всё то, что им тут наболтал Вовчара. А то еще решат, что меня можно взять на испуг какими-то россказнями да страшилками.

- Я полгода отпахал в учебке спецназа в Чирчике, потом в Афгане служил в разведгруппе спецназа… - продолжал я. - Сначала пулеметчиком с ПК, потом заместителем командира группы. Отслужил два года срочной службы. Окончил факультет спецназа в Рязанском десантном училище. В Чечне с января месяца… И вы будете меня пугать выстрелами в спину? Да вы еще не успеете автомат поднять, чтобы прицелиться, как я вас первым заепашу!… И гранату брошенную подниму и вам же её верну на звук щелчка запала! Не верите?! Выйдем на стрельбище - я вам продемонстрирую… Посмотрим, кто из нас владеет лучше оружием… Вы еще щенки сопливые против меня.

Ну, разумеется мои последние слова вызвали заметное оживление и негодование.

- Мы не щенки… - проворчал кто-то недовольный из заднего ряда.

- Да это понятно. То я как бы сравнивая сказал…- быстро поправился я и продолжил далее. - Такие угрозы мне уже приходилось слышать и плевать я на них хотел. Так вот… А пока что мы никуда не готовимся и войны в ближайшее время для нас не намечается. И вы должны четко и беспрекословно выполнять все мои приказания.

- А мы и так уже всё выполняем! - с чувством озлобленности произнес рослый "дед". - Мы так на своей "духанке" не летали, как сейчас… И это всё из-за вас началось.

- Братцы мои! - удивился я. - А не мне ли довелось с вами разговаривать в первые же дни? Не я ли говорил вам, что совершенно не собираюсь тратить на вас свои нервы? А не от вас ли только и требовалось поддерживать нормальный порядок в палатке, соблюдать опрятный внешний вид и не нарушать воинскую дисциплину?! Говорил я вам такое или нет?

- Ну и что, что говорили? - внезапно и с вызовом высказался боец Полуничев. - Вы нас за людей не считаете.

После известных событий на ночной дороге, бывший кочегар вел себя тише воды и ниже травы. Но в данную минуту решил видно вновь побунтовать.

- Батюшки! Вот и у Полуна голосок прорезался! - насмешливо и обрадовано возвестил я всему миру такую приятную новость. - А я-то думал, что он у тебя совсем пропал. Молодец! Стараешься!.

Моё задиристое высказывание даже вызвало короткие смешки на дальнем фланге. Но они быстро затихли… Это свидетельствовало о том, что основная масса дембелей всё ещё настроена крайне недоброжелательно.

- Для вас старослужащие, как будто самые главные враги! - по-прежнему нагловато говорил Полуничев. - А к нам нужно относиться по-другому.

Пожелание солдата тут же было мной учтено… И мой насмешливый тон сменился другим.