Читаем без скачивания Царь Алексей Михайлович - Александр Боханов

История этого необычного явления проистекала из политики «обновления» церковного обряда. С падением Никона не уничтожено было главное его нововведение: исправление церковных книг. Находились священники и монастыри, не соглашавшиеся принять эти новшества. Особенно упорное сопротивление оказал именно Соловецкий монастырь; здесь дело дошло до осады и прямых военных действий, развернувшихся в 1674–1676 годах.

Взрыв назревал постепенно, около десяти лет. Еще до ухода Никона с Патриаршего престола, 8 июня 1658 года, Соловецкий игумен Илия провел «иноческий собор», провозгласивший неприятие новых книг. Москва, занятая, с одной стороны, борьбой с Никоном, а с другой — военными кампаниями, не прореагировала тотчас и определенно на происшедшее.

Преемник скончавшегося игумена Илии, Варфоломей, поставлен был на игуменство в Москве в 1660 году без всяких инструкций о принятии входивших в употребление новых книг и обрядов. Варфоломей в Москве был милостиво принят Царем. Москва, состязаясь с Никоном по вопросу о власти царской и патриаршей, практически шла твердо по пути введения новоисправленных книг и давала почувствовать Соловецкому игумену, что его монастырская братия стоит на опасном пути. Положение Варфоломея было довольно щекотливым. В 1663 году, перед поездкой Варфоломея в Москву, братия снова связала своего игумена приговором: не принимать в Москве никаких «нововводных чинов».

Когда Варфоломею в 1666 году пришлось быть на Большом Московском Соборе, соловецкие иноки обременили его писаной протестующей челобитной. Большой Московский Собор, одобривший книжные и обрядовые исправления, не мог уже замалчивать бунтующего положения Соловецкого монастыря и предпринял ряд административных мер к ликвидации бунта. Некоторые монахи были вызваны в Москву для личного допроса, а в Соловки командирован ревизором архимандрит Ярославского Спасского монастыря Сергий с повелением от лица Собора быть послушными церковной власти, с наложением на непокорных анафемы, а от Царя — с угрозой «жестокими наказаниями».

Монахи не приняли Сергия. На царские угрозы отвечали, что они оставят монастырь и уйдут в пустыню, но не покорятся. Изложили это откровенно на бумаге в виде новой челобитной. Москва сменила бессильного Варфоломея и послала в 1667 году нового игумена, Иосифа, которого не приняли, и протестная решимость только усилилась. На имя Царя бунтовщики отправили челобитную с претенциозным заглавием «О Вере». Это был уже ультиматум. Монахи писали: «Не присылай, Государь, напрасно к нам учителей, а лучше, если изволишь книги менять, пришли на нас свой меч, чтобы переселиться нам на вечное житие»[396].

Один из лидеров соловецких недовольных казначей Геронтий составил и разослал в сентябре 1667 года пространную челобитную, которая изложила все мотивы старообрядческого восстания, стала как бы манифестом явившегося на сцену истории старообрядческого раскола. Челобитная исходила из твердого убеждения, что близится кончина мира, что повсюду наблюдается отступление от Веры в Иисуса Христа, что главные отступники греки, что им нельзя следовать. В свою очередь, по мысли Геронтия, и Москва совершила уже целую серию отступлений от «истинной Веры». Вывод один и он непреложный — скорее умереть, чем принять путь к антихристу.

Чем дальше, тем больше среди соловецкой братии как из числа черноризцев, так и бельцов распространялись эсхатологические настроения, согласно которым, Патриарх Никон — «антихрист», желающий «стать папой». Царь же Алексей Михайлович — последний Царь[397], так как на Московском государстве было семь царей, а «осьмого-де Царя не будет»[398].

Алексей Михайлович долго тянул с принятием силовых решений по поводу мятежного монастыря, хотя в окружении Царя настроения по поводу «бунта» были самые непримиримые. Но и царская мера терпения была не беспредельной. На Соловки были направлены две отдельные грамоты соловецким старцам, а также «слугам и служебникам» монастыря с увещеванием покориться. Через несколько дней, 27 декабря 1667 года, был издан царский указ, о начале блокады монастыря за «противство» и непослушание светским и церковным властям. В указе предписывалось: «соловецкого монастыря вотчинные села, и деревни, и соляные и всякие промыслы, и на Москве и в городах дворы со всякими заводами и с запасами, и соль отписать на нас, Великого Государя»[399].

Царь распорядился оккупировать все береговые вотчины монастыря, начав фактически островную изоляцию монастыря. Соловецкий монастырь имел множество скитов и огромное хозяйство, для обслуживания которого привлекались сотни мирян как из числа немногочисленных мирских обитателей Соловецкого архипелага, так и жителей с материка, часть которых и влилась в состав соловецких «возмущенных».

Когда весной 1668 года, по первой навигации, на Соловки прибыл стряпчий Игнатий Волохов с небольшим отрядом стрельцов — около ста человек, то монастырь «заперся», что и стало началом громкого «соловецкого сидения», продолжавшегося восемь лет! Монастырь имел мощную систему оборонительных сооружений и отлаженный механизм сохранения продовольственных припасов, так что мог выдержать долговременную осаду.

Главарями бунта оказались: живший на покое архимандрит Саввино-Сторожевского Звенигородского монастыря Никанор — человек книжный, характера твердого и неуступчивого, казначей Геронтий, келарь Азарий и служка архимандрита Никанора Фаддей (Петров). Тяжело было московскому правительству пустить в ход оружие против священных стен знаменитого монастыря и потому тактически повели осаду, рассчитанную на то, чтобы взять бунтовщиков измором.

Сменялись главнокомандующие, но цель ускользала из рук осаждавших. Первому из командующих Волохову в 1668 году, а затем Иевлеву в 1672 году даны были инструкции: «потеснить», но не делать «приступа» и «не стрелять по ограде». Всего мятежников насчитывалось до 500 человек. Главная их часть не принадлежала к монашествующим: это были бельцы[400], трудники (работники), послушники и различного рода пришлые. Некоторая их часть, как потом выяснилось, состояла из беглых заключенных — «из тюрем утекцы» и «от смертной казни беглецы». Хотя подробных данных и не существует, но можно предположить, что некоторые из «утекцов» принадлежали к воинству Разина, из числа бежавших от царской кары на Соловки. Было хорошо известно, что сам мятежный атаман Разин дважды — в 1652 и 1661 годах — побывал на Соловках на богомолье; ходили слухи, что «славный атаман» собирался туда прибыть снова…