Читаем без скачивания Смерть обреченных на жизнь - Ольга Санечкина

— Касиано, я разочарован. — Молодой человек почти физически почувствовал пощечину от этих слов.

— Отец…

— Как ты мог настолько ослабить контроль над собой? Весь вечер мне приходилось тебя сдерживать! Неужели я не достаточно занимался с тобой, чтобы ты не подводил меня? Как ты мог допустить, чтобы Дэймон поймал тебя на попытке залезть в голову Мины!

— Это был не ты? — Касиано изумленно взглянул на отца.

— Ты имеешь в виду щит, в который ты уперся? Нет, это не я.

— Хочешь сказать, что Дэймон настолько хорош, что уловил мой порыв и успел выставить щит?

— Касиано, когда ты опустишься с небес и, наконец-то, поймешь, что не один такой уникальный!

— Но почему мы до сих пор ничего об этом не знали?

— Видимо потому, что Реналь очень не хотел, чтобы мы об этом узнали. Теперь становится понятным, почему двадцать лет назад мой милый друг предпочел прервать наши совместные работы. Для Реналя сохранение тайны это пунктик. Если в нашем мире и существует истинный теневой правитель, так это Корин Реналь Каде Д'Артуа Шагрин.

— Но я всегда считал, что таковым являешься ты!

— А я тебе всегда говорил, что Реналь не тот, кем кажется. Его сын на два года старше тебя, значит, он на два года раньше узнал, как передать свой дар ребенку. Весь мир знает, что ты для меня значишь. Но никто ничего толком не слыхивал о Дамиане Д'Артуа Каде. Да, все знают, что он один из многочисленных отпрысков Реналя, но это все.

— Отец, как ты считаешь, могут они оказаться на другом конце меча?

— Не знаю, — покачал головой Хулиан. — Я просто не знаю.

Касиано был потрясен! Никогда в жизни он не видел, чтобы отец признавал свою беспомощность.

— А если это они? — Хулиан медленно поднял глаза на сына.

— Тогда, помоги нам, Создатель! Потому что если в этом мире есть существо, которого я боюсь, то это Реналь Д'Артуа!

Мина с трудом нашла в себе силы дождаться, когда служанка освободит ее от вечернего туалета. Девушке казалось, что шнуровка от платья отпечаталась на ее спине навечно. Позволив телу расслабиться в шелковой пене любимого пеньюара, она упала на кровать и уставилась в потолок. Причудливые завитушки лепнины всегда завораживали ее своим рисунком. Переплетающиеся листья и цветы при пристальном рассмотрении оказывались целующимися птицами, которые при еще более пристальном рассмотрении оказывались букетами цветов. Погружаясь в головоломку изысканных переплетений, Мина позволяла себе забывать о тяготах жизни. Ей казалось, что весь мир помещается в волшебных переходах лепнины ее спальни. Достаточно насмотревшись в потолок, для того чтобы успокоить бешеный ритм сердца, она позволила себе снова вернуться мыслями к прошедшему ужину. С недавних пор ее жизнь обрела сумасшедший ритм, и Мина с трудом поспевала за ним. Предпочитавшая зеркальный покой лесного озера, она с трудом выносила путешествия по горным рекам. А сейчас ее несло безумным течением по бешенной горной реке с крутыми порогами, и что-то подсказывало ей, что в конце этого пути ее ждет каскад водопадов, с которыми ей вряд ли удастся справиться. «Если тебе кажется, что ты тонешь, вдохни поглубже, и выпускай воздух по чуть-чуть. Позволь себе успокоиться, и я уверен, ты найдешь способ спасти свою жизнь» — очередной совет дяди Густаво всплыл в голове сам собой. Мина расправила плечи, набрала воздух и стала тихонечко выпускать его. К концу этого нехитрого упражнения она почувствовала, как дикое напряжение отпускает ее. Из глаз тихо полились слезы. Это не были слезы горечи, облегчения или радости. Это были просто слезы…. Будто организм сам решил, что ей нужен подобный всплеск.

Сегодня вечером все запуталось окончательно и бесповоротно! Все, что Мине казалось черным, оказалось еще более черным! Сын Хулиана вызвал у нее целую гамму чувств. Разгадать его поведение оказалось не такой простой задачкой. Она надеялась, что с ним все будет просто и без изысков — враг есть враг. Но в какой-то момент он не то, чтобы заслужил ее симпатию, а скорее вызвал сочувствие. А сочувствие было одним из слабых мест Мины. Из сочувствия к кому-либо она могла снять с себя последнюю рубашку. Касиано производил впечатление бесконечно одинокого, непонятого, не оцененного молодого человека. Он каждую минуту столь явно ожидал одобрения отца, что казалось это единственное, для чего он существует. Вся его наносная дерзость и высокомерие плохо скрывали под собой маленького мальчика, который заплутал в темных коридорах жизни. Конечно, можно было предположить, что все, что она сегодня видела хорошо разыгранный спектакль…. Но будучи сама игроком высшего порядка, в подобных случаях фальшь она чувствовала нутром. И игру присутствующих за столом она уловила у каждого. Начиная с Хулиана и заканчивая Морган. Никто из сегодняшних сотрапезников не был искренним.

Мина мысленно вернулась к Морган. Малкани Куори была не из тех, кто дает обещания и тут же забывает о них. И сегодняшняя просьба Дэймона, присмотреться к ее новой подданной, весь вечер не выходила у Мины из головы. И хотя, за ужином было еще чем заняться, основное свое внимание Джельсамина сосредоточила на Морган. А толчком к этому послужило то, с какой скоростью Яго стал называть девушку Моной. Конечно, Мина привыкла к тому, что кузен моментально переходит на более личные отношения с девушками, но, как правило, это больше происходит в сферах ему более знакомых — флирта, заигрывания. А в данном случае потрясало, с какой скоростью Мона стала ему «родной». То с какой заботой он смотрит на нее, как старается защитить от всех и вся, на что идет ранее нее…. Мина решила, что возможно в словах Дэймона есть доля истины. В сущности, они о новой Хельге Куори ничего не знают. А все, что им известно основано на рассказах самой Морган. Слова Дэми заставили ее пристальней взглянуть на девушку, и при детальном рассмотрении она обнаружила, что кровь Куори не так уж и слабо присутствует в ней. Искусство обмана она использовала, воистину, с размахом лучших представителей сейма Куори. Только сегодня обработке подвергся не Яго, а Хулиан, Чано и Дэймон. У Мины в голове так и мелькали образы уличных зазывал «Только сегодня, только у нас, весь вечер на сцене Хельга сейма Куори специально для Хулиана, Касиано Борджиа и Дамиана Д'Артуа». Надо признать мастерство девушки было на достойном уровне. Если бы Дэми не призвал Мину проследить за ней, даже Малкани Куори навряд ли обратила бы внимание на те крошечные фрагменты, где Морган переигрывала. Главная ошибка девушки была в том, что она слишком волновалась за результат. Буквально после каждого своего выступления, она брала паузу, а затем незаметно проверяла реакцию на ее слова. Первый раз Мина «поймала» ее после признания о том, как Мона мечтала о брате, который ее спасет. Закончив свою трогательную, призванную всех сострадать ей, речь, Морган, спустя несколько секунд, посмотрела на Чано. И в это мгновение Мина увидела в ее глазах несоответствие. Это было подобно тому, как увидеть в исполнении актрисы отрывок известной пьесы, и понять, что здесь она играет неправильно. Здесь должна быть другая эмоция, другая реплика. Объяснить это она никому бы не смогла, но сама почувствовала фальшь. И дабы убедится в том, что увидела, Мина взяла девушку за руку, под предлогом трогательной речи в поддержку Чано. На самом деле это было сделано с одной единственной целью — пощупать ее кожу, посчитать пульс. Под приятной сухой прохладной кожей прослушивался размеренный спокойный ритм сердца. И все это было в тот миг, когда Морган всем своим видом демонстрировала смущение от столь откровенного признания. Будь ее чувства искренними, кожа рук была бы горячей, а пульс бился бы как сумасшедший. Но все же этого было недостаточно для того, чтобы Мина причислила Мону к стану врагов. Она продолжила свои наблюдения, и второй промах Хельги Куори не заставил себя ждать. Обличительная речь, предназначенная ее отцу, была сильной и весьма эмоциональной, но веяло от нее какой-то техничностью, заученностью. Но, и в этом не было ничего необычного, в конце концов, девушка могла всю жизнь ждать этого момента — бросить отцу обвинения в лицо. И по сути все было сделано верно, если бы ни одно «но» — заигравшись, Морган выпала из образа, который тщательно преподносила Мине и Яго с первой встречи. Образ тяжелораненого олененка не способного защитить себя. Существа привыкшего к стопроцентному подчинению. Такие слабые и беззащитные не умеют наносить точечные мастерские удары, смакуя каждую деталь, и при этом смело глядя жертве в глаза. Она могла бы сказать все, то же самое, но с другой интонацией и другим взглядом и Мине было бы не к чему придраться. Поняв, что с первой минуты оказалась, одурачена этой незнакомкой, Мина разозлилась не на шутку и воспользовалась развернувшейся грозой, чтобы отойти к окну и скрыть свой гнев. Она боялась, что не сможет совладать с собой и выкажет свою злость. Слегка успокоившись и вернувшись к столу, Джельсамина уже более хладнокровно стала наблюдать развернувшимся перед ней спектаклем. И очередной прокол Морган не заметить уже было невозможно. Гневная речь о том, что она Куори и ее оскорбляют попытки причислить ее к сейму Фоли, была столь театральна, что просто отдавала душком. Мина повторила свой трюк с взятием за руку Морган и убедилась, что девушка все так же прекрасно контролирует свои эмоции, и при внешней буре, внутренне сохраняет абсолютное спокойствие. Ну, а окончательно и бесповоротно Мина поняла, что присутствует на спектакле, когда поймала Морган на потере контроля над лицом. Когда Хулиан вернулся с переговоров с Фалем Хусто и сказал, что Морган должна выпить кровь или Темо или Шагрин и все перевели взгляд на Дэми, Мина через мгновение вернула свое внимание к Морган, и увидела, как девушка хищным взглядом оценивает Дэймона. И как только она услышала, что Хулиану нравится эта мысль, ее лицо приняло идеально трогательно-молящее выражение. Мина даже не сдержалась и когда Морган, прося Дэми о том, чтоб он стал ее покровителем, сказала, что привыкла никому не доверять, улыбнулась. Опыт подсказывал Мине, что люди знающие, что никому нельзя доверять редко являются потенциальными жертвами. А именно такой предстала перед ней и Яго новая Хельга Куори. Проанализировав все, что происходило, Джельсамина пришла, к выводу, что, возможно, основная часть рассказанной истории Морган соответствует действительности, но во многом это было не так. Девушка без стыда и совести использовала весь арсенал имевшегося у нее оружия — от жалости к несчастной сироте, до своего женского очарования. В течение вечера Мина пыталась понять видят ли, что все это игра, Дэймон и Яго. Но судя по всему, оба молодых человека попали под очарование Морган. Возможно, они слишком сконцентрировали свое внимание на Хулиане и Касиано, но все эти детали прошли мимо них. Если бы не ощущение во время обряда чего-то светлого и правильного, Мина сказала бы, что весь сегодняшний вечер был пронизан ложью, лицемерием, и плохой актерской игрой. Из всех сидящих за столом самым искренним ей показался Касиано. Может от того, что молодой человек плохо скрывал свои эмоции, а точнее почти не стремился это делать, а может от того, что все остальные слишком уж стремились создать иллюзию приятного вечера. Хотя, Мина была вынуждена признать, что Яго, занявший наблюдательно-выжидательную позицию, отыграл роль гостеприимного хозяина на ура. Но, впрочем, он и так сделал все, что мог в данной ситуации. Вот чего Мина никак не могла ожидать, это такого открытого проявления эмоций от Хулиана. Персона его уровня могла б и получше контролировать себя. Мина была уверена, что Корин Фоли видел признаки «болезни» дочери раньше, и то, как он отреагировал на сообщение Морган о том, что ей недолго осталось, просто потрясло Мину. Если это не был прекрасно разыгранный спектакль, то, похоже, дочь действительно вызывает нешуточный интерес Хулиана, если он так легко теряет голову при мысли о том, что потеряет ее. Малкани Куори отметила, что, пожалуй, единственный момент, когда Морган была искренняя, это когда считала, что умрет. Вот тут можно было заметить, как колотится у нее жилка на шее, как она добела сжимает пальцы, как отливает кровь от лица, когда Дэймон сообщил ей, что она будет жить. Мина многое бы отдала за то, чтобы узнать, о чем в этот миг думала юная Хельга Куори. Чувство самосохранения Мины вопило, требуя завтра же отправить Морган в дом Хельги Куори к ее семье…. В этот миг Джельсамина вспомнила о Стэйси и вздрогнула. А вдруг, рассказы о неоправданной жестокости сестер к Морган тоже были хорошо разыгранным спектаклем? Если это так, то поведение Мины во время визита к ней Стэйси трудно чем-либо оправдать. Сердце Малкани сжалось. Еще никогда ей не приходилось испытывать чувство стыда за свои поступки…. А всему виной ее импульсивность и привычка поддаваться эмоциям! Надо будет найти способ загладить вину перед Стэйси — подумала Мина. И тут же себя одернула. Она собиралась повторить ту же ошибку, поддаться первым эмоциям. Малкани Куори пришла к выводу, что пришла пора составить мнение о семействе Габины не со слов ее членов. Впервые Джельсамину посетила мысль что, наличие шпионов в домах других Персон не такая уж и плохая идея. Но своих у нее пока не было. Значит, надо было найти того, к кому она может за этим обратиться. А таких было только двое Яго и Дэймон. Оба были сыновьями истинных Коринов, а Яго сам уже принял сан. Дядя Густаво наверняка передал сыну свои рычаги управления. И так как он был Корином сейма Куори, то есть отвечал за внутреннюю безопасность, то у него наверняка были толпы шпионов в доме каждой Персоны, как их сейма, так и всего этого мира. Мысль, обратится к Яго, была очень соблазнительной…. Но, Мину останавливал один немаловажный момент. Если она ошибается по поводу Морган, если у девушки за пазухой нет камня, то поведав Яго о своих подозрениях, она может лишить его возможного счастья. Вдруг, Морган та самая единственная, кому суждено быть с Яго, а Мина испортит все, вбив между ними клин недоверия. Или еще хуже, если чувства кузена к девушке уже слишком сильны, Мина может оттолкнуть его от себя, заставив его избегать встреч с ней. Этот вариант нравился Мине еще меньше. В конце концов, даже если Морган задумала что-то недоброе, но при этом Яго полюбит эту девушку, Мина сделает все, чтобы выбить дурь из новой Хельги Куори и сделает из нее идеальную невестку. Может, это было слишком самонадеянно, но Мина чувствовала в себе безграничную силу, когда речь заходила о том, чтобы обеспечить счастье Яго. Итак, после недолгих размышлений Мина пришла к выводу, что обращаться за помощью к кузену не будет. Оставался только Дэймон. Он человек здравомыслящий. Сын Корина Шагрин должен был обладать определенными связями, в крайнем случае, мог обратиться за помощью к отцу. К тому же, это именно он обратил ее внимание на Морган, значит, не воспримет в штыки недоверие Мины. Но мысль о том, что пора взрослеть и обзаводится своими людьми, хотя бы в пределах своего сейма крепко засела в белокурой головке Малкани сейма Куори. Устав от вороха мыслей, Мина постепенно засыпала и последнее, что вспомнила девушка, это был легкий поцелуй Дэймона на прощанье. Джельсамина улыбнулась этому воспоминанию и уснула.