Читаем без скачивания История Хэйкэ - Эйдзи Ёсикава

– О, жестокая ночь! Что это, воля Небес? Неужели моему ребенку суждено погибнуть в холоде? О Небо, пощади его!

Испытывая отчаяние от решения, которого нельзя было избежать, Ёситомо снова повернулся к своим спутникам.

– Возвращаться назад нельзя. Надо спешить, скоро уже день, – сказал он и пришпорил коня.

С большой неохотой спутники последовали за Ёситомо. Только молодой воин после обмена с Ёсихирой многозначительными взглядами развернулся и поехал на запад.

Вокруг снежная целина. Бесконечной лентой вьется дорога. Ночь.

Ёритомо забылся в беспокойном сне. Поступь коня убаюкивала, как покачивание колыбели. Едва ли он мог проснуться. Покачивание… покачивание, подросток полностью подчинился ему. Иногда Ёритомо чудилось, что кто-то его зовет, и он отвечал. Затем сон снова поглотил его. Ему только что исполнилось четырнадцать, и испытания последних нескольких дней дались парнишке нелегко. Теперь во сне забылись все ужасы. Ему было нужно только крепко держать поводья коня, чтобы ехать все дальше и дальше вперед. Он вспомнил, как проезжал деревню Морияма, затем пересек долину. Но остального не помнил. Ничего не знал о четырех спутниках, следовавших позади.

…За день до приезда Ёситомо в деревню Морияма из поместья Рокухара прибыл гонец. Вызвав старосту и собрав крестьян, он приказал им разыскать Ёситомо. Перед тем как гонец уехал, в деревне и окрестностях были расклеены оповещения о награде за поимку Ёситомо. Деревенский бездельник Гэн, узнавший об этом, собрал несколько родственников, пообещав им поделиться наградой. Они получат за Ёситомо много больше, чем за дюжину вепрей, заметил Гэн. Вооружившись алебардой и бамбуковыми пиками, он и его сообщники пустились в погоню за Ёситомо и его немногочисленными спутниками.

– Гэн, вон кто-то едет – и совсем один. Видно, отбился от остальных.

– Почему ты так думаешь?

– Я видел на снегу у моста следы от лошадиных копыт. Только одной лошади. Я сразу почувствовал удачу и так обрадовался, будто выпил сакэ.

– Все обернулось неплохо в канун Нового года.

– Эй, послушай, он приближается к нам! И этот воин, конечно, вооружен!

– Но это мальчишка. Должно быть, сын Ёситомо.

– Он, должно быть, спит. Видишь, как клонится вперед!

– Этого можно будет схватить легче, чем медвежонка. Я выхвачу у него поводья и сброшу его с седла на землю. Тогда будем вязать сопляка.

Гэн и его сообщники направились к Ёритомо, который неожиданно стряхнул сон и увидел их.

Гэн остановился.

– Эй, парень, ты куда едешь? – спросил он отрывистым голосом.

Ёритомо не ответил. До него вдруг дошло, что отца и братьев больше не было рядом с ним. Он отрешенно смотрел на падающий снег. Затем мальчик устремил свой печальный взгляд из-под запорошенного снегом козырька шлема на Гэна. При виде детского лица Ёритомо Гэн почувствовал себя не в своей тарелке.

– Слезай, слезай на землю! – приказал Гэн, подъехав к Ёритомо и пытаясь схватить правое стремя его коня.

Ёритомо сместился в седле, чтобы не упасть.

– Я же сказал тебе, слезай!

– Ты, негодяй! – воскликнул Ёритомо.

Он выхватил меч и изо всех оставшихся сил обрушил его на Гэна. Сдавленный стон окончательно привел в чувство Ёритомо. На снегу распласталась темная фигура. Мальчик почувствовал, как его задела пика, и тут же он бросился на неизвестного, преградившего ему дорогу. Неподалеку зарычал какой-то зверь, напугав Ёритомо.

– Отец! Отец! Ёсихира! – вскрикнул парнишка, посылая скакуна в галоп.

Конь Ёритомо промчался мимо нападавших, и вскоре всадник скрылся из их вида.

Ёритомо не знал, куда его несет конь, но был уверен, что это не то направление, в котором поехал отец. Когда уставший конь остановился, Ёритомо спешился, сбросил тяжелый шлем и пошел куда глядят глаза по холмам и долинам.

Через несколько дней он дотащился до одинокой горной деревушки и устроился поспать под крышей сарая. Крестьянка, вышедшая открыть бочку с солеными огурцами, вскрикнула от неожиданности, когда увидела на полу замерзшего мальчика, спавшего среди штабелей дров и мешков с углем. Вдвоем с мужем они перенесли ребенка в хижину. Там Ёритомо обогрели и накормили. Когда он решил идти дальше, хозяева хижины подробно объяснили ему, как дойти до Мино.

– Вон там видишь гору? Обойди ее и тогда найдешь проход на юг. Там – Мино.

Ёритомо расстался с крестьянской семьей со сложными чувствами. Впервые в жизни он ел вместе с бедняками, которые были так добры к нему. По дороге юный вид Ёритомо умилил странствующую монахиню.

– Дитя, на этой дороге имеется застава воинов Хэйкэ. Смотри не попадись им, – сказала она на прощанье.

День за днем он шел дальше, ночуя в небольших хижинах и заброшенных гробницах. По мере удаления на юг снега становилось все меньше и меньше. Наверное, Новый год уже прошел, думал он и поддерживал себя мыслью, что отец и братья ожидают его в Мино. Ёритомо говорили раньше, что у него в Мино есть единокровная сестра. Он не совсем представлял себе, в каких отношениях она находится с Охи, местным предводителем. Тот вроде бы связан кровными узами с Гэндзи. Ему можно было доверять.

Когда Ёритомо вышел к реке, его окликнул рыбак, мывший свою лодку:

– Вы, случаем, не Гэндзи, не сын Ёситомо?

Беглец не стал скрывать своего происхождения:

– Да, я третий сын Ёситомо. Меня зовут Ёритомо.

Рыбак обрадовался и рассказал, что его братья были слугами в поместье Ёситомо. Предупредив Ёритомо об опасности путешествия в одиночестве, он предложил мальчику остановиться у него.

Несколько дней Ёритомо провел в рыбацкой хижине и затем продолжил путь. На этот раз его сопровождал сын рыбака, который покинул Ёритомо только после того, как они нашли дом Охи.

Жилище казалось безлюдным. Но наконец появился слуга, который провел Ёритомо в комнату, благоухавшую запахом ладана.

– Неужели это Ёритомо? – воскликнула плачущая женщина.

Это была дочь Охи, Эндзу, мать единокровной сестры Ёритомо. Эндзу не переставала плакать. Ее слезы озадачили Ёритомо, который сделал вывод, что причиной горя женщины было поражение дома Гэндзи. Наконец она утерла слезы и сказала:

– Ёритомо, твоего отца здесь нет. Он побыл с нами всего одну ночь и, полагая, что безопаснее двигаться дальше, поехал на восток в Овари разыскивать Тадамунэ, тамошнего предводителя. На третий день после Нового года он был предательски убит Тадамунэ.

– Что, мой отец?

– Да, Тадамунэ сразу же отослал голову твоего отца в столицу, где ее выставили на дереве у ворот в Восточную тюрьму.

– Неужели это правда?

– Я еще не все сказала. Твой брат Томонага умер от ран. Ёсихире удалось бежать. С тех пор о нем ничего не было слышно.

– Значит, отец и брат мертвы? Я больше никогда их не увижу?

– Мой бедный, несчастный мальчик… Оставаться здесь долго небезопасно и для тебя самого. Хэйкэ охотятся за тобой.

– О отец, мой отец!

Содрогаясь от рыданий, Ёритомо поднял голову к потолку, слезы заливали его лицо. Он плакал так громко, безутешно и горько, что, казалось, надорвется его душа.

Только когда вернулся отец Эндзу и стал утешать Ёритомо, мальчик вымолвил:

– Я больше не буду плакать… Я не хочу плакать. – Повернувшись к старому предводителю, он спросил: – Куда мне теперь идти?

– В Восточную Японию, – ответил старый воин, перечислив по именам предводителей, которые наверняка укроют Ёритомо. – Мне известно, что госпожа Токива все еще в столице, у нее три сына, которые являются твоими единокровными братьями. Но сейчас они еще малые дети. На востоке ты, без сомнения, встретишь Гэндзи, готовых поддержать тебя.

Ёритомо медленно сел на пол в раздумье.

С каждым днем удаления на юг по обеим сторонам дороги появлялось все больше полей, зеленеющих ростками ячменя. Над ними пели жаворонки, услаждая слух ехавшего на восток Ёритомо. Эндзу отправила юношу в путь, позаботившись о нем подобно любящей матери. На нем была новая одежда, включая охотничью накидку и сандалии. Ему дали в дорогу коня, шкатулку и меч.

Наступил февраль. Луна была видна в синем небе даже в полдень.

– Парень, с которым мы только что разминулись, весьма симпатичный. Не типичный для этих мест, – заметил Мунэкиё, повернувшись в седле, чтобы проводить взглядом Ёритомо.

Другой воин тоже внимательно посмотрел в сторону удалявшегося юноши:

– Такое впечатление, что это сын какого-нибудь здешнего аристократа.

– Очень может быть. Но не слишком ли опасно в наше время отпускать подростка в дорогу одного, без слуг.

Мунэкиё продолжил было движение вперед, когда предчувствие заставило его остановить коня и вновь взглянуть на исчезавшего вдали молодого всадника.

Мунэкиё, воин единокровного брата Киёмори, Ёримори, был послан в эти места, чтобы проверить слухи о смерти Томонаги, сыне Ёситомо. Удостоверившись в этом и похвалив Тадамунэ, он возвращался в столицу. Обратившись к сопровождавшим его воинам, Мунэкиё приказал: