Читаем без скачивания Иллюзия - Хью Хауи

Он подумал, что ему нужна помощь. Обвел взглядом все, что ждало очереди на починку, и, как всегда, вспомнил о Скотти. О его молодом ученике, отправившемся работать в Ай-Ти, туда, где механики уже не могли его защитить. Был некий отрезок времени, ныне растворившийся в прошлом, когда Уокер чувствовал себя счастливым человеком. Тогда его жизни следовало бы закончиться, чтобы избавить его от будущих страданий. Но он пережил то недолгое блаженство, а теперь едва мог его вспомнить. Он уже не мог представить, что испытываешь, просыпаясь и предвкушая новый день, а в конце этого дня удовлетворенно засыпая.

Остались только страх и ужас. И сожаление.

Он все это начал, весь этот шум и насилие. Уокер не сомневался: вся пролившаяся кровь была на его иссохших руках. Каждая скатившаяся слеза была из-за его поступка. Никто этого не говорил, но он чувствовал, что все так думают. Краткое послание в отдел снабжения, одна услуга Джульетте — всего лишь шанс для нее уйти с достоинством, возможность проверить ее безумную и ужасную гипотезу, — и за этим последовал каскад ужасных событий, взрыв гнева, бессмысленные убийства.

«Оно того не стоило», — решил Уокер. Такой итог бывает всегда: оно того не стоит. Ничто уже, похоже, того не стоит.

Он склонился над столом и занял свои старые руки делом. Это была его работа, и он занимался ею всегда. Он уже не мог от нее сбежать, не мог остановить эти пальцы с тонкой, как бумага, кожей, эти ладони, прочерченные глубокими линиями. Уокер проследил эти линии до костлявых запястий, где слабые тонкие вены были похожи на заглубленные провода с синей изоляцией.

Один надрез, и он сможет увидеть Скотти, увидеть Джульетту.

Какое искушение.

Особенно потому, решил Уокер, что где бы ни находились его старые друзья (и не важно, правду ли говорили священники или несли откровенную чушь), они сейчас были в гораздо лучшем месте, чем он сам…

56

Бункер 17

Тоненькая медная проволочка торчала под прямым углом к остальным — примерно так, как от большой лестницы отходит площадка. Когда Джульетта обхватила концы проводов и принялась их сращивать, эта торчащая колючка вонзилась ей в палец, ужалив, как сердитое насекомое.

Джульетта выругалась и потрясла рукой. Она едва не уронила другой конец провода, который пролетел бы несколько этажей.

Джульетта вытерла набухающую капельку крови о серый комбинезон, закончила сращивать концы и закрепила провод на перилах. Она все еще не представляла, как он мог лопнуть, но создавалось впечатление, что в этом проклятом обветшалом бункере разрушается буквально все. И не в последнюю очередь — ее чувства.

Она высунулась далеко за перила и положила ладонь на переплетение кабелей и труб, закрепленных на бетонной стене лестничного колодца. Она пыталась рукой, окоченевшей от холодного воздуха глубины, ощутить вибрацию воды, поднимающейся по трубе.

— Есть что-нибудь? — крикнула она вниз Соло.

Кажется, пластиковая труба едва заметно завибрировала, но это мог быть и ее пульс.

— Кажется, да! — отозвался из глубины писклявый голос Соло.

Джульетта нахмурилась и заглянула в тускло освещенную шахту, в просвет между лестницей и толстым бетоном. Придется идти, чтобы проверить самой.

Оставив небольшую сумку с инструментами — можно было не бояться, что кто-нибудь пройдет и смахнет ее, — она помчалась вниз, перескакивая через две ступеньки. С каждым оборотом лестницы перед глазами появлялись кабели электропроводки и длинные змеи труб. Кляксы фиолетового герметика отмечали каждый трудоемкий стык, который ей пришлось обрезать и соединять вручную.

Сбоку тянулась другая проводка — электрические кабели, выведенные с верхних этажей Ай-Ти для питания ламп на нижних фермах. Джульетта давно гадала, кто это сделал и когда. Безусловно, не Соло: кабели закрепили еще в первые дни краха семнадцатого бункера. Соло просто достались в наследство результаты чьей-то тяжелой и отчаянной работы. Теперь лампы на фермах подчинялись таймерам, растения цвели, и запахи спелых плодов и бесконтрольно разросшейся зелени, перебивающие затхлую вонь нефтяной пленки на поверхности грунтовых вод, ощущались уже за несколько этажей.

Джульетта остановилась на площадке сто тридцать шестого этажа — последней сухой. Соло пытался ее предупредить, когда она с надеждой представляла могучие землеройные машины, разглядывая заветный закуток на настенной схеме бункера. Черт, даже без его предупреждения ей следовало догадаться о затоплении. В ее бункер тоже все время просачивалась влага: это была постоянная опасность жизни ниже уровня фунтовых вод. Когда не стало электричества для насосов, вода, естественно, протекла внутрь в достаточном количестве, чтобы все затопить.

Оказавшись на площадке, Джульетта перегнулась через стальные перила и затаила дыхание. Внизу Соло стоял на единственной сухой ступени, обнажившейся после их усилий. Почти три недели они возились с проводами и трубами, демонтировали исправную секцию трубопровода на нижней гидропонной ферме, искали насос, перенаправляли откачиваемую воду в баки на водоочистной станции — и сумели отвоевать всего одну ступеньку.

— Все работает, да? — улыбнулся ей Соло и поскреб голову. Его нечесаные волосы торчали во все стороны, а в бороде поблескивала седина, так не вяжущаяся с его мальчишеским ликованием. Полный надежды вопрос облачком пара повис в холодном воздухе «глубины».

— Работает, но недостаточно, — ответила Джульетта, раздосадованная таким результатом.

Она смотрела через перила, мимо торчащих носков своих ботинок на разноцветную воду внизу. Зеркальная поверхность, подернутая радужной нефтяной пленкой, была абсолютно неподвижна. Под этой жирной пленкой мрачными зеленоватыми огоньками тускло просвечивали лампочки аварийного освещения лестницы, придавая «глубине» вид места, посещаемого призраками и вполне соответствующего остальным участкам пустого бункера.

И в этой тишине Джульетта услышала тихое журчание в ближней трубе. Ей даже показалось, что она слышит далекое гудение насоса, погруженного в воду на пару метров под маслянистую пленку. И она попыталась усилием воли заставить воду подняться по трубе, на двадцать этажей, через сотни стыков к огромным пустым бакам водоочистительной установки.

Соло кашлянул в кулак.

— А если мы запустим еще один?..

Джульетта подняла руку, чтобы он помолчал. Она делала подсчеты.

Объем восьми этажей механического отдела рассчитать было трудно — там имелось множество коридоров и помещений, которые могли быть либо затоплены, либо нет. Зато можно оценить высоту цилиндрической шахты от ног Соло до входа в механический. Один насос снизил уровень воды в шахте всего сантиметров на двадцать пять или тридцать за две недели. Осталось еще метров двадцать пять или тридцать. С двумя насосами, скажем… около года, чтобы добраться до входа в механический. В зависимости от водопроницаемости промежуточных этажей может понадобиться и гораздо больше. И еще раза в три-четыре больше на осушение самого механического отдела.

— Так что будет с двумя насосами? — не унимался Соло.

Джульетте стало дурно. Даже если подключить еще три маленьких насоса с гидропонных ферм и протянуть для них еще три комплекта труб и кабелей, пройдет год, а то и два, прежде чем в бункере станет совершенно сухо. А она не была уверена, есть ли у нее этот год. Всего несколько недель в заброшенном бункере наедине с полубезумным Соло, и она уже начала слышать чей-то шепот, забывать, где оставляла вещи, обнаруживать свет включенным там, где она наверняка выключала его. Два года такой жизни, в то время как ее дом так близок, но одновременно и невозможно далек…

Джульетта перегнулась через перила, чувствуя, что ее действительно может стошнить. И, глядя на воду сквозь свое отражение на радужной пленке, она вдруг стала оценивать варианты, еще более безумные, чем два года почти полного одиночества.

— Два года, — сказала она Соло, словно огласив смертный приговор. — Два года. Вот сколько потребуется времени, если мы добавим еще три насоса. Не менее полугода на одну только лестницу, а все остальное пойдет еще медленнее.

— Два года! — пропел Соло. — Два года, два года! — Он дважды топнул по воде на нижней ступеньке, пустив волну, исказившую его отражение. Потом завертелся на месте, поглядывая на Джульетту. — Так быстро!

Джульетта попыталась справиться с отчаянием. Два года покажутся ей вечностью. И, кстати, что они найдут там, внизу? В каком состоянии окажется главный генератор? Или землеройные машины? Если машину погрузить в пресную воду, она не пострадает до тех пор, пока к ней не будет доступа воздуха. Но как только насосы откачают воду и металл окажется на поверхности, начнется коррозия. Именно безжалостный кислород, грызущий влажный металл, обрекал на гибель все полезное, что оставалось внизу. Машины и инструменты будет необходимо немедленно высушить, а потом смазать. А их только двое…