Читаем без скачивания Герман Геринг. Железный маршал - Борис Вадимович Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В камере Геринга посещал доктор Людвиг Пфлюкер. Он проводил ежедневный медицинский осмотр заключенных и давал им, если требовалось, лекарства. Герингу доктор оставлял снотворные, без которых рейхсмаршал не мог заснуть. Кроме Пфлюкера с заключенными работали психиатр Дуглас Келли и тюремный психолог американец Густав М. Гильберт, по совместительству — офицер американской военной разведки. Последний зафиксировал свои беседы с подсудимыми в книге «Нюрнбергский дневник», впервые изданной в 1947 году, еще до того, как между бывшими союзниками разразилась полномасштабная «холодная война».
Это — ценнейший источник, позволяющий понять состояние подсудимых во время процесса. Гильберт имел свободный доступ ко всем заключенным нюрнбергской тюрьмы с момента предъявления им обвинения и вплоть до приведения приговора в исполнение. Гильберт вспоминал:
«Моя основная задача состояла в ежедневных контактах с заключенными и информировании об их душевном состоянии коменданта тюрьмы полковника Эндрюса, а также в участии в подготовке судебного процесса… В течение года я изучал поведенческую реакцию заключенных в контролируемых условиях. Вся методика сводилась к непринужденным беседам с глазу на глаз. В присутствии заключенных я никогда не позволял себе делать какие-либо записи».
В 1950 году на основе дневника Гильберт издал научную монографию «Психология диктатуры», где привел некоторые дополнительные данные о своем общении с подсудимыми на Нюрнбергском процессе. Изучая поведение узников, Гильберт впервые сформулировал понятие «оборонительной стратегии» в психологии, под которой понимал долгосрочные и открытые модели поведения относительно социальной роли и межличностных отношений индивидов, направленные на возвышение и защиту своего «я». В беседах с Гильбертом Геринг и другие подсудимые придерживались подобной стратегии, чтобы защититься от обвинений в преступлениях против человечности. Они либо отрицали свое участие в них, либо оправдывали эти преступления соображениями военного времени и действиями других держав.
Американский офицер, разведчик и психолог, не питал никакой симпатии к подсудимым. Его главной задачей было выяснить отдельные факты и детали для подкрепления позиций обвинения. Правда, по ходу процесса он несколько смягчился по отношению к тем, кто проявил признаки искреннего или показного раскаяния, в частности к Шпееру и Фриче. Однако Геринг остался для него главным после Гитлера воплощением зла, которое принесли в мир нацисты.
Книга американца, основанная на дневниковых записях, явно пристрастна по отношению к подсудимым, и в особенности к Герингу. Гильберт сознательно не приводит свои записи бесед с Герингом и другими подсудимыми в те дни, когда обвинение выглядело не самым лучшим образом и обвиняемые и их защитники наносили по нему чувствительные удары. Так, им не цитируются записи от 1 и 2 июля 1946 года, когда на процессе допрашивались свидетели по Катынскому делу и Геринг наверняка поиздевался в разговоре с Гильбертом над беспомощностью русского обвинения, которое его адвокат доктор Штамер положил на обе лопатки.
Сам Гильберт, когда писал свою книгу, кажется, не сомневался в том, что Катынь — дело рук немцев, а не русских, судя по помещенной им в конце книги краткой хронологии процесса. Там под 1 июля 1946 года значится «допрос советским обвинителем Л. Н. Смирновым и членом Трибунала от СССР И. Т. Никитченко полковника Аренса — участника злодеяний гитлеровцев над гитлеровскими военнопленными». И все это при том, что Никитченко в СССР доводилось вести такие далекие от элементарных норм права процессы, которых постыдился бы и председатель нацистского Народного суда Роланд Фрейслер.
Кстати сказать, Никитченко был заместителем председателя Военной коллегии Верховного суда СССР В. В. Ульриха и бессчетно штамповал смертные приговоры в период террора 1936–1938 годов. Ионе Тимофеевичу, в частности, довелось отправить на смерть Каменева и Зиновьева в 1936 году. Так что ему не впервой было участвовать в громких политических процессах. Только вот обвинения здесь, в Нюрнберге, были по большей части не сфабрикованными, к каким привык Никитченко, а истинными. Впрочем, найти в ту пору в СССР высокопоставленных прокуроров и судей, не причастных к беззакониям и репрессиям, было задачей невыполнимой.
Книга Гильберта — по-своему тенденциозная, но правдивая и честная. В ней автор был искренен так же, как он был искренен в разговорах с подсудимыми. Во всяком случае, не вызывает сомнения то, что высказывания собеседников психолог, как добросовестный ученый, записывал точно, не вкладывая в их уста то, чего они не говорили в действительности. Другое дело, что кое-какие особенно неудобные высказывания подсудимых, существенно подрывавшие позицию обвинения, Гильберт предпочел в свою книгу попросту не включать, а другие высказывания снабдил собственными довольно субъективными комментариями. Конечно, и Геринг, и остальные прекрасно понимали, что их разговоры становятся известны стороне обвинения. Но все же с Гильбертом они говорили куда откровеннее, чем в зале суда, хотя бы потому, что знали: сказанное ими тюремному психологу во всяком случае нельзя будет использовать против них на слушаниях.
Гильберт устроил всем подсудимым в Нюрнберге комплексный тест на интеллектуальные способности по методу Векслера — Бельвю. Устные тесты включали проверку объема памяти при запоминании увеличивающихся последовательностей, решение арифметических задач с постепенным повышением сложности, вопросы, требовавшие наличия здравого смысла и формирования понятий по словесному сходству. Письменные тесты включали замену цифр символами, составление объектов из их частей (по принципу мозаики), воплощение идей в цветных кубиках и распознавание недостающих частей картинки. Показатели IQ в итоге распределились следующим образом (наивысший показатель соответствует наивысшему интеллекту):
1. Ялмар Шахт — 143
2. Артур Зейсс-Инкварт — 141
3. Герман Геринг — 138
4. Карл Дениц — 138
5. Франц фон Папен — 134
6. Эрих Редер — 134
7. Ганс Франк — 130
8. Ганс Фриче — 130
9. Бальдур фон Ширах — 130
10. Иоахим фон Риббентроп — 129
11. Вильгельм Кейтель — 129
12. Альберт Шпеер — 128
13. Альфред Йодль — 127
14. Альфред Розенберг — 127
15. Константин фон Нейрат — 125
16. Вальтер Функ — 124
17. Вильгельм Фрик — 124
18. Рудольф Гесс — 120
19. ФрицЗаукель— 118
20. Эрнст Кальтенбруннер — 113
21. Юлиус Штрейхер — 106
Как видим, Геринг разделил почетные третье и четвертое места с Деницем. Получается, что Гитлер неплохо разбирался в
