Читаем без скачивания Дураков нет - Руссо Ричард

– Я прекрасно знаю, что для меня хорошо. – Карл бросил карты на середину стола.

Два игрока последовали его примеру, остались лишь тот, кто сделал первую ставку, Салли и Руб. Салли посмотрел свои карты, вместе с первыми двумя получился Саусалито-стрит – двойка, четверка, шестерка, восьмерка.

Малыш поставил возле стола старенький обогреватель. Его жужжание напоминало Салли шум приближающейся машины. Несомненно, разумнее было бы сбросить карты. “С другой стороны, – подумал Салли, – я уже далеко зашел”.

За день трижды звонил Майлз Андерсон. На третий раз Салли – он уже проиграл добрую сотню долларов – ответил на звонок.

– Я думал, мы с вами условились сегодня встретиться, – с эталонным раздражением проговорил Майлз Андерсон.

– Я тоже так думал, – сказал Салли. – Более того, я настолько был в этом уверен, что на самом деле приехал к дому и прождал вас около часа.

– Наверное, мы разминулись, – уже сдержаннее произнес Андерсон, явно желая разделить с Салли вину за случившееся. – Меня задержали в банке. – Салли ничего не ответил, и Андерсон добавил: – Правильно ли я понимаю, что раз вы молчите, значит, решили не браться за работу, которую мы обсуждали?

– Нет, – сказал Салли. – Я просто не знал, что моя очередь говорить.

– Следовательно, я так понимаю, вы готовы взяться за работу?

Салли заверил, что готов.

– Потому что, если честно, я не слышу особого энтузиазма, – с прежним раздражением продолжал Майлз Андерсон. – И если вы не уверены, лучше так и скажите. Сегодня утром в банке меня предупредили, что вы человек далеко не надежный.

– Послушайте, мистер Андерсон, – сказал Салли, – я готов поработать. Я просто уже слишком стар, чтобы прыгать от счастья, окей? Но в душе у меня все трепещет от восторга.

– Гм, – задумчиво произнес Майлз Андерсон. – Еще мне сказали, что вы любите дерзить, хотя, пожалуй, этого следовало ожидать. Грубый и независимый работяга из американской глубинки и так далее.

Кто он вообще такой, этот Майлз Андерсон?

– Вообще-то я брошу колледж, чтобы заниматься вашим домом, – сообщил ему Салли, тем более что это было почти правдой. – Послушайте, мистер Андерсон. Может, начнем сначала, что скажете? Вы извинитесь за то, что не явились, я извинюсь за дерзость, мы договоримся встретиться в другое время, вы пообещаете, что на этот раз точно придете, на том и порешим.

– Давайте часов в десять утра? – предложил Майлз Андерсон.

– Мы пропустили несколько пунктов, да? – заметил Салли. – Окей, в десять так в десять. Вы меня узнаете по гвоздике на лацкане.

– Да уж. Можно задать вам вопрос?

– Конечно.

– Вы пили?

– Немного. Можно я тоже задам вам вопрос? Кем вы работаете?

– Преподаю в университете.

– Как мой сын.

Недоверчиво:

– Правда?

– Но в штат его не взяли.

– Время сейчас такое. И где?

– В Западной Виргинии.

– Ну и ну, – сказал Майлз Андерсон. – Если даже туда не взяли…

Когда Салли вернулся к столу, Карл Робак обменивал фишки Уэрфу, тот пришел, пока Салли разговаривал по телефону. Салли с первого взгляда понял, что Уэрф пьян. После того как Карл завершил обмен, перед ним осталось лежать еще процентов девяносто всех фишек на столе. Но Салли все равно не терял надежды. Работой на зиму он худо-бедно обеспечен, Уэрф здесь, а значит, Салли не надо бояться, что он останется без денег. Он сел, потом встал, обошел вокруг своего стула, сперва по часовой стрелке, потом против, отгоняя сегодняшнее невезение.

– Красная река вокруг задницы зеленой мартышки, – добавил он и сделал сложный жест в воздухе над колодой карт.

– Закончил? – Карл взял колоду.

– Да.

– Сдвинуть хочешь?

– Не надо, теперь и так карта попрет.

Но карта поперла Карлу Робаку. Не успел Салли снова втянуться в игру, как на кону уже было сорок долларов, и Салли осознал, что умнее было бы сбросить карты две сдачи назад. Еще больше его раздражало, что Уэрф улыбался ему так ласково, того и гляди разразится сентиментальными уверениями в дружеских чувствах, как делал всегда при определенном уровне алкоголя в крови.

– Что? – наконец спросил Салли.

– Я пытаюсь телепатически достучаться до тебя. – Уэрф пьяно ухмыльнулся.

– Перестань, – сказал Салли.

– Не трать время, – согласился Карл Робак и бросил фишки на середину стола. – Чтобы достучаться до Салли, его надо огреть лопатой по голове.

– Да пошли вы. – Салли поднял ставку.

К тому времени, когда они завершили, на кону было семьдесят долларов. Карл выиграл их с фулл хаусом и грустно пододвинул к себе деньги.

– Я телепатически советовал тебе сбросить карты, – пояснил Уэрф и швырнул на стол три двойки лицом вверх.

Салли кинул свои карты вверх рубашкой. Он не хотел, чтобы кто-то узнал, с чем он остался.

Игра закончилась в пять, когда трое игроков заявили, что им пора домой доедать индейку, пока их еще ждут.

– Надо будет жену показать врачу, – заметил тот, которого звали Герберт, отодвинул стул и взял деньги, которые не выиграл Карл Робак. – Мы с ней остались вдвоем, и каждый год она покупает самую большую индейку во всем магазине. Мы давимся этой гадостью до Рождества, а потом она покупает новую, еще больше.

– Я люблю индейку, – сказал Руб.

– Я тоже ее любил, – согласился Герберт, – когда мне не приходилось каждый год съедать по пятьдесят фунтов индейки.

– Может, разбудить его? – предложил кто-то, кивнув на Уэрфа, который на последней раздаче заснул с раскрытым ртом. Пьяный Уэрф играл непредсказуемо и тем самым забил последний гвоздь в крышку гроба Салли.

– Пусть поспит, – сказал Салли; с тех пор как у него разболелось колено, сон стал для него драгоценностью.

В баре было теплее, чем в обеденном зале, Салли осознал, что последние два часа мучился от боли и холода, и подумал, уж не заболевает ли. Быть может, недуг окажется быстрым, безболезненным и смертельным.

Карл Робак рассовал выигрыш по карманам и уселся на табурет рядом с Салли.

– Ну что, умник, много продул?

Салли запустил руку в волосы.

– Порядочно, – признался он. По его подсчетам, долларов триста пятьдесят – четыреста. Если не больше.

– А я тебе говорил, лучше бы ты крыл крышу, – напомнил Карл.

– И как ты догадался, что именно это я сейчас и хотел услышать? “Я же тебе говорил”?

– Эту фразу вынужден произносить каждый, кто с тобою знаком. Спроси любого, – ответил Карл.

– Но почему-то в твоем исполнении она раздражает, – заметил Салли.

Вообще-то эта фраза его раздражала в принципе, в чьем угодно исполнении. Она раздражала его, когда Рут сказала или намекнула на это раз пять за тот час, что они провели вместе. Эта фраза раздражала его, когда ее произносил Уэрф. Салли раздражало, даже если люди не говорили так, а только думали.

– Пойду поссу, – сообщил Карл. – Хочешь чего-нибудь, пока я там?

Карл направился в мужской туалет, оттуда как раз выходил Руб. Он подошел к Салли, но не сел рядом.

– Мне домой пора. Бутси точно влупит мне по яйцам.

– Что, даже пива не выпьешь? – Салли указал на бутылку с длинным горлышком, которую купил Карл Робак.

– Я думал, это Карла, – сказал Руб.

– Нет, это я взял для тебя, – заверил его Салли.

Руб с подозрением оглядел бутылку.

– Кажется, из нее уже пили, – заметил он.

– Не-а, – возразил Салли. – Я с нее глаз не спускал.

– Тогда почему она не полная?

– Так иногда бывает, – пояснил Салли. – Никто не знает почему.

Руб отхлебнул пива.

– Нет, явно кто-то уже пил, – сказал он.

Салли ухмыльнулся.

– Лучше скажи, чем все закончилось?

Руб достал деньги, пересчитал.

– Я выиграл двадцать долларов, – радостно сообщил он.

– Хорошо, – сказал Салли. – Даже замечательно. Если, конечно, ты ничего не забыл.

Руб нахмурился.

– Например, что я одолжил тебе двадцатку на игру, – напомнил ему Салли.